Книга Аут, страница 55. Автор книги Нацуо Кирино

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Аут»

Cтраница 55

Масако, ставшая со временем старшей из занятых в компании женщин, обычно трудилась в кухне. Вообще-то такая роль даже устраивала ее, потому что многолюдные и шумные застолья никогда не вызывали у нее восторга, но после проведенных в тесном помещении нескольких часов она начинала испытывать головокружение и тошноту. К тому же, когда коллеги-мужчины напивались и им требовалось женское общество, Масако нередко оставалась без помощниц. Бесконечная суета с грязными стаканами, необходимость постоянно следить за остывающим саке наводили на грустные мысли. Зачем все это? Кому это нужно? Иногда ее даже заставляли убирать лужи рвоты, остававшиеся после того, как перепившиеся коллеги отбывали домой. Видя такое несправедливое отношение к старшей, некоторые из тех, кто пришел уже после Масако, покидали компанию.

И все же она мирилась с происходящим, говоря себе, что вечеринка, в конце концов, случается только раз в году. Гораздо больше раздражало и угнетало другое: при всем том, что Масако всегда относилась к своим обязанностям с полной ответственностью, ее старания и труды оставались незамеченными, никто не предлагал ей повышения, и Масако выполняла ту же простую канцелярскую работу, с которой и начала в первый день. Она приходила в восемь утра и нередко задерживалась до девяти вечера, никогда не жаловалась и всегда исполняла все в срок, но при этом оставалась в тени, а все более или менее ответственные решения принимали коллеги-мужчины.

Все мужчины, поступившие в компанию примерно в одно время с ней, прошли курсы повышения квалификации и уже давно продвинулись на более высокие посты начальников отделов или даже выше, и даже более молодые получали новые назначения и успешно шагали вверх по карьерной лестнице.

Однажды Масако случайно узнала, какую зарплату получает человек, проработавший в компании ровно столько же времени, сколько и она, и тогда ее терпению пришел конец. Ему причиталось на два миллиона больше, тогда как ее жалованье — после двадцати лет службы — составляло всего лишь четыре миллиона шестьсот тысяч йен в год. Обдумав все как следует, Масако пошла к начальнику отдела и попросила назначить ее на должность менеджера и предоставить равную с мужчинами работу.

Результат не заставил себя ждать. Прежде всего ее инициатива была, по-видимому, представлена соответствующим образом другим женщинам, потому что все они вдруг перестали с ней общаться. Тут же поползли слухи, что Масако требует для себя особого положения и что ей нет никакого дела до других. Ее перестали приглашать на ежемесячные обеды, которые устраивала женская часть коллектива. Не прошло и недели, как Масако оказалась в полной изоляции.

С другой стороны мужчины взяли на вооружение иную тактику. Масако постоянно просили приготовить чай, когда в офисе появлялись гости, к ней обращались с различными, даже самыми мелкими поручениями, на нее взвалили едва ли не всю канцелярскую работу, которая раньше более или менее равномерно распределялась между несколькими женщинами.

Итогом стало то, что у Масако не хватало времени на выполнение непосредственных обязанностей, и, чтобы успеть, ей приходилось задерживаться до позднего вечера. Разумеется, такая нагрузка не замедлила сказаться на качестве ее собственной работы, что отразилось на оценочных показателях. А с низкими оценочными показателями претензии на повышение выглядели бы абсолютно безосновательными. Круг замкнулся. Ее поставили на место с помощью простой, но эффективной и давно отработанной стратегии.

И все же Масако не сдавалась. Она оставалась в офисе едва ли не до ночи, брала домой то, что не успевала сделать на работе. Разумеется, ее проблемы отразились и на сыне, ходившем тогда в начальную школу. Нобуки был восприимчивым ребенком и, видя, как трудно матери, переживал вместе с ней. Йосики, узнав, в чем дело, пришел в ярость и потребовал, чтобы жена ушла из компании. Масако, разрываясь между работой и домом, чувствовала себя теннисным шариком, но при этом — совершенно одинокой в обоих местах. Ей негде было спрятаться и некуда было убежать.

Однажды, перепечатывая финансовый отчет, она обнаружила допущенную боссом серьезную ошибку, и, когда указала ему на просчет, тот не нашел ничего лучше, как наброситься на нее. Самое обидное заключалось в том, что босс, будучи моложе Масако на несколько лет, отличался поразительной некомпетентностью.

— Ты, держи свой рот на замке! — заорал он и даже ударил ее по лицу.

Это случилось после работы, так что свидетелей не оказалось, но Масако не смогла забыть оскорбления. Почему ему все позволено? Только потому, что он мужчина? Только потому, что он закончил колледж? Разве ее многолетний опыт, честолюбие и способности ничего не значат? Прежде Масако часто думала о том, чтобы найти другую работу, но ей нравилось то, что она делала, и планы так и оставались планами.

После инцидента с боссом стало ясно: так долго продолжаться не может.

Произошло это в разгар бурного экономического роста, сумасшедшей деловой активности, когда банки и кредитные конторы швыряли деньги направо и налево, порой без должной проверки заемщиков. На протяжении ряда лет даже те клиенты, которых принято считать рискованными, получали огромные ссуды, и когда мыльный пузырь наконец лопнул, прибыли обернулись потерями, а рискованные вложения — долгами. Цены на землю рухнули, а вместе с ними упали и цены акций. Приобретенная в кредит недвижимость пошла с молотка, но аукционные цены были несравнимы с суммами займов, так что потери и убытки росли как снежный ком.

В таких условиях компания, в которой работала Масако, не смогла сохранить независимость и перешла под контроль более крупной фирмы, пользовавшейся поддержкой мощного сельскохозяйственного кооператива. Слухи о поглощении распространились, разумеется, заранее, а вслед за ними начались разговоры о большой реструктуризации и временных увольнениях.

Масако, как старшей по возрасту среди женской половины служащих, сокращение грозило в первую очередь, и она отлично понимала, что на заступничество руководства рассчитывать бессмысленно. Поэтому для нее не стало сюрпризом появление приказа, согласно которому ее переводили в периферийное отделение. Через год Нобуки предстояло сдавать экзамены, и Масако понимала, что если согласится на перевод, то предоставит мужа и сына самим себе. Сделать это она просто не могла, а потому на перевод не согласилась, и ее моментально попросили уволиться. Нельзя сказать, что удар оказался таким уж болезненным. Задело — и сильно — другое: сообщение о ее увольнении было встречено в офисе аплодисментами.

________


Дзюмондзи стал появляться в компании как раз в тот период, когда дела покатились под гору, а количество неоплаченных счетов возрастало день ото дня. Стремясь оказать нажим на забывчивых клиентов, даже банки обращались к услугам людей, не брезгующих никакими средствами. В хорошие времена финансисты с готовностью шли на довольно рискованные операции, но теперь им было уже не до соблюдения приличий. Масако не одобряла ни опрометчивое кредитование, ни близкие к бандитским методы выколачивания долгов, и у нее почему-то сложилось впечатление, что таких же взглядов придерживается, как это ни парадоксально, Дзюмондзи. Она ни разу не разговаривала с ним за пределами офиса, однако видела мелькавшее в его глазах пренебрежительное и даже откровенно презрительное выражение, когда Дзюмондзи перебрасывался шуточками с самоуверенными и надменными служащими компании.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация