Перед ее мысленным взором снова проплыл сосредоточенно-оценивающий взгляд лорда Мак-Лайона, обращенный к сэру Дэвиду. Неужели все-таки… неужели они не просто знакомые? Не просто друзья детства? Нэрис нахмурила брови и решительно тряхнула головой. «Ты, пожалуй, сейчас напридумываешь! – строго одернула она сама себя. – Ну что за глупая ревность? В конце концов, даже если когда-то в юности они и нравились друг другу, то после ее трех браков и его женитьбы в любом случае там и речи ни о чем не может быть. Она, конечно, непосредственная, но любит мужа, это видно. А Ивар… Ну а что – Ивар? Подумаешь, во взгляде мне там что-то почудилось! Он же не Томас… Ох, слава богу, конюшни! Только Эйнара что-то не видно».
Она завернула за угол и, тревожно озираясь по сторонам, сделала несколько неуверенных шагов. Господи, ну и темень! Хоть бы луна, что ли, выглянула. Глаза, конечно, к темноте уже попривыкли, но черные очертания кустов дикого орешника все равно, кроме дрожи в коленках, никаких чувств не вызывают.
– Леди Мак-Лайон? – прошелестело впереди, и от кустов отделилось темное пятно.
Нэрис тихонько ойкнула, но тут же, узнав голос, взяла себя в руки: пятно оказалось Эйнаром.
– Это я, – кивнула она. – Давно ждешь?
– Да уж едва ли не час, – недовольно отозвался норманн, подходя поближе. – Как не пойми кто по кустам шастаю… Леди, вы что это в таком виде? Не лето же. Нате-ка мой плащ вот. Надевайте-надевайте, а то взяли моду – в шелках с открытыми плечами осенью на воздухе разгуливать!
– Эй, – фыркнула девушка, – ты полегче, Эйнар, ты мне не отец, кажется! А за плащ спасибо. И еще, – она подняла голову, силясь разглядеть его лицо, – называй меня просто по имени, хорошо? Мне так привычнее.
– А мне и вовсе без разницы. – В темноте блеснула широкая улыбка. – Ну так что, докладывать?
– Рассказывай, – кивнула она. – Сначала давай про вчера, чтоб по порядку…
– Ладно. – Норманну и самому не терпелось рассказать девушке об удивительных событиях прошлой суматошной ночи. Желая поразить слушательницу, он так расписывал очередное неудавшееся покушение на бывшего королевского советника, перевоплощение Творимира, бег по холмам и призрак старого замка с его усопшей хозяйкой, что Нэрис только ахала и качала головой. Рассказ о медведе-оборотне ее не удивил, упоминание о наемном убийце заставило вздрогнуть, а призрачная зеленоглазая дама – нахмуриться. Да что ж это такое?! Нашла себе мужа – каждая встречная красотка, что живая, что мертвая, так и норовит на шее у него повиснуть! Вроде не красавец, не принц какой, а поди ж ты!
– А ты уверен, что они тебя ночью не заметили? – заставив себя думать о деле, озабоченно спросила она.
Эйнар ухмыльнулся:
– Да где там! Не до меня им было. Неслись как ужаленные, хоть всей дружиной на хвост им садись…
– А призрака ты как разглядел?
– Так на сосну влез, делов-то, – отмахнулся он и, вспомнив, присвистнул: – А красивая была девица-то! В свое время, конечно…
– Ну, ладно! – нахохлилась леди Мак-Лайон. – Ты не о девицах, ты мне про Ивара рассказывай!
– Да уж больше вроде и нечего, – пожал плечами тот. – Как морок сгинул, так он с медведем своим пошел убийцу искать, да не нашел. Успел тот сбежать, не мне ж его ловить было? А как с той стороны чертыхаться в два голоса начали, так я понял, что они назад в деревню ни с чем поворачивают, да и ушел. Пока не увидели.
– Понятно, – кивнула Нэрис. – Молодец. А что насчет сегодня?
– Ох, не люблю я подслушивать…
– Я тоже не люблю, – развела руками она, – а что делать? Ты рассказывай давай, что уж теперь.
– Дак уж понятно, после драки кулаками не машут, – вздохнул Эйнар, собрался с мыслями и практически дословно пересказал ей, о чем неутомимая королевская гончая расспрашивала двух «свидетелей». Ничего от себя не приукрасил, все четко и точно, пускай самому толком и не все понятно было…
Нэрис внимательно выслушала, не перебивая, и только когда норманн замолк, переводя дух, она задумчиво обронила:
– Странно…
– Что – странно?
– Да так, – уклончиво ответила девушка, теребя кожаный шнурок плаща. – Неважно… Я пока и сама еще не очень разобралась, что в этой истории не так, но что-то определенно не сходится!
– Может, еще раз пересказать? – с готовностью предложил норманн. – Я что, мне не трудно! – Он сам не хотел себе в этом признаваться, но опасная история, в которую его втянула любопытная дочка отцова приятеля, начинала ему нравиться. Это, конечно, не сражение, и не море, и вообще подслушивать да подглядывать действительно противно… но, черт возьми, уже и самому интересно стало!
– Нет, заново не надо, я все запомнила, – покачала головой девушка. – И знаешь, Эйнар, не нравится мне все это. Этак ведь на Ивара еще и убийство принца повесят.
– Да ну, – уверенно помотал головой сын конунга. – Я, конечно, не знаю всего, но из того, что ты мне рассказала, уж это-то к нему не относится. Скорее и правда кто из лордов от короля избавиться вознамерился. Твоему мужу от этого никакой выгоды нету, одни убытки.
– Конь! – вдруг ни с того ни с сего четко выговорила Нэрис, выпрямляясь. – Вот в чем дело!
– Какой конь?! – изумился Эйнар, подавившись неоконченной фразой.
– Его высочества, – громким шепотом сказала девушка, хватая норманна за рукав и притягивая его ухо поближе к своему лицу. – Только тсс!
– А чего «тс-с», когда я и так ничего не понял? – недовольно фыркнул тот. – Толком говори, вот вы, женщины…
– Да неужто ты сам не заметил? – зашептала она. – И как Ивар не заметил, не понимаю! Ну сам посуди: если принца сбросили с обрыва уже мертвого… то оно и понятно, что он был почти холодный, когда эти двое его нашли! Но ведь тот солдат, когда рассказывал, упомянул не только принца. Он сказал, что «они лежали там как лед»… Они! Принц и его конь… жеребец, серый, в яблоках… А этот самый жеребец, согласно их же показаниям, не более пяти минут назад мимо них проскакал… когда он остыть-то успел?
– Вот твой супруг у них так же и про принца спрашивал… Я ж рассказал – порешили, что намеренно кто-то этих двоих в заблуждение ввел, – припомнил Эйнар и встрепенулся: – Значит, конь, которого они видели у обрыва…
– Был не тот, что нашел свой конец под ним, – закончила девушка. – И все бы ничего – я тоже с Иваром согласна насчет этого самого «спектакля»… Но, согласно твоему рассказу, оба клянутся, что жеребец был его высочества. Солдат-то ладно, но опытный конюх, знающий эту лошадь, не мог ее с другой перепутать. Ну вот никак не мог! И если это явно была не она…
– Брешет, – припечатал посуровевший норманн. – Конюх брешет, к бабке не ходи!
– Тут, понимаешь, другая трудность. – Она снова принялась теребить несчастный шнурок. – Даже если он солгал – я не понимаю зачем?! Он парень простой, честный… Да и какой смысл ему был врать-то?
