– Оборотни, а не волки… – сказал вдруг Валерка с непонятной даже мне радостью.
Я не видел этого, но почувствовал, как вздрогнул стоящий рядом со мной Лукман, всю жизнь мечтавший о крупнокалиберной снайперской винтовке. Он нес мою винтовку. Но поможет ли она ему при встрече с оборотнем? При всей мощи своего калибра, поможет ли?..2. Младший сержант Петя Востриков, почти готовый снайпер, совершает попытку к бегству
Я не очень удивился тому, что в пещеру, по которой нас пригласили прогуляться со связанными за спиной руками, не было проведено электричество. В эту сторону республики вообще никакие линии электропередачи не идут. А заводить здесь дизельные станции не выгодно, поскольку топливо можно доставлять только на своем горбу. Но люди все равно знают, что где-то электричество существует. Кажется, в том ауле, где нас волками пугали, об этом благе цивилизации мечтают с той поры, когда зажгли первую «лампочку Ильича». Тогда им, наверное, впервые пообещали электричество подвести. С тех пор и подводят. Ждут чуть меньше века. Но в горах, как всем известно, живут долгожители. Они имеют возможность подождать еще. И пусть ждут…
Бандиты шли по пещере с зажженными фонарями, не очень заботясь о том, что заряда батареек может не хватить. У меня сразу возник вопрос относительно того, где они берут к своим фонарям эти самые батарейки. Но где-то берут, значит, имеют прочные связи с внешним миром, и это, кстати, один из способов выследить их в дальнейшем. Но во время похода по пещерам, к сожалению, рядом не было никого, кто мог бы внятно ответить на этот вопрос. И выяснять его придется мне с Валеркой. Но это наша профессия, выяснять такие вопросы и им подобные. Мы, конечно, не офицеры военной разведки, мы только младшие сержанты контрактной службы, но сама служба по контракту уже подразумевает некоторый профессионализм, иначе и смысла бы в ней не было. И потому мы могли говорить твердо, что разведка – это наша профессия. Хотя, по большому счету, мы только снайперы в разведывательном подразделении. Почти готовые снайперы. Осталось только отстажироваться и сдать экзамены. Но для этого необходимо еще винтовки себе вернуть, несмотря на то что они бандитам сильно понравились. Я не думаю, что это слишком сложное дело. Не будут же нас постоянно держать со связанными руками. Когда-то развяжут, когда-то стволы автоматов будут смотреть в другую сторону или предохранители окажутся в верхнем положении. Достаточно трех-четырех секунд, чтобы обратить ситуацию в свою пользу. И мы умеем это делать. Но мы и ждать умеем. И потому дождемся самого выгодного момента. Валерку я хорошо знаю. Он не отступит и не подведет.
Признаться честно, бандиты меня удивили. Они шли уверенно и ни разу не ошиблись поворотом, хотя ошибиться было нетрудно, поскольку пещера представляла собой не грот с высоким сводом, как порой случается, а множественные коридоры и чем-то напоминала лабиринт. Заблудиться здесь было проще простого. Чтобы запомнить обратный путь, я считал все боковые проходы с левой стороны. Значит, на обратном пути буду считать правые. В том, что обратный путь будет, я не сомневался.
Шли мы долго, и путь был почти прямым. Если я правильно сориентировался, то направление наше было строго к западу. То есть мы пересекали хребет под землей, если это можно было назвать землей, но не под прямым углом к противоположному склону, а наискосок, с тем чтобы выйти в противоположном от перевала конце. Бандиты торопились и на всем протяжении пути останавливались всего дважды.
В первый раз остановка была вызвана новым волчьим воем. Но на сей раз волк выл не в глубине пещерных ходов, а где-то у нас за спиной и, как мне показалось, довольно недалеко. Впрочем, по пещере вой разносился, словно проходя через трубы, и, несомненно, сильно искажался, менялся и одинаково мог и ослабнуть и усилиться, в зависимости от стен и потолков проходов. Здесь ошибиться было легко. И принять далекое за близкое. Я уже обратил внимание, что острее всех на вой реагирует Лукман. Или лучше, чем другие, знает, что это такое, или же просто по характеру не настолько жесткий, как остальные, и воспринимает опасность острее.
Вторая остановка произошла в самом большом зале из тех, что попались нам на пути. Азамат, как обычно, идущий впереди, остановился в нерешительности.
– Думай, думай, вспоминай… – в этот раз Имран не пожелал подсказывать откровенно.
Мне вообще показалось, что Имран, грубо говоря, натаскивает Азамата на роль ведущего. Наверное, это было с чем-то связано, но трудно сказать, с чем именно, не имея дополнительной информации. Но и то, что мне показалось, тоже было информацией, и я это запомнил, уверенный в том, что в нашей ситуации не существует понятия «не мое это дело». Здесь каждое дело мое, поскольку каждый боец спецназа ГРУ, как говорил капитан Герасимов, в любой ситуации должен оставаться самостоятельной боевой единицей. Я желал этой единицей оставаться и рассчитывал, что смогу использовать все, что мне удастся узнать и понять в жизни бандитов. Что-то, конечно, может и не пригодиться. Но что-то может и пригодиться, и необходимо запоминать все, потому что никогда не знаешь, что будет дальше.
– Сюда? – показал пальцем Азамат на самый неказистый проход.
– Думай, вспоминай. Есть характерный признак…
Азамат шагнул вперед, потрогал стенку рукой и кивнул головой теперь уже твердо:
– Сюда.
И пошел первым. Удовлетворенный этим, Имран подтолкнул меня локтем. Азамат выбрал верный путь, и можно было двигаться дальше.
* * *
Валерка опять захромал. И даже ругался на бандита, который его подталкивал. Я подумал, что у моего напарника появилась мысль об освобождении. Наверное, Валерка заметил что-то, что от моего взгляда ускользнуло. Подтверждением тому стал короткий сосредоточенный взгляд, который Братишкин бросил на меня.
У нас с ним сменились «опекуны». Если раньше Имран вел Братишкина, то теперь Имран шел рядом со мной, а рядом с Валеркой шел бандит, имени которого я не слышал. Но я связал новые намерения напарника именно с этой сменой. Может быть, бандит, сам того не понимая, предоставил Валерке какую-то зримую возможность к сопротивлению.
К сожалению, сейчас Валерка шел за моей спиной. Вернее, даже за спиной Имрана, который меня подталкивал, и посмотреть на товарища я имел возможность только тогда, когда он падал, и это вызывало общую остановку. Свет фонариков, конечно, не позволял видеть все, однако что-то рассмотреть можно было.
– Дайте передохнуть, – услышал я наконец. – Нога не идет. Или на себе тащите…
Валерка не просил, он требовал таким тоном, полным отчаяния и одновременно решительности, что отказать было трудно. И это показывало, что он от своего не отступится, хотя и просил не так много. Нести его на себе бандиту тоже, кажется, не слишком хотелось. Имран придержал меня за плечо. Я остановился и оглянулся. Валерка сидел на камне, привалившись спиной к стенке прохода, и двумя руками обхватил себе лодыжку, с силой сжимая ее пальцами.
Бандиты молча ждали пару минут.
– Все. Отдохнул, и идем, – решил Имран. – Недолго осталось.
