* * *
«Спейс» оказался трехэтажным зданием, поделенным на подвижные секции для проживания художников и бродяг вроде нас.
Бейби, пожилая хиппушка, вся обвешанная амулетами, ввела нас в курс ценовой политики:
— В нашем кооперативе платят только за место. В принципе, по два доллара за квадратный метр в день, но если вы собираетесь надолго обосноваться, то я дам вам скидку. За первый месяц плата вперед.
— Мы так долго здесь не пробудем, — предупредил я. — Вообще-то мы еще точно не решили.
— Хоть бы и так, — согласилась Бейби. — Но в любом случае за первую неделю платите вперед. Сколько вам требуется метров, ребятишки?
Сара со своим красным чемоданом бродила по этому залитому солнцем пристанищу. На третьем этаже обнаружились две маленькие каморки с раздвижными перегородками. Хозяйка кооператива объявила, что одна из них — татуировочная мастерская, а в другой работают три компьютерных дизайнера. За редкими исключениями, ночью весь этаж обычно пустует.
Свободного места было хоть отбавляй, и я подумал, что балованная Сара закажет для нашей штаб-квартиры в Америке большой кусок этажа.
Однако, к моему удивлению, девушка произнесла:
— С нас хватит и тридцати квадратных метров.
— Уговор, — ответила Бейби, глядя на француженку сквозь очки цвета бутылочного стекла. — В подвале у меня хранятся диваны, кровати, столы, стулья — все, что только пожелаете. Простыни тоже найдутся. Каждая вещь стоит по несколько центов в день за аренду. Выбирайте, что вам нужно, а поднять все наверх мы поможем. Скоро у вас будет собственное гнездышко. Кухня, душ и стиральная машина — общие, на первом этаже.
Пока мы спускались в подвал, я раздумывал, стоило ли тащить Сару в этот космический кооператив — такое название значилось на настенных плакатах. Все-таки, увидев, с каким энтузиазмом француженка выбирала диван, две одноместные кровати и просторный рабочий стол, я понял, что она будет чувствовать себя уютно в этом пристанище мастеров современного искусства.
Как только нам оборудовали жилье — две ширмы замкнули его в квадрат, — мы сговорились о цене. Тридцать метров площади плюс мебель обошлись нам в шестьдесят четыре доллара в день.
Зарегистрировались мы под вымышленными именами, чтобы сохранить инкогнито в этом городе. Документов Бейби не требовала, объяснив, что отношения внутри «Спейс» основаны на доверии, зато плату за неделю вперед насчитала исправно.
Когда старая тусовщица наконец-то удалилась, позвякивая своими браслетами, я осмотрел место будущего обитания в городе, который никогда не спит. Наше жизненное пространство ограничивалось четырьмя основными предметами мебели. Возле огромного окна помещался стол, рядом с ним приткнулся диван, вдоль стенок комнаты стояли две отдельные кровати.
Пара горшков с фикусами заполняла избыток пространства и придавала помещению жилой вид.
Так, квартирка у нас уже есть. Оставалось только выяснить, за каким дьяволом нам понадобилось прилетать в Нью-Йорк.
Сара плюхнулась на диван и долго разглядывала сквозь окно плоские крыши Вильямсбурга. Я впервые видел эту женщину с растрепанной прической. Так она понравилась мне даже больше.
— Учитывая, что никто нас здесь не знает, мы должны принарядиться по законам местной фауны, — заявила Сара. — Если мы чем-нибудь прикроем головы и раздобудем солнечные очки, то нас вряд ли узнают. Тогда мы избежим лишнего риска при поисках сына Лизерль и его сестры. Наши подлинные имена и происхождение никому открывать не будем, договорились?
— Зачем столько предосторожностей? — спросил я, подходя к окну. — Никто нас не найдет в девятимиллионном городе. И потом, кому нужно нас преследовать?..
Я как будто увидел в глазах Сары зловещий облик Лорелеи.
— Не будь таким наивным, — вздохнула моя подруга. — Эта психопатка с голубыми волосами пойдет за нами и на край света.
38
Письмо в бутылке
Что есть город, как не его жители?
Уильям Шекспир
Разобрав чемоданы и отправив нашу одежду в стирку, мы приступили к розыскным операциям.
Пока Сара, подключившись к беспроводной сети «Спейс», искала упоминания о какой-нибудь Лизерль или Кауфлер в больницах Нью-Йорка — а ведь еще оставалась вероятность, что дочь Эйнштейна сменила свое имя на более простое Лиза, — я спустился вниз, чтобы разжиться подержанным ноутбуком.
Вняв советам француженки, я сначала прошелся по магазинам одежды секонд-хенд и приобрел хлопковые брюки, клетчатую рубаху, кепку и слегка потертые очки фирмы «Рэйбэн». Расставшись со скромной суммой в тридцать долларов, я вышел на улицу совершенным аборигеном, уверенный, что теперь никто, даже родная мать, меня не узнает.
Потом я прогулялся по Шестой авеню Бруклина, там, где торгуют всем на свете. Недалеко от студии «Иэ уэкс рекордз» я обнаружил компьютерный магазинчик, где продавались также и подержанные товары. Меньше чем за двести долларов мне удалось приобрести ноутбук, пусть и слегка поцарапанный, зато с испанской клавиатурой.
— Не обращай внимания на внешний вид, — втолковывал мне продавец с африканской прической. — Эта машинка ловит любой Wi-Fi в радиусе километра. Подарок, да и только.
Довольный своей покупкой, я зашел в кафе, чтобы наконец-то пообедать. В этот час заведение заполняла молодежь, собиравшаяся потанцевать под альтернативное техно или почитать «Аньон» — юмористический журнал, который здесь раздавали даром.
Я тоже взял с витрины экземпляр с фотографией Папы Римского во время его визита в США. Заголовок на обложке выглядел так: «Папа возвращается в Ватикан с готовым планом подрыва Соединенных Штатов. Белый дом, стадион «Янки» и «нулевая отметка», где прежде стояли башни-близнецы, входят в число первых целей».
Заглотив салат из морепродуктов и тофу и запив ужин стаканом чая, я решил возвращаться в нашу студию. Пора было уже хоть над чем-то поработать, хотя бы даже над рукописью Йосимуры.
Когда я вернулся в нашу комнатенку, мне стоило большого труда узнать Сару. За время моего отсутствия она остригла себе волосы на затылке. От ее роскошной шевелюры осталась только челка, которая теперь падала на нос точно занавеска.
Вместо шикарных нарядов Сара облачилась в заношенные джинсы и старую спортивную куртку красного цвета. На коврике стояли белые кеды марки «Конверс». Было ясно, что в таком виде узнать Сару Брюне невозможно — она перевоплотилась в другого человека.
Сара сидела на диване, сложив ноги по-турецки, и яростно барабанила по клавишам своего маленького «Сони вайо». Она бросила на меня насмешливый взгляд и с удвоенной энергией вернулась к работе.
— Что такое? — обиженно воскликнул я. — Тебе не нравятся мои покупки?
— В следующий раз бери меня с собой. Даже если одеваешься в рванье, нужно иметь стиль.
