– Поняла! – просияла та, всплеснув руками. – Вот почему чашу-то спрятали! Бра… э-э-э… ну, в общем, тот… тот человек, что написал мне на обороте долговой расписки, ее нашел. В камине. И говорит, что она «как есть чистая», то есть в ней яда и вовсе не было! А я читаю и понять не могу – как же так-то?
– Этот человек присутствовал при скандале с попыткой отравления? – Лорд Мак-Лайон внимательно посмотрел на жену. – И потом все рассказал тебе? Вот откуда ты узнала, тебя же там не было… Теперь понятно. Кто-то из слуг?
– Нет-нет… Долго объяснять, – она опустила глаза, – но ему можно верить! Уж нюх у него почище, чем у Творимира…
– Да, я тоже эту записку прочел, – кивнул Ивар. – И слово «камин» мне уже почти все сказало. Когда мы искали королевский кубок, Томас, помнится, как раз по камину и шарил. Только не искал, выходит, а прятал… И его величеству, вероятно, именно он под руку перед этим сунулся! Не случайно, выходит, а вполне осознанно. Потому как, выпей государь из кубка, ничего бы с ним не сделалось. А пирог отравленный уже у него в тарелке своего часа дожидался. Преступника бы очень быстро вычислили… Знал бы я это раньше!..
– А теперь уже поздно, да?
– Лучше поздно, чем никогда, – отозвался Ивар, подняв глаза к потихоньку светлеющему небу. – Скоро рассвет. Замок снова вернется в прошлое, вместе со своей хозяйкой. И Томас от нас уже никуда не денется.
– А те, кто его нанял?
– Вот для того, чтобы с ними поскорее познакомиться, я сюда и ехал, – усмехнулся лорд. – Том, он… Бог ему судья. В конце концов, он был пешкой в чужой игре. Мы все живы, и ладно. И я не стал бы его ловить, если бы не одно «но»: мне нужны имена! А их знает только он. И единственное, что мне нужно от Томаса, – чтобы он меня просветил в этом вопросе…
– А как же долг перед короной?
– Долг… – задумчиво протянул Ивар. – Мы всегда перед кем-то в долгу. Но всю жизнь положить на оплату одного долга? Я благодарен его величеству, он практически заменил мне отца, и я приносил ему клятву верности. Но тогда, на дороге, от ножа наемного убийцы спас меня не король Шотландии, Нэрис. А Том.
– Но он же сам признал, что просто ошибся!
– Да, я слышал. Но так или иначе то, что я сейчас сижу рядом с тобой, – именно его заслуга, хотел он того или нет. И раз уж мы говорим о долге – что же, он платежом красен. Разумеется, я сообщу его величеству о роли моего волынщика во всей этой истории, но…
– Но больше ты ничего не станешь делать?
– Еще как стану! – мрачно отрубил Ивар. – Я найду этих заговорщиков и сам притащу их на суд в Стерлинг! Предательство моего личного друга – это одно, а убийство наследника и попытка свержения законного правителя – другое! И последнее сейчас гораздо важнее…
– Эх, – сказал Творимир, многозначительно указав взглядом на старый замок.
Супруги Мак-Лайон дружно повернули головы.
– Он… исчезает! – тихонько ахнула Нэрис.
Ивар вскочил на ноги:
– Началось! Творимир, я останусь у арки, а ты давай к задней стене, где пролом! В этот раз мы не должны его упустить!
– А я? – пискнула девушка.
Муж посмотрел на нее сверху вниз:
– Ты оставайся здесь. Будь рядом с лошадьми… Если что – кричи погромче, чтобы мы услышали. Пешком он далеко не убежит…
– Хорошо, – быстро кивнула она, поднимаясь с пледа. Проводила глазами скрывающегося за поворотом стены Творимира, потом взглянула на застывшего с мечом в руке у арки ворот Ивара. И, уже отступая к нервно прядающим ушами лошадям, перевела взгляд на медленно тающий в предрассветных сумерках заколдованный замок.
