— Получается, что Кудрявцев заранее обо всем знал, — тихо
подвел итог Сабельников, — поэтому ничего и не сказал в больнице. Но он был
убежден, что на него покушались киллеры, нанятые Горелым. Тогда все сходится.
— В таком случае Кудрявцев может знать, откуда идет груз.
— Значит, мне придется опять поехать в больницу к
Кудрявцеву, — невесело подвела итог Надежда.
— Правильно, — кивнул Сабельников, — но теперь мы точно
знаем, кто и зачем хотел убрать Кудрявцева, оказавшегося куда большим
мерзавцем, чем мы о нем думали.
Глава 19
Цапов изумленно смотрел на стоявшего перед ним Раскольника.
Тот деловито убрал удавку в карман и, не глядя на труп только что убитого им
человека, шагнул к другому, доставая из его карманов ключи от наручников.
Подойдя к Цапову, раскрыл наручники, помогая ему опуститься
на стул.
— Ты откуда? — устало пробормотал Цапов.
— Искали мы вас, — пояснил Раскольник, — вот и нашли. — Во
всем, что не касалось непосредственной работы самого Раскольника, он был
тугодумом и недалеким человеком. За исключением его непосредственных
обязанностей палача и убийцы. Тогда он преображался, становясь ловким, умным и
находчивым. В каком-то смысле это был профессионал узкого профиля,
ориентированный исключительно на конкретное задание.
— А кто там стреляет? — изумленно спросил Цапов, показывая в
сторону, откуда еще доносились выстрелы и крики. — Это люди Салмана, — пояснил
Раскольник.
— Как ты их нашел? — изумился Цапов, не веря услышанному. —
Позвонил в Москву Афанасию Степановичу и узнал, — пояснил Раскольник, — у меня
же мобильный телефон всегда со мной.
Цапов закрыл глаза, улыбнулся. Потом вдруг начал хохотать.
Как все просто. Как все просто! Кажется, нападавшие действительно просчитались.
Как все это просто. Он обязан был помнить о телефоне у Раскольника.
— Пойдем, — сказал он, понимая, что долго сидеть нельзя, —
кажется, я твой должник. — Раскольник протянул руку, помогая ему подняться.
— Афанасий Степанович считает, что кто-то из нашей тройки
работает на «мусоров», — деловито пояснил Раскольник, когда они направлялись к
выходу.
— Где они?
— Их тоже должны были освободить. Я решил сначала помочь
тебе. Я знал, что сперва примутся за тебя.
Они вышли в коридор. Там кто-то стонал, очевидно, тяжело
раненный. Не обращая на него внимания. Раскольник потащил Цапова к выходу.
Яркий свет ударил в лицо, когда они оказались на улице. Кругом были вооруженные
люди, спешившие в разные стороны. Стояло несколько автомобилей.
— Быстрее, — кричали со всех сторон, — быстрее, уходим!
Раскольник показал на машину.
— Посмотри, где ребята, — попросил Цапов, усаживаясь в
автомобиль.
Раскольник кивнул головой, оборачиваясь к одному из своих.
— Где пленные?
— Всех троих освободили, — нервно закричал тот, — быстрее в
машину, уходим!
Это был немолодой грузный мужчина лет сорока пяти. Он резко
махнул рукой и сел в «Волгу», на заднее сиденье рядом с Цаповым. С другой
стороны плюхнулся Раскольник, и молодой прыщавый водитель резко рванул машину с
места.
— Все в порядке, — повернулся к ним человек, сидевший рядом
с водителем, очевидно, командир группы боевиков, — мы освободили всех четверых.
Жалко, что ушел Абдулрагим. Мы могли схватить и его самого.
— Всех наших ребят освободили? — спросил Цапов.
— Всех, — кивнул командир.
— Это Ахмед, доверенный человек Султана, — пояснил
Раскольник, — мы с ним всю ночь искали вас по всему Ташкенту. Хорошо еще, что
успели. Нам сообщили, что на дороге были слышны выстрелы, и я понял, что ты
пытался бежать.
Я боялся опоздать.
Позади слышалось завывание автомобильных сирен.
— Мы уехали вовремя, — пояснил Ахмед, — у нас здесь нельзя
долго стрелять. Это не Таджикистан. Здесь порядки строгие. Могут арестовать.
В Узбекистане местный режим, державшийся на традиционном
обожании первого лица, был самым устойчивым в Средней Азии и самым жестким по
отношению к разного рода преступникам и оппозиционерам.
— Откуда Абдулрагим мог узнать о нашем появлении в Ташкенте?
— спросил Цапов. — Видно, кто-то сообщил ему о нашем прибытии.
— Мы все узнали, — снова обернулся к ним Ахмед — так знали
командира. — К нему прилетел человек Хромого Шалвы из Москвы. Это тот самый
грузин, который убежал вместе с Абдулрагимом. Мы хотели…
— Он не убежал, — перебил его Раскольник.
— Что? — не понял Ахмед. — Как это не убежал?
— Он не убежал, — настойчиво повторил Раскольник,
отворачиваясь.
— Понял, — строго кивнул Ахмед, уважительно глядя на
Раскольника, — это хорошо. Султан будет доволен. А вы его карманы смотрели?
— Нет, конечно, — презрительно ответил Раскольник, — я не
мародер. — У него был свой кодекс чести.
— Понятно, — согласился Ахмед, — просто мне кажется, что вы
могли бы посмотреть его документы.
— Это меня не касалось, — резонно ответил Раскольник. — Я
должен был только освободить пленников.
Ахмед разочарованно отвернулся. Каждая машина добиралась до
места назначения отдельно. Они доехали до какого-то дома, где их уже ждали. В
доме Цапову тщательно обработали рану, наложили повязку на поврежденное плечо,
переодели в Другую одежду. И только после этого вместе с Раскольником повели в
другую комнату.
Цапов вошел туда и обомлел. За большим столом сидели два
человека. Один из них очень пожилой узбек в традиционном восточном халате и
какой-то смешной тюбетейке. Он был похож на доброго джинна из сказки. Но Цапов
знал, что перед ним хозяин дома, глава наркомафии в Средней Азии. Впрочем, его
изумление вызвал даже не Султан, а другой человек, сидевший с ним рядом. Это
был Афанасий Степанович, неизвестно откуда и неизвестно как оказавшийся в Ташкенте.
— Что смотришь? — весело спросил Афанасий Степанович. —
Пришлось мне сюда лететь, тебя, дурака, выручать.
Цапов усмехнулся. Стоявший за его спиной Раскольник тяжело
задышал, словно он совершил какой-то проступок и теперь ему предстояло за него
отвечать.
Но Афанасий Степанович был настроен благодушно.
— Можешь идти, — разрешил он Раскольнику, — хорошо, что
сумели быстро все провернуть. Только это не твоя заслуга. Нужно было в
аэропорту быть более внимательным, все предусмотреть. А ты. Сухой, проходи, садись,
— показал он своему помощнику, — у нас с тобой разговор будет долгий.
