Он глянул на ведьмака и, не дождавшись ответа, наклонился
над телом.
Кто-то, незнакомый ведьмаку, сидящий внутри него, стиснул
рукоять меча, быстро выхватил его из ножен. «Только коснись ее, колдун, –
сказал тот, кого ведьмак не знал. – Только коснись ее, и твоя голова
окажется на брусчатке».
– Ты что, Геральт, спятил? Да ты ранен, в шоке!
Вскрытие – единственный способ узнать…
– Не прикасайся к ней!
Стрегобор, видя занесенный над ним меч, отскочил, взмахнул
посохом.
– Хорошо! – крикнул он. – Как хочешь! Но ты
так никогда и не узнаешь! Никогда не будешь уверен! Никогда, слышишь, ведьмак!
– Прочь!
– Как хочешь. – Маг повернулся, ударил посохом в
брусчатку. – Я возвращаюсь в Ковир, ни на мгновение не задержусь в этой
дыре. Пошли со мной. Не оставайся здесь. Эти люди ничего не знают, не понимают,
они видели только, как ты убиваешь. А ты убиваешь отвратительно, Геральт. Ну,
пошли?
Геральт не ответил, даже не взглянул на него. Убрал меч.
Стрегобор пожал плечами и быстро отошел, ритмично постукивая палкой.
Из толпы полетел камень, ударился о брусчатку. За ним
просвистел второй, у самого плеча Геральта. Ведьмак, выпрямившись, поднял обе
руки, проделал ими быстрое движение. Толпа зашумела, камни посыпались гуще, но
Знак отбрасывал их в сторону – они пролетали мимо цели, оберегаемой невидимым,
обтекаемым панцирем.
– Достаточно!!! – рявкнул Кальдемейн. –
Кончайте, мать вашу…
Толпа загудела, как волна прибоя, но камни перестали летать.
Ведьмак стоял неподвижно.
Войт подошел к нему.
– Это, – сказал он, широким жестом указывая на
валяющиеся на площади неподвижные тела, – все? Так оно выглядит – Меньшее
Зло, которое ты выбрал? Ты сделал уже все, что считал нужным?
– Да, – с трудом, не сразу ответил Геральт.
– Твоя рана серьезна?
– Нет.
– В таком случае уходи отсюда.
– Да, – сказал ведьмак. Он еще минуту постоял,
избегая взгляда войта. Потом медленно, очень медленно повернулся.
– Геральт!
Ведьмак оглянулся.
– Не возвращайся сюда никогда, – сказал
Кальдемейн. – Никогда.
Глас рассудка IV
– Поговорим, Иоля.
Мне необходим этот разговор. Говорят, молчание – золото.
Возможно. Не знаю. Во всяком случае, своя цена у него есть.
Тебе легче, да, не отрицаю. Ведь ты добровольно избрала
молчание, ты сделала из него жертву своей богине. Я не верю в Мелитэле, не верю
в существование других богов, но ценю твой выбор, твою жертву, ценю и уважаю
то, во что ты веришь. Ибо твоя вера и посвящение, цена молчания, которую ты
платишь, сделают тебя лучше, достойнее. По крайней мере, могут сделать. А мое
неверие не может ничего. Оно бессильно.
Ты спрашиваешь: во что я, в таком случае, верю?
В меч.
Видишь, у меня их два. У каждого ведьмака по два меча.
Недоброжелатели болтают, будто серебряный – против чудовищ, а стальной – против
людей. Это, конечно, неправда. Есть чудовища, которых можно сразить только
серебряным клинком, но встречаются и такие, для которых смертельно железо. Нет,
Иоля, не любое железо, а только то, которое содержится в метеоритах. Что такое
метеориты? Ты, я думаю, не раз видела падающую звезду. Падающая звезда –
короткая светящаяся полоска на ночном небе. Видя ее, ты, наверно, загадывала
какое-нибудь желание, может, для тебя это был очередной повод поверить в богов.
Для меня метеорит всего лишь кусочек металла, который, падая, зарывается в
землю. Металла, из которого можно выковать меч.
Можешь, ну конечно, можешь взять мой меч в руку. Видишь,
какой он легкий? Даже ты его поднимешь без труда. Нет! Не прикасайся к острию,
поранишься. Оно острее бритвы. Таким должно быть.
О да, я тренируюсь часто. Каждую свободную минуту. Мне
нельзя терять навык. Сюда, в самый дальний уголок храмового парка, я тоже
пришел, чтобы размяться, изгнать из мускулов мерзкое, вредное онемение, которое
на меня нападает, текущий по моим жилам холод. А ты меня нашла. Забавно,
несколько дней я пытался отыскать тебя. Хотел…
Мне нужен этот разговор, Иоля. Присядем, поговорим немного.
Ведь ты меня совсем не знаешь.
Меня зовут Геральт. Геральт из… Нет. Просто Геральт. Геральт
из ниоткуда. Я ведьмак.
Мой дом – Каэр Морхен, Обиталище Ведьмаков. Я оттуда. Есть…
Была такая крепость. От нее мало что осталось.
Каэр Морхен… Там «изготавливали» таких, как я. Теперь этого
уже не делают, а в Каэр Морхене уже никто не живет. Никто, кроме Весемира. Кто
такой Весемир? Мой отец. Чему ты удивляешься? Что в этом странного? У каждого
есть какой-никакой отец. Мой – Весемир. Ну и что, что не настоящий. Настоящего
я не знал, мать тоже. Не знаю даже, живы ли они. И, в общем-то, мне это
безразлично.
Да, Каэр Морхен… Я прошел там обычную мутацию. Испытание
Травами, а потом – как всегда. Гормоны, вытяжки, вирусы. И все заново. И еще
раз. До результата. Считалось, что я перенес Трансмутацию удивительно хорошо,
болел очень недолго. Ну и меня сочли достаточно иммунизированным – есть такое
ученое слово – парнем и отобрали для следующих, более сложных… экспериментов.
Эти были и того чище. Гораздо. Но, как видишь, я выжил. Единственный из всех,
кого для этих экспериментов отобрали. С тех пор у меня белые волосы. Полное
отсутствие пигмента. Как говорится – побочный эффект. Так, мелочишка. Почти не
мешает.
Потом меня обучали всякому. Довольно долго. И наконец настал
день, когда я покинул Каэр Морхен и вышел на большак. У меня уже был медальон.
Вот этот. Знак Школы Волка. Дали мне и два меча – серебряный и стальной. Кроме
мечей, я нес убеждение, запал, мотивировки и… веру. Веру в то, что я нужен и
полезен. Потому что мир, Иоля, якобы полон чудовищ и бестий, а в мою задачу
входило защищать тех, кому эти чудовища угрожают. Уходя из Каэр Морхена, я
мечтал встретиться со своим первым чудовищем, не мог дождаться той минуты,
когда столкнусь с ним лицом к лицу. И дождался.
