— Ну, поиграли и хватит.
Голос г-жи Хираты вдруг стал холодным. Я растерялся.
— Разве это была игра?
— А ты что думал? Я так на жизнь зарабатываю. Гони деньги.
Я никак не мог прийти в себя и полез в карман за деньгами. Тут-то и возникла проблема. Г-жа Хирата потребовала, чтобы я отдал ей все, что у меня было с собой, — двадцать две тысячи. На мой вопрос, почему цена изменилась, она с отвращением сказала:
— За инцестные игры я беру больше. Пятнадцати тысяч мало.
Инцестные игры?! Выйдя из себя, я швырнул ее на постель.
— Какого черта?!
Она вскочила на ноги и бросилась на меня, как дьяволица. Мы вцепились друг в друга.
— Ах ты гад! Чтоб я еще раз легла с китайцем!
Я разозлился на нее не из-за денег. Все дело в том, что г-жа Хирата выпачкала грязью мою любимую, драгоценную Мэйкунь. Вернее, нашу с Мэйкунь мучительную, полную страданий историю, начавшуюся с бегства из деревни. Нашу неосуществившуюся мечту, которая так легко обернулась кошмаром. Я жил в Японии, о которой Мэйкунь так мечтала и куда так и не попала. Жил и терпел уродства этой жизни. Жил в надежде отыскать женщину, похожую на Мэйкунь. И когда я наконец ее нашел, оказалось, что она лишь играла со мной, делала все только во имя денег. Как я был глуп, что не понял этого! Меня будто подхватил быстрый поток, я перестал понимать, что происходит, а когда пришел в себя, увидел, что задушил г-жу Хирату. Мне не нужны были ее деньги, вообще ничего. Я совершил ошибку, которую не исправить, и всю оставшуюся жизнь буду молиться за упокой души г-жи Хираты.
10 июня 2000 года
Чжан Чжэчжун
Часть 6
Ферментация и разложение
1
Я пошла на первое заседание суда по делу о квартирных убийствах. Специально отпросилась с работы. Вас это удивляет? Зал, где проходило судебное слушание, был самый обыкновенный, ничем не отличался от других. Разве только размером — заседание устроили в самом большом помещении в здании суда. К моему удивлению, желающих попасть на него оказалось очень много — человек двести, и входные билеты пришлось разыгрывать. Все хотели узнать, что случилось с Юрико и Кадзуэ. Собралось много журналистов, но телевизионщиков с камерами вроде решили не пускать. Когда я отпрашивалась на суд у шефа, видно было, что его так и подмывает что-нибудь спросить.
Как я уже говорила, меня совершенно не интересовало, правда ли, что Юрико и Кадзуэ убил этот китаец, Чжан. Мне и сейчас нет до этого дела. Потому что обе — уличные шлюхи, имели дело с разными подонками и извращенцами, они должны были знать, что могут лишиться жизни, если не повезет. Наверняка им это было известно, именно поэтому, закончив с одним клиентом, они прыгали в постель к другому, не зная, с кем имеют дело, переживут ли этот день, вернутся ли домой. Ловили кайф от этого. Пронесло — значит, можно вздохнуть с облегчением, посчитать перед сном заработанные денежки, подумать, какая я умная, как ловко вывернулась на этот раз.
Встретив незнакомого мужчину, я начинаю воображать, какой ребенок мог бы у нас с ним получиться. Это доставляет мне своего рода удовольствие. Правда, в моем случае все происходит только в голове, а с убитыми Юрико и Кадзуэ дело обстояло совсем по-другому.
На суд я пошла из-за следователя Такахаси, который дал мне почитать показания Чжана. Нелепые, длинные и скучные, под названием «Плохие дела, которые я совершил». Бесконечная, не относящаяся к делу писанина: как тяжело ему жилось в Китае, чем занималась его любимая сестрица и прочая ерунда в том же духе. Я эти места по большей части пропускала.
Но этот Чжан в своем рассказе несколько раз называл себя симпатичным и умным, писал, что похож на Такаси Касивабару. Мне стало интересно, что это за парень. Если ему верить, Юрико в тот день, когда он убил ее, сказала ему: «Ты симпатичный парень!» Если Юрико, которую все называли красоткой, считала его симпатичным, я обязательно должна взглянуть на него.
У меня стояла перед глазами маленькая школьница Юрико, устроившаяся на коленях у Джонсона в том самом домике в горах. Самый видный и представительный мужчина в мире и самая красивая девочка. Неудивительно, что их так тянуло друг к другу и они не смогли расстаться до самого конца. Нет, я не завидовала. Красота обладает магнетизмом, притягивает другую красоту, и когда связь установлена, она оказывается очень прочной и не дает больше стрелке компаса вращаться. Я сама полукровка, но, к сожалению, судьба не наделила меня такой притягательной красотой. В жизни мне была отведена роль наблюдателя за теми, кто ею обладал.
Перед судебным заседанием я специально прочитала книжку «Физиогномика». Думала взглянуть на черты лица Чжана с точки зрения этой науки. Круглое лицо — это «плотский тип». Круглолицые — люди спокойные, они не углубляются в подробности, но им не хватает решительности, и они быстро теряют ко всему интерес. Квадратные лица — «квадратно-мускулистый тип» — бывают у людей, крепко скроенных. Они не любят проигрывать, упрямы, из-за чего им трудно ладить с другими. Человек с треугольным лицом, напротив, как правило, — натура тонкая, чувствительная. Таких людей отличает хрупкое телосложение, они нервны, артистичны от природы. Каждая из этих трех категорий подразделяется еще на три типа, если идти от верхней части лица к щекам, — верхний, средний и нижний. По всему этому можно определить судьбу человека. Например, я, видимо, отношусь к чувствительному типу. Тонкая натура с развитым эстетическим чувством, которой не хватает умения общаться с другими людьми.
Далее, у каждого человека на лице пять главных отличительных признаков — брови, глаза, нос, рот и уши. Обращает на себя внимание блеск глаз — чем глаза ярче, острее, тем человек жизнеспособнее, тем сильнее его дух. Нос с высокой переносицей — признак повышенного самолюбия; большой рот намекает на активность характера и твердую волю.
Но если по лицу и телосложению можно понять характер человека и предсказать его судьбу, как получилось, что красавицу Юрико постиг такой трагический конец? Прекрасная и глупая Юрико! Значит, в ее лице был какой-то крупный изъян, подумала я и непроизвольно ахнула До меня дошло: этот изъян заключался в ее совершенстве.
— Вы в порядке? — Молодой детектив склонился, заглядывая мне в лицо.
В его глазах, смотревших на меня с жалостью из-за стекол очков в коричневой оправе, я была скорбящей сестрой несчастной жертвы.
— Да, — неуверенно кивнула я.
— Уже скоро начнут. Садитесь вон туда, справа, в первом ряду.
Ко мне с самого начала было особое отношение. Билетиков я никаких не тянула, первой вошла в зал заседаний. Хотя чему удивляться? Я здесь единственная имела отношение к Юрико. Деду о ее смерти я говорить не стала. Он жил под присмотром в доме престарелых «Мисосадзаи», в снах — или кошмарах — о прошлом. Настоящее полностью стерлось даже из самых дальних уголков его памяти. Простое счастливое время, что мы прожили с дедом, быстро кончилось. Я поступила в университет, и дед стал жить с матерью Мицуру. Если бы она взяла на себя опеку над выжившим из ума стариком, я бы ничего не имела против, но как только он начал впадать в детство, мать Мицуру тут же его бросила. Впрочем, это уже не имеет никакого значения.
