Раздались бурные аплодисменты. Пуаро еще раз поклонился, но
не успел сесть на место, как Колин Макнаб вынул трубку изо рта и спросил:
– А теперь вы, может быть, скажете нам, зачем вы на самом
деле сюда пожаловали?
На мгновение воцарилась тишина, потом Патрисия укоризненно
воскликнула:
– Колин!
– Но это же и дураку понятно! – Колин презрительно посмотрел
вокруг. – Месье Пуаро прочитал нам забавную лекцию, но, естественно, он пришел
сюда не ради этого. Он же пришел по делу! Неужели вы думали, месье Пуаро, что
вам удастся нас провести?
– Ты говори только за себя, Колин, – возразила Салли.
– Но ведь я прав!
Пуаро опять шутливо развел руками:
– Увы, я должен признаться, что наша милая хозяйка
действительно сообщила мне о некоторых причинах ее… беспокойства.
Лен Бейтсон вскочил на ноги, лицо его исказилось от злости.
– Послушайте! Что здесь происходит? Это все что, подстроено?
– А ты только сейчас догадался, Бейтсон? – промурлыкал
Нигель.
Селия испуганно ахнула и воскликнула:
– Значит, я не ошиблась!
Но тут раздался властный, решительный голос миссис Хаббард:
– Я попросила месье Пуаро прочитать лекцию, однако я хотела
также рассказать ему о наших неприятностях и попросить совета. Я понимала, что
нужно действовать, и передо мной стоял выбор: обратиться либо к месье Пуаро,
либо в полицию.
Мгновенно разразилась буря. Женевьев истошно завопила
по-французски:
– Какой позор, какая низость связываться с полицией!
Кто-то с ней спорил, кто-то соглашался. В конце концов Лен
Бейтсон, воспользовавшись минутным затишьем, решительно предложил:
– Давайте послушаем, что скажет о наших делах месье Пуаро.
– Я сообщила месье Пуаро все факты, – поспешно вставила
миссис Хаббард. – И надеюсь, что, если он захочет вас кое о чем расспросить, вы
не откажетесь.
– Благодарю, – поклонился ей Пуаро. А потом, как фокусник,
вытащил вечерние туфли и преподнес их Салли Финч. – Это ваши туфли,
мадемуазель?
– М-мои… а откуда… откуда вы взяли вторую? Она же пропала!
– И попала в бюро забытых вещей на Бейкер-стрит.
– Но почему вы решили обратиться туда, месье Пуаро?
– О, до этого несложно было додуматься. Кто-то взял туфельку
из вашей комнаты. Зачем? Естественно, не для того, чтобы носить или продать. В
доме наверняка обыщут каждый закоулок, а значит, похитителю нужно спрятать ее
где-нибудь в другом месте или уничтожить. Но уничтожить туфлю не так-то просто.
Легче всего завернуть ее в бумагу и оставить в часы пик в автобусе или в
электричке, скажем, положить под сиденье. Такая догадка сразу пришла мне в
голову и впоследствии подтвердилась. А раз она подтвердилась, то, значит, мои
подозрения оказались небеспочвенными: туфля была украдена, дабы… как выразился
один английский поэт, «досадить, потому что это обидно».
Послышался короткий смешок Валери:
– Ну, теперь тебе, Нигель, не отпереться. Попался, моя
радость?
Нигель сказал, самодовольно ухмыляясь:
– Если башмак тебе впору – носи его!
– Чепуха! – возразила Салли. – Нигель не брал мою туфлю.
– Конечно, не брал! – сердито выкрикнула Патрисия. – Как
может даже в голову такое прийти?
– Может или не может – не знаю, – сказал Нигель. – Но я тут
ни при чем… впрочем, то же скажут про себя и все остальные.
Казалось, Пуаро ждал этих слов, как актер ждет нужной
реплики. Он задумчиво взглянул на зардевшегося Лена Бейтсона, потом перевел
испытующий взгляд на других студентов:
– Мое положение весьма щекотливо. Я в вашем доме гость.
Миссис Хаббард пригласила меня провести приятный вечер, только и всего. И
конечно, я пришел, дабы вернуть мадемуазель ее прелестные туфельки. Что же
касается прочих дел… – Он помолчал. – Месье Бейтсон, если не ошибаюсь, хотел узнать
мое мнение о… м-м… ваших проблемах. Но думаю, с моей стороны было бы бестактно
вмешиваться в ваши дела… если, конечно, вы сами меня не попросите.
Мистер Акибомбо решительно закивал курчавой черной головой.
– Это очень, очень правильно, – сказал он. – Настоящая
демократия – это когда вопрос ставится на голосование.
Салли Финч раздраженно повысила голос:
– Ерунда! Мы не на собрании. Давайте не будем канителиться и
послушаем, что нам посоветует месье Пуаро.
– Совершенно с тобой согласен, – поддакнул Нигель.
Пуаро кивнул.
– Прекрасно, – сказал он. – Раз вы все спрашиваете моего
совета, я скажу: на мой взгляд, миссис Хаббард или миссис Николетис следует
немедленно обратиться в полицию. Нельзя терять ни минуты!
Глава 5
Подобного заявления, безусловно, никто не ожидал. Оно даже
не вызвало протеста и комментариев, просто в комнате вдруг воцарилась гробовая
тишина.
Воспользовавшись всеобщим замешательством, миссис Хаббард
торопливо пожелала студентам спокойной ночи и увела Пуаро к себе.
Она зажгла свет, закрыла дверь и усадила Пуаро в кресло
возле камина. Ее доброе лицо было напряженным и озабоченным. Она предложила
гостю сигарету, но Пуаро вежливо отказался, объяснив, что предпочитает курить
свои. Он протянул ей пачку, но она рассеянно проронила, что не курит.
Миссис Хаббард села напротив гостя и после легкой заминки
произнесла:
– Наверное, вы правы, месье Пуаро. Мы должны были вызвать
полицию, особенно после истории с конспектами. Но вряд ли вам стоило так… прямо
говорить об этом.
– Вы думаете? – спросил Пуаро, закуривая маленькую сигаретку
и провожая взглядом колечки дыма. – По-вашему, я должен был покривить душой?
– Как вам сказать… Я, конечно, ценю честность и прямоту, но
в данном случае не следовало действовать открыто, можно было потихоньку
пригласить сюда полицейского и побеседовать с ним конфиденциально. Ведь теперь
человек, натворивший столько глупостей, предупрежден об опасности.
– Наверное, да.
– Не наверное, а наверняка, – довольно резко возразила
миссис Хаббард. – И сомневаться тут нечего. Даже если это кто-то из прислуги
или из студентов, не присутствовавших сегодня на лекции, все равно до них
дойдут слухи. Так всегда бывает.
