– Потерпи, – утешал Хельги Рагнара. – Человеческий организм может обходиться без еды сорок суток.
– А сильфовый? – заинтересовалась Энка.
– Не знаю. Я знаю только про человеческий.
– Ничего, – хмыкнула Меридит, – скоро про всех узнаем.
У Эдуарда начались голодные обмороки. А потом неожиданно свалился Рагнар.
– Наверное, у принцев организмы какие-то особенные, – решил Хельги. – Не зря же говорят «королевская кровь».
Стали незаметно подкармливать будущих венценосцев: Хельги – Эдуарда, Энка с Меридит – Рагнара. К тому моменту, когда впереди показалась застава, всех троих уже ветром шатало.
– Вот какие мы изящные дамы! – не унывала Энка, кое-как подвязывая штаны, чтобы не слетели по дороге.
– Костлявые мы, – буркнула диса. – Изящество тут ни при чем.
– Это одно и то же, – сказала Энка уверенно.
– Вовсе нет. Изящество кроме худобы предполагает гармоничность телосложения. Вот Ильза изящная. И Хельги, и Аолен. А мы нет.
– Это почему же?
– У тебя ноги слишком длинные, и шея тоже, и вообще углы какие-то во все стороны торчат. А я сущий шкаф. Из-за плеч.
Энке было все равно о чем – лишь бы спорить.
– Плечи как плечи. Не шире, чем у Хельги.
– Но Хельги-то не дама. Чего ты меня с ним сравниваешь? Ты на Ильзу посмотри.
Для наглядности она поставила перед собой Ильзу. Энка сравнила, но результат оглашать не стала, ибо плечики у девушки были ровно вполовину уже, чем у дисы.
– Ну ладно, красавицами нас не назовешь, – признала сильфида. – Зато мы мудрые, особенно я. Ум в голове не помещается.
Тут неугомонные девицы надумали мериться головами, и оказалось, что обхват черепушки Энки чуть ли не на палец меньше, чем у ее соперницы.
– Хе! – развеселилась Меридит. – У тебя в голове правда места для ума нет! А я думаю – и почему ты такая дурная?!
– Ничего подобного! Ум гнездится в извилинах. Так Хельги говорит, а он знает… Правда, Хельги?.. У тебя череп большой, мозгам там вольготно, – значит, извилин мало. А мои мозги спрессованные, изогнутые, вот я и умнее. Логично?
– Обе дурные, – заключил Хельги. – Ум от размера черепной коробки напрямую не зависит, тем более что вы разные биологические виды. Сильфы с дисами даже не скрещиваются.
Бледное от недоедания лицо эльфа порозовело.
– Можно подумать, ты скрещивал сильфов и дис! – взъелась Энка. – Тоже мне сводник!
– Я читал! – гордо ответил Хельги.
Ильза вдруг увлеклась данной темой. Она уже несколько дней пребывала в состоянии глубокой апатии, брела себе, не разбирая дороги, хмурая и сонная, а тут оживилась, кокетливо поправила обрывок пледа, служившего ей головным убором, и спросила, косясь на Рагнара:
– А люди и дисы скрещиваются?
– Дисы после проклятия ни с кем не скрещиваются. У них партеногенез. Как у пчел, например.
– Это что значит? – Ильза таких хитрых слов не знала.
– Значит, они размножаются сами по себе, без участия особей противоположного пола, – растолковал Хельги.
– Может, сменим тему? – сурово попросила Меридит, глядя в сторону. – Хельги, тебе непременно надо распространяться о нашей физиологии?
Но Энка тему менять не собиралась, напротив, принялась ее вовсю развивать:
– Скажи, а это у вас само собой происходит или по желанию? – уточнила она.
– По желанию, естественно. Мы все-таки не пчелы.
– То есть, пока сама не надумаешь, никаких детей не будет?
– Не будет.
– Вот ведь красота какая! – позавидовала девица. – Никаких проблем в жизни! А другие бабы, бедные, считают-считают дни, пьют-пьют всякую дрянь – и все равно сплошь и рядом залетают. Эх, что я дисой не родилась?!
– Куда залетают? – невинно спросил Эдуард.
Аолен из розового стал пунцовым. Меридит вновь призвала сменить тему. А Ильзу особенности размножения дис не занимали. Она думала о своем, о девичьем:
– А вот, например, сильфы со спригганами скрещиваются? Или эльфы? Или еще кто-нибудь?
– Спроси уж прямо, скрещиваются ли Ильзы с демонами из рода спригганов, – сказала излишне проницательная сильфида, вогнав бедную девушку в краску поярче, чем у Аолена.
– А про демонов я вообще ничего не знаю и знать не желаю! – ответил Хельги с торжеством. – Я в них вообще не верю!
– Даже интересно, что должно произойти, чтобы вы хоть на минутку перестали болтать всякую чепуху? – возмутился гном. – Откуда у вас силы берутся языком молоть?
– Язык без костей! – ответила Энка невпопад, но мудро.
Ильза же тихонько подобралась поближе к дисе и спросила с надеждой:
– Значит, вы с другим полом вообще не… того? Раз у вас как у пчел?
– Того, – разочаровала ее диса. – Одно другому не мешает.
В полдень переходили границу. Раньше в Срединных Землях границы всегда тщательно охранялись – главным образом с целью сбора въездной пошлины. Но теперь лишь покосившийся полосатый столб указывал на то, что закончились владения (бывшие) Эдуардова дяди и начались соседние – его папаши.
Только через пять часов ходу им встретился небольшой военный лагерь. Унылые солдаты грелись у костров. Эдуард стал порываться во всеуслышание объявить о своем счастливом возвращении. Ему, разумеется, не позволили.
– Тебя не было дома полгода с лишним. Мало ли что могло случиться? Сперва надо выяснить обстановку.
– Вот-вот! – поддержал эльфа Хельги. – Мне бы не хотелось экспонировать свою голову на заборе твоего отечества.
– Ум полез, да?! – восхищенно прошептала доверчивая Ильза на ухо сильфиде.
Принц взглянул надменно и царственно – к нему вернулась былая спесь.
– Я наследник престола! Без моего позволения никто и пальцем вас тронуть не посмеет!
Энка извлекла из кармана надтреснутое зеркальце, что подобрала накануне на заброшенной ферме.
– На вот, наследник, посмотри!
Эдуард машинально взглянул. Из зеркала на него смотрело незнакомое существо: тощее, грязное, с ввалившимися щеками, всклокоченными седыми волосами, прыщавым подбородком и полудетской еще, смешной растительностью под носом. Вид, прямо скажем, совершенно некоролевский!
– Видишь? Тебя отправят в приют для умалишенных, а нас перебьют.
– И что же, – голос принца упал, – я теперь НИКОГДА не смогу вернуться домой?
– Тьфу, дурной какой! Почему – никогда? Надо найти твоего хорошего знакомого, который узнает тебя в таком виде и подтвердит, что ты – это ты.
