Дом Фаины уцелел. Только на крыльце я понял, как боялся увидеть пустоту на его месте. Я рванул на себя дверь и вбежал в комнату.
Фаина сидела на диване с таким лицом, будто происходящее снаружи ее не касалось. Увидев меня, она не удивилась, лишь сказала:
– Тебя не учили стучать, когда входишь в чужой дом?
Я без разговоров схватил ее за руку и потащил к выходу. Не тут-то было.
– Эй, парниша, давай-ка без этого! – заявила она, вырываясь.
Мне некогда было с ней препираться. Я схватил ее в охапку и получил за это крепкую оплеуху. Недолго думая дал сдачи. Я никогда не поднимал руку на женщину, Сурок, но тут у меня просто не было выхода! Эта истеричка захлебнулась от возмущения и схватилась за щеку. Я сказал ровным голосом, как дрессировщик нервному тигру:
– Если ты сейчас не успокоишься, если мы не уйдем отсюда, то оба погибнем.
Фаина вскинула голову:
– Вот и прекрасно! Мне не нужна эта псевдожизнь. А тебе будет поделом. Я тебе никогда этого не прощу! – Она снова потерла щеку.
Вз-з-з! Половина дома исчезла с отвратительным свистом. Фаина завизжала, падая в пропасть. В последний момент я успел ухватить ее и вместе с ней откатился к уцелевшей стене. Фаина вскочила первой. Чувство самосохранения оказалось сильнее гордости. Она метнулась к дыре, поняла, что через нее не перескочить, бросилась открывать окно. Вслед за ней я вылез наружу… и оказался лицом к лицу с Аланом Нэем.
– Фанни, детка, я пришел за тобой, – заявил он.
Нэй, как всегда, был хорош: шикарная летная куртка поверх белоснежной футболки, кожаные перчатки с крагами. Ни дать ни взять герой Перл-Харбора. Неподалеку вращал пропеллером вертолет.
– Полезай в кабину, живо! – велел Нэй Фаине.
Та нерешительно оглянулась на меня. Что-то мелькнуло в ее черных глазах.
– Счастливо оставаться! – улыбнулся Нэй и, ерничая, отдал мне честь.
Вертолет набирал высоту. Мне некогда было провожать его прощальным взглядом. Спасение прекрасной дамы не задалось, рыцарь в белом успел раньше, а мне оставалось убираться восвояси. Что было по меньшей мере проблематично. Интересно, уцелел ли здесь хоть клочок Атхарты, по которому я смогу пройти?
Как циркач, я балансировал на тонких перемычках, прыгал через пустоты, не зная, удержусь ли на краю. Что же теперь делать? – думал я. Ненависть нарастает с той и другой стороны пропорционально количеству жертв. Если так будет продолжаться, Хани-Дью исчезнет раньше, чем мы уничтожим последнего сата. Будь проклята Эсмеральда! Чтоб ты снова сдох, Алан Нэй! Вот из-за таких мерзавцев начинались все войны…
Перемычка между двумя дырами лопнула прямо у меня под ногами. Я схватил руками воздух и полетел в пустоту. Я понятия не имел, куда падаю, и меня охватил экзистенциальный ужас…
Но вдруг падение превратилось во взлет. Чьи-то сильные руки обхватили меня поперек туловища, ласковый свет залил лицо… Хархуфий! Если бы всегда ангелы являлись так вовремя!
– Ты тоже воюешь? – с уважением спросил я, немного отдышавшись.
– Еще чего не хватало! – рассмеялся он. И спокойно добавил: – Видишь ли, мы, ангелы, лишены инстинктов, которые ведут к конфликтам. Очень печально, что некоторые мои коллеги участвуют в этой заварухе. В них проснулось человеческое, земное. А раз так, Атхарта отнимет у них ангельские свойства.
Мы летели на север, держась в стороне от стай пришельцев. Я впервые обратил внимание, что световые крылья ангела не шевелились при полете, они очерчивали небо двумя лазерными лучами, исчезающими в бесконечности.
Наконец мы опустились на землю. Хархуфий, прикрыв глаза ладонью, посмотрел на полыхающий горизонт и покачал головой:
– Люди все-таки уникальные существа. Умудриться даже на Том Свете развести неизвестно что!
– Если мы так глупы, то где же мудрые боги, чтобы наставить нас на путь истинный? – проворчал я.
– Они забыли про вас, – сказал ангел.
– Да прям! – не поверил я. – Все время помнили, а тут забыли?
– А ты что думаешь, у них других забот нет? Мироздание сейчас переживает серьезный кризис. Нарушен Баланс, несколько миров оказались на грани исчезновения. Кто-то здесь, в Атхарте, совершил страшную ошибку.
Значит, боги заняты ремонтом Вселенной. А как же мы? Мы тоже являемся ее частью!
– Ты поможешь мне встретиться с богами? – спросил я.
– Подняться в Корону? – Скуластое лицо Хархуфия словно подернулось тенью. Он думал. Потом сказал: – Ну в принципе это возможно. Я могу пронести через высшие Круги кого угодно. Я никогда этого не делал, но сейчас чрезвычайная ситуация. Может быть, боги действительно сочтут нужным вмешаться? Но учти: атхартийцу нелегко находиться в Короне. У вас слишком плотная материальность. Через некоторое время ты как бы провалишься обратно. И потом, что ты скажешь богам?
Я махнул рукой:
– Если стану готовить заранее речь, получится только хуже. Пусть это будет экспромт.
36
Я словно попал в лес в начале мая. Все тонуло в зеленой дымке. Дрожащие изумрудные костры вырастали до самого неба, между ними скользили темно-зеленые сгустки. Под ногами струилась седая поземка – то ли дым, то ли туман. Я чувствовал себя странно: вроде бы не хватало воздуха, и в то же время грудь до отказа наполняла какая-то субстанция.
– Хатусса, – голосом кондуктора объявил Хархуфий. – Следующая остановка – Корона.
– Подожди! – взмолился я, вертя головой по сторонам. Ведь никто из атхартиицев, по крайней мере из моих знакомых, здесь не бывал. Будет что рассказать сэру Перси – если он, конечно, возьмет меня в соавторы! – Что это за зеленые кляксы? – спросил я У ангела.
– Это души животных и растений. Они выглядят иначе, просто твое зрение их так воспринимает.
– А это? Вон там, похожие на людей!
Вдали двигались высокие человекоподобные фигуры. Их одежды струились до самой земли, длинные волосы мерцали серебром. Один из них возмущенно указал на нас рукой, и величавая процессия скрылась в зеленом тумане.
– Это эльфы, – пояснил Хархуфий.
– Эльфы?! – завопил я. – Так они существуют?!
– Долго объяснять, – вздохнул Хархуфий, – Как ты себя чувствуешь?
– Со мной все в порядке. Расскажи, ну пожалуйста! Хотя бы в двух словах!
Кое-что из того, что рассказал Хархуфий, было мне уже известно из атхартийской энциклопедии. Я знал, что во Вселенной есть два начала – Материя и Дух. Материя, развиваясь, становится одухотворенной. Дух, развиваясь, обретает плоть. А дальше слушай внимательно, Сурок, это очень важно! Хархуфий сказал, что Дух и Материя являются равнозначными создателями Вселенной. Их двое, понимаешь!
