— Все, что он излагает, — истинно, — совершенно серьезно ответила Сара. — Впрочем, Йенсен намеренно умолчал о некоторых, самых впечатляющих эпизодах.
— Что ты имеешь в виду?
— Существует еще одна любопытная гипотеза касательно Теслы, которую Йенсен не мог не знать. Подозреваю, датчанин не желает, чтобы кто-нибудь еще начал копать в этом направлении. Вот почему мне хотелось ознакомить тебя с этой статьей. Самое важное в ней то, о чем Йенсен умалчивает.
— Не могла бы ты выражаться яснее? У меня похмелье страшное, нет сил разбирать, что же такое безумный датчанин не высказал в своей статье.
Сара мягко пристукнула по белоснежной скатерти загадочным конвертом, из которого выпало несколько марок, выпущенных во Флоренции еще до перехода на евро. Прислушиваясь к объяснениям француженки, я принялся выкладывать эти двадцать прямоугольничков стоимостью в пятьдесят лир каждый рядком по столу. Великолепное шествие Ев.
— Йенсен не упоминает о формуле Е = mс² и о ее связи с первой супругой Эйнштейна.
— Вот теперь я тебя совсем не понимаю. Зачем ему понадобилось бы в статье о Тесле рассуждать о формуле энергии?
— Существует гипотеза, что знаменитейшая формула всех времен была создана Милевой Марич, которая уступила ее мужу, чтобы помочь ему достичь славы.
— Полная чушь! — воскликнул я, солидаризуясь с позицией скептика Павла. — Как могла женщина, не получившая высшего образования, открыть формулу атомной бомбы?
— Разумеется, с помощью своего друга Николы Теслы. В те времена никто больше его не знал о сущности и свойствах энергии. Итак, нет ничего странного в том, что именно Тесла применил свои познания, а математик Милева подсчитала, что энергия равняется массе тела, помноженной на скорость света в квадрате. На самом деле Тесла проводил свои эксперименты с электромагнетизмом раньше, чем Эйнштейн принялся писать на эту тему. Вот почему кое-кто утверждает, что теория относительности родилась из сотрудничества Николы и Милевы.
У меня не оставалось сил на споры — часть моего мозга все еще спала. С другой стороны, мне не хотелось перечить Саре ввиду нашего возможного сближения.
— Возможно, Эйнштейн заимствовал множество идей у других физиков, — согласился я. — Все-таки способность Альберта к синтезу идей превращает его в талантливейшего физика-популяризатора. С именем этого человека принято связывать много теорий, например о сжатии времени и пространства, хотя еще раньше эту мысль высказал Лоренц, нобелевский лауреат из Нидерландов.
После того как я таким образом блеснул эрудицией, а на самом-то деле припомнил один из своих недавних радиосценариев, за столиком воцарилась тишина. Меня овевал нежный аромат духов Сары. Мне захотелось погладить ее по волосам и прижаться щекой к щеке, но я понимал, что при свете дня получу отказ.
Чтобы выбросить из головы мысли об этой женщине — сила ее воздействия на меня была центростремительной, — я снова перевел взгляд на двадцать марок с изображением Евы. Вместе они стоили тысячу лир, то есть теперь примерно шестьдесят евроцентов. Что можно было отправить по почте с помощью одной такой марки?
Неожиданно в моей голове что-то щелкнуло: я разобрал послание, которое можно было назвать иероглифическим. Я был готов воскликнуть: «Эврика!» — или проявить ликование еще каким-нибудь первобытным способом, но в конце концов решил перейти на шепот, чтобы только Сара услышала о моем открытии:
— Полагаю, мне известно имя субъекта, пославшего этот конверт. Это тот же человек, который собрал нас вместе в Кадакесе. С помощью иероглифического письма он продолжает указывать нам путь к тайне.
Француженка снова оторвалась от журнала и задала мне вопрос взглядом своих голубых глаз.
— Ты сама найдешь разгадку, — мстительно проговорил я. — Вначале вычисли стоимость марок.
Секунды через две она ответила:
— Тысяча.
[24]
— И что это за библейский персонаж?
— Ева.
— Ну так сложи эти два слова.
Теперь уже Саре пришлось сдерживать эмоции:
— Милева…
— Вот и адресант наших писем, — с гордостью заключил я.
— Секундочку!.. Это блестящее заключение, однако оно не имеет смысла. Как может быть отправителем писем женщина, умершая в тысяча девятьсот сорок восьмом году?
Я задержал дыхание, чтобы мои чувства не выплеснулись слишком бурно. Наступил черед самой рискованной части моей гипотезы.
— Нам известно, что у Милевы была дочь. Больше того — утаенная.
— Ну да, Лизерль. Если она сейчас жива, то ей уже исполнилось сто восемь лет. Так говорил Павел.
— А теперь предположим, что непризнанная дочь гения, получившая от него в наследство величайший секрет, передала его собственной дочери. В те времена младенцев часто нарекали в честь дедушек или бабушек. Итак, дочку Лизерль могли бы звать…
Сара, пораженная этим открытием, поднесла руку к груди и проговорила:
— Милева.
Часть вторая
ВОЗДУХ
Воздух — элемент, символизирующий разум, вдохновение и воображение.
Это энергия мысли, рассуждения, языка, общения и понимания.
После Огня это самый неплотный элемент.
Малая материальность Воздуха делает его властелином в мире идей.
Это элемент философов, изобретателей и гениев, погруженных в абстрактные исчисления.
Воздух дарит нам жизнь, через него передается слово, порождающее понятия.
Пустота воздуха — лишь кажимость: она заполнена идеями, словами и желаниями.
Воздух содержит воспоминание о прошлой жизни и мечты о жизни будущей.
20
Поезд на Будапешт
Нет ничего более таинственного, чем то, что ясно различимо.
Роберт Фрост
Мы решили в ту же ночь поездом отправиться в Сербию. Если мое предположение, разделяемое Сарой, верно, то дочь Лизерль, хранительница тайны Эйнштейна, скорее всего, продолжает жить на родине своей матери.
Когда мы окажемся в Сербии, сеть нам придется раскидывать лишь в двух городах — в столичном Белграде и в Нови-Саде, на родине Милевы Марич, бабушки той особы, которую мы разыскивали, а она, как нам представлялось, хотела найти нас.
Свой последний день в Берне я потратил на посещение нескольких домов, с которыми была связана биография Эйнштейна. Ведь рукопись следовало довести до конца. По моим сведениям, патентное бюро, первое место его работы, располагалось на Генфергассе, однако в тысяча девятьсот седьмом году переехало в здание почты, ныне снесенное.
