Глава четвертая МЕДВЕДЬ НАНОСИТ УДАР
Аркадий Федорович уже многое знал о «малинах» Дяди. Количество кентов, главарей, клички, характеристики каждого. Изучил их разбойный «почерк».
Во всех торговых точках старые немощные сторожа были заменены здоровыми, физически крепкими людьми, умеющими владеть огнестрельным оружием.
В банках и в ювелирных магазинах в помощь охране дали специально обученных собак. Даже инкассаторы имели с собой овчарку.
Милиция города провела в каждом районе проверку документов, обыскала все чердаки и подвалы. Казалось, не осталось в городе необследованной ни одна лачуга. Но… в том-то и дело, что фартовые предпочитали селиться там, где это не взбрело бы в голову даже отпетому ханыге.
Аварийные дома с заколоченными окнами и дверями, брошенные на пустырях сараи, бездействующие летом котельные, списанные, гниющие вагоны и вагончики строителей. Наконец, просто под мостом. При необходимости и желании любая «малина» могла найти множество неучтенных и забытых хаз. А потому проверки милиции не заставали врасплох фартовых.
Летом законники предпочитали жить на природе — за городом. Там было тихо и спокойно. В тайгу если кто и приходил, не обращал внимания на мужиков.
Знали жители города по себе: многие мужики, скучковавшись на выходные, убегали из дома на «мальчишники» и «капустники» пообщаться, выпить — подальше от глаз и брани жен.
А у фартовых клейма на лбу не было. Забирались подальше от горожан в сопки и горя не знали.
Не знали и того, что по описаниям Шнобеля имеются у Ярового портреты, и не только словесные, многих из них. Что милиция уже взяла под свой контроль весь железнодорожный район и бывший Шанхай, Петля готова была захлестнуть район кожзавода. Жестко были подчищены городской рынок и барахолка.
Корейские кварталы охранялись особо тщательно. Здесь в последнее время дважды объявилась «малина» Кабана. Раньше она промышляла в этих местах безнаказанно. Но вот жители нескольких домов, объединившись, устроили засаду и — очередной налет не удался. Еле унесли ноги фартовые, потеряв прихлопнутыми двоих кентов.
В квартале понимали, что такое банды не оставляют без
последствий и постараются отомстить тем, кто поднял руку на воров. И жители обратились за помощью в милицию. Та поселила в дома своих ребят, переодетых в штатское.
И Кабан не промедлил. Всю свою «малину» поднял он на район, посмевший сопротивляться фартовым и отказавшийся платить «дань» ворам в законе.
Фартовые, как всегда, нагрянули не там, где их ждала засада.
Дом корейца, известного всему городу ростовщика, дравшего с каждого должника пять процентов ежемесячных от каждого займа, был взят в плотное кольцо.
Законники оставили на стреме у окон и крыльца здоровенных дерзких мокрушников, которые, не умея связать подряд двух слов без матерщины, ловко и безошибочно «пахали» кулаками, «перьями», фомками. И считались в своем деле отменными потрошителями.
Даже Дядя лично принял участке в этом деле, решив помочь Кабану.
"Он прекрасно знал устройство железных дверей, делавшихся на заказ. И, вставив в замочную скважину отмычку, крутнул несколько раз набор, который тут же заполнил хитроумные выемки и бороздки. Дядя повернул отмычку, дверь, не скрипнув, открылась.
Ростовщик спал с семьей в двух маленьких, дальних комнатах. Дядя знал это. А потому спокойно пропустил туда Кабана с кентами, сам взялся за сейф, вмурованный под окном.
Едва Дядя начал крутить набор в отмычке, как услышал дикий крик, звериное рычание, топот бегущих.
Пахан оглянулся. Сердце заледенело. В доме зажегся свет. И в его внезапной вспышке он увидел Кабана. Тот бежал в запале. В горле у него был вырван кусок мяса и жил. Оттуда на грудь лилась кровь — сгустками. На загривке фартового, вцепившись мертвой хваткой, висела собака. Она грызла Кабана живьем, не спрашивая звания.
Дядя моментально выдернул отмычку, вышиб ногой оконную раму, выскочил из дома, уводя за собой фартовых.
Следом за Дядей, в темноту, нырнула собака.
Странно, она не лаяла. Она бежала молча, преследуя воров по пятам.
В нее пару раз пальнули. Но судя по всему не задели пса. А, может, он умел молча сносить боль?
Дядя в ужасе оглянулся. Пес выбрал своей жертвой именно его. Короткая шерсть отливала рыжиной, даже в ночи видны приплюснутый черный нос, короткие жесткие уши, большие черные глаза. Громадная, почти квадратная морда пса с отвисшими булями была страшной. Он не бежал. Отталкиваясь сильными задними лапами, делал громадные прыжки и, казалось, летел.
Он точно повторял каждый поворот и зигзаг бегущего Дяди и не отвлекался на других кентов.
Дяде не раз доводилось уходить от погони. Но в ней были овчарки. Здесь же — боксер. О них пахан был наслышан. Видеть воочию довелось впервые.
Пахан вытащил наган, выстрелил в пса почти в упор. И… О ужас, собака, будто почуяв, чуть отклонилась, избежав пули. Сделав рывок, выбила наган, сдавила запястье громадными клыками и сомкнула пасть.
Дядя прокусил губу. Подоспевший кент замахнулся одетым на кулак громадным кастетом, но собака почувствовала, вцепилась ему в живот, рванула сильно и резко.
Дядя вскочил, достал здоровой рукой нож. Пес сбил его с ног, встал над горлом, — ощерив зубы, рыча в лицо.
Пахан оказался вдавленным в асфальт. Пес давно вырвал нож, караулил каждое движение и дыхание фартового.
— Бобик, век свободы не видать, кусок отвалю, не мори, — взмолился пахан, забывая, что имеет дело не с человеком.
Казалось, пес подстерегал даже дыхание.
С час продержала его собака припечатанным к асфальту. Потом, будто поняв, что хозяин не придет на помощь, помочилась на пахана и стремглав бросилась домой.
Там уже стояла милицейская машина у крыльца. Из дома вынесли закрытые простынями трупы Кабана и тех двух фартовых, которых хозяин уложил из двустволки наповал.
На столе лежали два нагана, финские ножи, уже не нужные мертвым.
Двоих законников хозяин держал под ружьем до приезда милиции. Их вывели в наручниках, когда собака вернулась домой.
Увидев кровь на ее морде, хозяин-кореец сказал уверенно:
— Свяжитесь с больницами. Кто попадет с собачьими укусами, тот сегодня был у меня.
— Знаем, знаем, — согласились оперативники.
— Вы не отмахивайтесь от меня. Укусы этой собаки долго не заживают сами по себе. А значит, те, кому удалось уйти, не смогут долго встать на ноги самостоятельно.
— Потому вы и не пустили на квартиру наших ребят, что больше полагались на свою собаку? — спросил милицейский офицер.
— Конечно, Этот пес у меня уже два года живет. Скоро привезут ему боксершу из Хабаровска. Весь наш район собак
