– Руки за спину…
Я повернулся спиной к голосу и подставил руки. Кто-то шагнул ко мне, но тонкий луч лазерной указки не пошевелился, значит, ствол смотрит туда же, куда и указка. В несколько секунд мне стянули руки тугой петлей. Хорошо еще, что только в запястьях. В локтях связывать не стали, из чего я сделал вывод, что это ненадолго.
– Второй… Карабкайся…
С Валеркой процедура повторилась. И все наши планы пришлось отложить, поскольку атаковать со связанными руками невозможно.
– Вперед! – последовала команда.
И тут же впереди загорелся луч нормального фонарика, освещающий путь. Я шагнул вперед, чувствуя, что сбоку еще кто-то остался. Значит, опасения были не напрасны и стражу нам подготовили серьезную.
Идти по коридору можно было только в одну сторону, и сам коридор был коротким. Прошли мы его быстро. Открылась скрипучая дверь, и мы снова оказались в той большой пещере, посреди которой большой валун заменял стол. Рядом опять были два охранника, только теперь уже другие. И точно так же горели в камнях масляные светильники, дым от которых уносился в верхние отверстия.
– Кормить нас, кажется, не собираются, – сказал я Валерке, когда он остановился рядом со мной. – А еще говорят, что на Кавказе законы гостеприимства считают святыми.
– Кормежку следует заработать. – Толстый человек с противным голосом оказался рядом с нами впервые. На свету мы смогли его рассмотреть. Уж он-то отсутствием аппетита, наверное, не страдал. – Убьете по паре пленных, накормим. Будете убивать?
– А ты этих убитых есть будешь? – спросил я.
Бандит воспринял мою фразу почему-то очень остро, и его чуть не вырвало.
Но в это время открылась вторая дверь, и из-за одеяла-занавески вышел Имран. И сразу шагнул к нам, рассматривая так, словно впервые видел.
– С вами будет эмир разговаривать, – сообщил.
– Как зовут вашего эмира? – спросил я, потому что о некоторых эмирах слышал. Об одних плохое, о других хорошее. И хотелось знать, с кем придется дело иметь.
– Имам Султан Магомедов. Он очень вами заинтересовался.
Этот имя мне ничего не говорило. Кто его знает, что за тип…
– Что в нас интересного? – спросил я, подставляя руки, чтобы Имран развязал их. А наводящий вопрос мог дать хоть какую-то информацию.
– Имаму нужны снайперы. Пойдете к нам служить, будете жить… Или жизнь того не стоит? Будете с ним говорить?
Мы с Валеркой переглянулись и поняли друг друга. Любая перемена обстановки может предоставить шанс на побег. Стоит посмотреть, что представляет собой эмир в сане имама, и послушать его предложения. Во-первых, это дополнительная информация, во-вторых, кто знает, где может представиться попытка к бегству.
Я снова подставил Имрану руки.
Руки он нам все же развязал.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
1. Рота капитана Герасимова. Спецназ ГРУ. Беспомощность
Капитан Герасимов собрал свою роту как раз к моменту, когда кругом рассвело. В горах рассветы, как и закаты, мгновенные, просто на голову сваливаются. И причина тому простая. Выходит солнце из-за хребта, и в считаные минуты тьма превращается в свет. Высокая и к тому же близкая линия горизонта, до которой, кажется, вопреки пословице, и дойти можно.
– Все нормально? – осмотрел капитан командиров взводов.
– У нас, товарищ капитан, всегда все нормально, – ответил за всех лейтенант Корепанов. – Мы волков не боимся.
И тут же волки напомнили о себе. Теперь вой шел, как через мощные рупоры, словно бы откуда-то из глубины хребта заполнял собой все пространство. Похоже было, что где-то в глубине горы у волков было логовище.
– Никто не слышал, есть здесь пещеры? – спросил старший лейтенант Патрикеев.
– Где есть горы, пещеры могут быть везде, – со знанием дела ответил старший лейтенант Шамсутдинов. – У нас в Башкирии вообще гор без пещер не бывает. И большие, и маленькие, и сквозные, и лабиринты… Каких только не найдешь.
– Вот они и нашли, – сделал вывод Патрикеев.
– А оборотням разве нужно логово? – спросил Корепанов. – Я думал…
Он не договорил под тяжелым, останавливающим слова взглядом командира роты.
– Выходим, – скомандовал капитан. – Двигаемся в номерном порядке.
Маршевые колонны, выставив охранение, сразу двинулись из леса в сторону своих недавних позиций на подходе к перевалу. На сей раз выставили даже боковое охранение, но ненадолго, потому что все тропы сходились в одну, и оно было вынуждено прижиматься к основной колонне. Сейчас позиция, так тщательно подготовленная военными разведчиками, принадлежала уже «краповым». На ней и на самом перевале вполне можно было устроиться, чтобы передохнуть и обдумать положение.
Обращаться с рапортом к начальнику штаба батальона Герасимов пока не хотел и очень желал, чтобы в отведенное для сеанса связи время самой связи не было. Ведь не было же ее совсем недавно, и хорошо бы, чтобы снова не удалось связаться. Он даже подумывал о том, что бы такое сделать, чтобы во время сеанса оказаться где-то в стороне. Причин для этого было много, и причин не слишком радостных, если приплюсовать сюда же пропажу двух снайперов, но вот реального обоснования этих причин, по сути дела, не было. Смешно будет звучать, когда капитан невнятно доложит майору, что прекратил выполнение операции из-за преследования роты волчьим воем. Внятным такое объяснение назвать никак нельзя. Начальник штаба справедливо подумает, что у капитана от этого самого воя, что называется, крыша поехала. Надо сначала самому с ситуацией разобраться, и только после этого докладывать. Хотя неизвестно было, имеет ли связь со своим командованием командир отряда «краповых» капитан Ермолаев, проводил ли он этот сеанс и что он докладывал. Доклад Ермолаева, если он состоялся, наверняка уже дошел до начштаба и озадачил его. Но самому Андрею, не выходящему на связь по причине проведения «зачистки» в лесу, до следующего сеанса оставалось еще два часа, и за эти два часа предстояло принять решение о возможности дальнейшего поиска.
Убедившись, что бандиты в лесу есть, капитан Герасимов уже не имел права просто так снять роту и уйти. Но когда одновременно с бандитами действует и какая-то другая сила, причем сила, с которой не знаешь, как бороться, обычные расчеты не годятся. И это до предела усложняло его задачу.
* * *
«Краповые», конечно же, видели выход роты спецназа ГРУ из лесного массива и не могли ошибиться в определении принадлежности колонны; хотя бы по численности их не могли принять за бандитов, как иногда случалось в разгар первых двух чеченских войн, когда свои вдруг открывали огонь по своим же. Тем не менее, чтобы пресечь всякие неувязки, капитан Герасимов вышел на связь через полученное от «крапового» капитана переговорное устройство.
– Слушаю вас, – ответил чей-то высокий голос с многочисленными трещинками в интонациях, но точно не принадлежащий капитану Ермолаеву, с которым Герасимов говорил уже дважды и потому голос запомнил.