Крепкие и неприступные на вид стены становились все прозрачнее, мерцающими песчинками времени осыпаясь вниз, исчезая в земле и покрытых мхом камнях. Бледнел и гас теплый дрожащий свет в узких высоких окнах. Утро брало свое, унося в небытие последние секунды ночи вместе с прошлым, каким бы оно ни было. Серо-розовый рассвет разливался по небу, принося на спящие холмы дуновение нового дня. Замок таял. Таял, как ледышка, согретая солнечными лучами, таял до тех пор, пока от него не остались только груды развалин, покрытых буро-зеленым одеялом мха…
Нэрис поежилась и прижалась щекой к теплой морде лошади. Все кончилось. «Надеюсь, что все кончилось, – подумалось ей. – Почему так тихо? Может, они ошиблись, и Тома попросту не было в замке?»
– Творимир! – позвал лорд Мак-Лайон. – Что у тебя?
– Эх! – недовольно отозвались с другой стороны развалин. По всей видимости, порадовать командира русичу было нечем.
Ивар свел брови на переносице:
– Я внутрь!
Не выпуская меча из рук, он пригнулся и скрылся под потрескавшимся от времени куполом арки. Нэрис нервно прикусила губу. Подождала минуту, две, пять, ожидая услышать если уж не звон металла, так хоть голоса, хоть что-то… Но не услышала ничего. Роща молчала. И, хотя вроде бы бояться больше было нечего, девушка почувствовала, что ей становится жутко. Ни Творимира, ни Ивара из-за нагромождения камней видно не было. Тишина сдавливала виски.
– Нет, я тут с ума сойду, – едва слышно выдохнула Нэрис, обернулась на переступающих с ноги на ногу лошадей и, решившись, бросилась бегом к разрушенному замку. – Пусть сердится, – задыхаясь, бормотала она, спотыкаясь об обломки каменных стен. – Не могу я там одна, не могу. Ничего с этими лошадьми не… Ивар?.. Том!
Полулежащий на камнях волынщик с трудом поднял к ней белое как мел лицо и слабо улыбнулся:
– И вы здесь, моя леди? Зря… Я сейчас не самое приятное зрелище…
– Том, что с тобой? – Нэрис опустилась рядом с ним на колени, бросила встревоженный взгляд на придерживающего Томаса мужа: – Ивар, я не понимаю… он ранен?
– Нет, – коротко ответил лорд. Вид у него был немногим лучше волынщика.
Рыжий повеса снова улыбнулся тенью прежней беззаботной улыбки:
– Нет, я не раненый… Но это уже все равно. – Он посмотрел на потемневшее лицо Ивара: – Ты уж… прости меня, дружище! Нехорошо получилось…
– Том, помолчи, – отрывисто велел тот. – Нэрис, бегом за Творимиром, его надо срочно отвезти к лекарю!
– Уже не надо, – прохрипел рыжий, – брось, Ивар, все кончено… Ты же видишь сам… Добегался я, дружище!.. Или – отбегался?
– Заткнись, – хрипло сказал лорд, – и так еле дышишь! Нэрис, я что тебе сказал?!
– Отстань ты от нее, – попросил Томас. – Солдафон… Не ори под ухом, дай помереть спокойно!..
– Том!
– Говорили мне, – заплетающимся языком пробормотал волынщик, – женщины меня погубят… золото и женщины… ты прости, дружище. Не оправдал я… оказанного…
– Если ты сейчас не замолчишь, я сам тебя задушу! – сквозь зубы произнес Ивар. Нэрис впилась зубами в опухшую нижнюю губу, чтобы не разреветься. Она понимала, что никакие лекари и снадобья тут уже не помогут. Счет пошел на секунды… И Ивар, судя по сжатым добела кулакам, сам это видит. – Все не так, – не желая отступать даже перед лицом смерти, лорд упрямо тряхнул головой, – у тебя должно было остаться еще девять дней! Должно было! Как у тех, остальных…
