Сьюзен Бэнкс выиграла от смерти Ричарда Эбернети и в
значительно меньшей степени – от смерти миссис Ланскене; хотя в последнем
случае ее мотивом почти наверняка могло быть обеспечение безопасности. У нее
были основания считать, что мисс Гилкрист подслушала относящийся к ней разговор
между Корой Ланскене и ее братом, и, следовательно, она могла решить, что мисс
Гилкрист необходимо убрать. Помните, что миссис Бэнкс отказалась пробовать свадебный
пирог и предлагала не звать врача до утра, когда мисс Гилкрист ночью стало
плохо.
Мистер Энтуисл не выиграл ни от одной из смертей, однако
обладал немалым контролем над делами и трастовыми фондами мистера Эбернети,
поэтому здесь могла крыться какая-то причина, по которой Ричард Эбернети не
должен был прожить слишком долго. Но, спросите вы, если преступник – мистер
Энтуисл, то почему он обратился ко мне?
На это я отвечу – не в первый раз убийца бывает слишком
уверен в себе.
Теперь мы переходим, так сказать, к двум посторонним –
мистеру Гатри и монахине. Если мистер Гатри – действительно тот, за кого он
себя выдавал, то он освобождается от подозрений. То же самое относится и к
монахине. Вопрос в том, являлись ли эти люди теми, кем представились.
Могу добавить, что через это дело проходит довольно странный
«лейтмотив» в виде монахини. Монахиня приходит в дом мистера Тимоти Эбернети, и
мисс Гилкрист кажется, что это та же монахиня, которую она видела в
Литчетт-Сент-Мэри. К тому же монахиня или монахини приходили сюда за день до
смерти мистера Эбернети…
– Ставлю три против одного, что это монахиня, – пробормотал
Джордж Кроссфилд.
– Итак, – продолжал Пуаро, – перед нами фрагменты картины:
смерть мистера Эбернети, убийство Коры Ланскене, отравленный свадебный пирог,
«лейтмотив» в виде монахини.
Упомяну и о других моментах, привлекших мое внимание: визит
художественного критика, запах масляной краски, почтовая открытка с
изображением гавани Полфлексана, букет восковых цветов, стоявший на том
малахитовом столике, где теперь стоит китайская ваза.
Размышление над этими моментами и привело меня к правде,
которую я собираюсь вам сообщить.
Первую ее часть я поведал утром. Ричард Эбернети умер
внезапно – но не было никаких причин предполагать «нечестную игру», если бы не
слова, сказанные его сестрой Корой после похорон. Все дело об убийстве Ричарда
Эбернети основано на этих словах. В результате их вы все поверили, что имело
место убийство, и поверили не только из-за самих слов, но и из-за характера
Коры Ланскене. Ибо Кора всегда славилась умением говорить правду в неподходящие
моменты. Таким образом, подозрение, что Ричард Эбернети был убит, основывалось
не только на фразе Коры, но и на ней самой.
Теперь я перехожу к вопросу, который неожиданно задал самому
себе: «Насколько хорошо вы все знали Кору Ланскене?»
Пуаро сделал паузу, и Сьюзен резко осведомилась:
– Что вы имеете в виду?
– То, что вы знали ее плохо, – ответил Пуаро. – Младшее
поколение вовсе не видело ее, а если и видело, то в детстве. Среди
присутствовавших только три человека по-настоящему знали Кору – дворецкий
Лэнском, который очень стар и плохо видит, миссис Тимоти Эбернети, которая
видела ее всего несколько раз, когда выходила замуж, и миссис Лео Эбернети,
знавшая Кору достаточно хорошо, но не видевшаяся с ней более двадцати лет.
Поэтому я сказал себе: «Предположим, что в тот день на
похороны приезжала не Кора Ланскене».
– Вы имеете в виду, что тетя Кора… не была тетей Корой? –
недоверчиво спросила Сьюзен. – Что убили не тетю Кору, а кого-то другого?
– Нет-нет, убили именно Кору Ланскене. Но за день до того на
похороны ее брата приезжала не Кора Ланскене, а женщина, чьей целью было
воспользоваться фактом внезапной кончины Ричарда и создать у его родственников
впечатление, что он был убит. Это ей удалось проделать в высшей степени
успешно!
– Чушь! Зачем? Чего ради? – заговорила Мод.
– Зачем? Чтобы отвлечь внимание от другого убийства –
убийства самой Коры Ланскене. Ибо если Кора говорит, что Ричард был убит, а на
следующий день убивают ее саму, две смерти будут, скорее всего, рассматривать
как возможные причину и следствие. Ведь если Кора убита, ее коттедж взломан и
версия об ограблении не убеждает полицию, на кого падет подозрение в первую
очередь? На женщину, которая жила в одном доме с жертвой.
– Право же, мсье Понтарлье, – почти весело запротестовала
мисс Гилкрист, – неужели вы предполагаете, что я совершила убийство из-за
аметистовой броши и нескольких ничего не стоящих этюдов?
– Нет, – ответил Пуаро, – из-за кое-чего более ценного. Один
из этих этюдов, мисс Гилкрист, изображающий гавань Полфлексана, был скопирован,
как проницательно догадалась мисс Бэнкс, с открытки, где был изображен не
существующий ныне причал. Но миссис Ланскене всегда рисовала с натуры. Тогда я
вспомнил, что мистер Энтуисл упоминал о запахе масляной краски в коттедже,
когда он впервые там побывал. Вы умеете рисовать, не так ли, мисс Гилкрист? Ваш
отец был художником, и вы многое знаете о картинах. Предположим, одна из
картин, приобретенных Корой на дешевых распродажах, в действительности была
очень ценной. Предположим, что сама Кора не подозревала о ее ценности, но вам
это было известно. Вы знали, что Кора в скором времени ожидала визита старого
друга – известного художественного критика. Затем ее брат внезапно умер – и в
вашей голове родился план. Ничего не стоило подсыпать в утренний чай Коры такую
дозу снотворного, чтобы она пробыла без сознания весь день похорон, покуда вы
играли ее роль в «Эндерби». Вы хорошо знали об «Эндерби», слушая разговоры
Коры. Подобно многим пожилым людям, она часто рассказывала о своем детстве. Вы
изобретательно упомянули старому Лэнскому, войдя в дом, о меренгах и хижинах –
это должно было убедить его, что вы та, за кого себя выдаете, если бы он начал
в этом сомневаться. Да, вы в полной мере воспользовались в тот день вашими
знаниями об «Эндерби», ссылаясь на разные события прошлого и предаваясь
воспоминаниям. Никто не заподозрил, что вы не Кора. На вас была ее одежда –
конечно, вы что-то подложили внутрь, чтобы выглядеть полнее, – а так как она
носила фальшивую челку, вам было легко ее использовать. Никто из присутствующих
не видел Кору по меньшей мере двадцать лет, а за двадцать лет люди настолько
меняются, что их бывает невозможно узнать. Однако привычки и детали поведения
хорошо запоминаются, а Кора обладала весьма выразительными манерами, которые вы
тщательно репетировали перед зеркалом.
И вот тут-то, как ни странно, вы сделали первую ошибку. Вы
забыли, что зеркало все показывает наоборот. Изображая перед зеркалом привычку
Коры по-птичьи склонять голову набок, вы не сознавали, что воспроизводите ее
неверно. Вы видели, как Кора наклоняет голову вправо, но забыли, что,
воспроизводя подобный эффект в зеркале, вы наклоняете голову влево.
