Так прошло около года. Никаких изменений в жизни Оранж и
Дэвида не произошло, пока они не оказались в Шан-Лу, который впоследствии стал
для них символом начала нового этапа жизни, открыл новые горизонты и позволил
возжелать того, что прежде было недоступным.
Когда Дэвид и Оранж приехали в Шан-Лу, Эммануэль в полном
соответствии с законами гостеприимства предложила им две отдельные комнаты,
находящиеся рядом. Но брат и сестра, не сговариваясь, в один голос попросили
дать им одну комнату на двоих, что, естественно, не могло вызвать недовольства
Эммануэль. Они тут же перенесли в предложенную комнату два больших дивана и
разместили их по сторонам громадного окна, делающего комнату светлой и веселой.
В тот же день брат и сестра накрыли диваны большими шерстяными пледами, которые
привезли с собой из Сирии, где были с родителями. После того как покрывала были
постелены, они принялись перевешивать светильники в соответствии с известным
только им планом.
На следующее утро после переезда Оранж проснулась первая и,
повернувшись к брату, молча наблюдала за ним, словно ожидая чего-то.
Ее внимание привлекло легкое движение простыни, ясно
говорящее о том, чем был в этот момент занят Дэвид. Оранж лежала неподвижно,
все ее внимание было направлено на действия юноши, которые сначала были
несколько хаотичными, но постепенно становились все более и более ритмичными.
Дэвид уже полностью проснулся, открыл глаза и посмотрел на Оранж. Увидев, что
она неотрывно смотрит на него, Дэвид приостановился, словно испугавшись, но,
подумав, решил не прерывать наслаждение. Сила и страсть, которые брат вкладывал
в свои движения, не могли оставить Оранж спокойной; она чувствовала, как в ней
шаг за шагом растет возбуждение, буквально всем своим телом ощущала каждое движение
брата.
Стенки, разделяющие комнаты, были довольно тонкими, и
Эммануэль, находившаяся в соседней комнате, слышала стон Дэвида, достигшего
высшей точки оргазма. У обеих женщин, не знавших об этом, были в данный момент
одни и те же ощущения. Теперь Оранж могла закрыть глаза и перевести дыхание.
Прошло некоторое время, и Оранж нашла в себе смелость
приподняться и вновь взглянуть на брата, уже лежавшего на спине. Под простыней
Оранж угадывала его руку, держащую половой орган и совершающую плавные
поступательные движения, заставляющие его вновь увеличиваться.
Ждать дольше Оранж была уже не в силах, она решительно
сбросила одеяло и, повернувшись на спину, как Дэвид, широко раздвинула ноги.
Ее лобок вздымался в такт дыханию; средним пальцем правой
руки она слегка дотронулась до клитора, ее движения стали уверенней и сильней.
Оранж слегка повернулась к брату, словно демонстрируя ему синхронность их
действий. Мысленно она представляла вместо своего пальца половой орган Дэвида,
а дыхание юноши делало ее мечты реальными.
Ее пальцы проникали все глубже и глубже во влажное
пространство влагалища, заставляя тело вздрагивать от желания, чтобы эти
секунды длились как можно дольше… Она уже была не в состоянии сдерживать
эмоции, и они вырвались наружу громким и продолжительным криком. Когда Оранж
пришла в себя, она увидела, что еще недавно сухая и чистая простыня покрылась
влажными пятнами.
Каждое утро последующей недели проходило точно так же. Затем
они вставали, шли в душ и отправлялись на прогулку со своими неизменными
велосипедами.
В следующее воскресенье, когда они, лежа каждый в своей
постели, испытывали уже известное им предчувствие грядущего наслаждения, Дэвид
неожиданно сказал:
— Ляг рядом со мной.
Оранж поднялась, подошла к постели Дэвида, но не легла, а,
опустившись на колени рядом с ней, протянула молча руку и взяла на палец
немного спермы Дэвида, разбросанной по всей постели. Она поднесла палец к носу,
а затем, видимо, не удовлетворившись таким анализом, попробовала на вкус. Дэвид
дотронулся до ее волос, и, словно повинуясь какому-то невидимому сигналу, Оранж
поднялась с колен и прижалась к брату.
Ее язык заставил его раскрыть рот, чтобы их языки могли
соединиться в нежном и продолжительном поцелуе.
С каждым днем их поцелуи становились все более
продолжительными. Они находили радость в том, что чувствуют дыхание друг друга,
испытывают одни и те же вкусовые ощущения…
Но, ласкаясь, они не могли решиться дотронуться до полового
органа друг друга. Скорее всего они и сами ясно не представляли причину своего
страха. Остатки древних запретов? Это просто смешно. Наиболее вероятно, что они
пока не испытывали потребности в этом. Мастурбация на глазах друг друга давала
гамму максимального наслаждения, доступную им в этот момент.
В последующие дни они вносили в свои отношения новые
элементы, все больше и больше открывая для себя новый, незнакомый мир любви.
Оранж любила в такие минуты лечь всем телом на Дэвида, чувствуя животом
сладостный член брата, который словно говорил с ней на каком-то новом, не
известном до сих пор языке, заставляя ее вздрагивать и стонать при каждом его
движении.
Человек никогда не может удовлетвориться достигнутым, и
Оранж уже не хватало своего живота, чтобы сохранить всю остроту восприятия ласк
Дэвида. Она заставляла член Дэвида дотрагиваться до своих бедер, шеи, груди…
Постепенно она научилась чувствовать момент, когда эякуляция
Дэвида становилась необратимой. Она открыла для себя, что оргазм брата был
различным, и это зависело теперь прежде всего от нее самой, ее упорства и
фантазии.
Оранж испытывала особое наслаждение, когда ее клитор
соприкасался с телом Дэвида, но по-прежнему только собственные пальцы имели» —
доступ в ее влагалище. Теперь их ласки становились все более и более частыми и
продолжались нередко до тех пор, пока один из них не падал обессиленный.
Так прошел почти месяц с тех пор, как они приехали в Шан-Лу.
Однажды утром, перед тем как отправиться в школу, Оранж подошла к Эммануэль,
которая готовила кофе на кухне, и, поцеловав ее в щеку, сказала:
— Я пробовала сперму Дэвида…
Глава 3
Братья и сестры
— При виде этого черного озера у меня прямо мурашки
бегут по спине. Откуда оно взялось? А кто этот Филипп, о котором ты только что
рассказывала? А Ив? У меня есть знакомая Ив, но вряд ли мы имеем в виду одну и
ту же женщину. Как вы очутились в Шан-Лу? Почему вы вернулись во Францию?
Первыми на все вопросы бросились отвечать близнецы.
— Эта вода электрическая. В ней лучше не купаться,
чтобы тебя не ударило током!
Эммануэль остановилась посредине мостика, чтобы дать детям
возможность осмотреть все вокруг и ответить на многочисленные вопросы Стефани.
— То, что ты видишь перед собой, озеро Сан Кассен. Еще
недавно оно называлось Волчьим, на его берегах не редко находили убежище воры и
разбойники. Это была жестокая эпоха! Но сегодня это одно из самых спокойных и
тихих мест в стране. Им очень заинтересовалась одна электрическая компания, но
тут я не вижу причин для беспокойства. Я лично предпочитаю тепло и яркий свет
независимо от того, что на дворе: лето или зима, день или ночь.
