…кость от костей моих и плоть от плоти моей…
Книга Бытия. 2:23
Глава 1
В полудреме Лорел втиснула ладонь в щель между спинкой кровати и матрасом, пытаясь найти то, что в последнее время стало для нее жизненно важным, – мобильный телефон. От прикосновения к холодному металлу «Моторолы-рейзер» женщина вздрогнула и, полностью проснувшись, медленно повернула голову…
Мужа в постели не было. Судя по всему, он вообще не ложился. С трудом подавив желание проверить, нет ли эсэмэски, Лорел сунула телефон в тайник, встала и, неслышно ступая, подошла к двери в спальню.
Холл был пуст, но из глубины дома доносились какие-то звуки – не привычный шум детской возни, а странный глухой стук. Лорел торопливо пересекла холл и заглянула в гостиную. Кабинет мужа располагался сразу же за ней. Перед книжными полками, занимавшими всю стену, стоял Уоррен. Полдюжины медицинских книг валялись на полу, еще больше томов громоздились на красном кожаном диване. Уоррен шагнул вперед и стал яростно опустошать полки, выдергивая сразу по нескольку книг и беспорядочной грудой сваливая их на кушетку. Его растрепанные светлые волосы торчали во все стороны, и, похоже, он не сменил одежду, в которой ходил вчера на работу. Значит, Уоррен действительно не ложился спать. В любой другой день Лорел бы встревожилась, но сегодня она лишь с облегчением вздохнула, закрыв на миг глаза, и поспешила обратно.
Лорел зашла в ванную. Горло перехватило: она все откладывала принятие решения, молясь, чтобы все обошлось, – но чуда не произошло. Даже теперь, когда выбора не было, что-то внутри ее противилось и восставало. «Человеческий мозг способен на что угодно, лишь бы не признавать определенные факты», – подумала она.
Опустившись на колени перед раковиной, Лорел достала из шкафчика аптечный пакет и отнесла его в туалетную кабинку. Закрыла на задвижку реечную дверь и вытащила из пакета большую упаковку тампонов. Вчера вечером Лорел спрятала туда маленькую коробочку с надписью: «Тест на беременность». Трясущимися руками она достала пластиковый пакетик, разорвала его и вытащила тест-полоску. Очень похожую на ту, которую когда-то с ужасом разглядывала девятнадцатилетняя Лорел. Удивительно, но тогда ей, юной незамужней девушке, было не так страшно, как сейчас.
Она попробовала помочиться на полоску, но от волнения ничего не получалось. Неужели кто-то вошел в ванную? Дети? Не услышав ни шагов, ни дыхания, Лорел заставила себя подумать о назначенных на сегодня встречах с родителями. Мысли о взволнованных мамочках, с которыми придется беседовать позже, отвлекли ее, и теплая жидкость брызнула на руку. Лорел вытащила полоску из-под струи, вытерла руку салфеткой, закрыла глаза и начала считать.
Как же она забыла взять с собой мобильник? Опасно оставлять его в спальне, когда Уоррен дома, да и вообще держать этот телефон дома – сущее безумие. Лорел называла «Моторолу-рейзер» своим телефоном-двойником, и он был точной копией ее мобильного, который оплачивался с семейного счета. Вторую «Моторолу» зарегистрировали на чужое имя, чтобы счета не попали к Уоррену. Совершенная система тайной связи – конечно, если только муж не увидит оба телефона сразу. Лорел нестерпимо захотелось проверить сообщения на втором мобильнике, хотя за последние пять недель она не получила ни одной эсэмэски.
Осознав, что она уже давно дошла до тридцати и продолжает считать дальше, Лорел открыла глаза. Тест-полоска с крошечным экраном (как на дешевых карманных калькуляторах) выглядела красивее, чем те, которые существовали во времена ее юности. Уже не нужно было рассматривать оттенки синего цвета, пытаясь понять, залетела ты или нет. На сером фоне ярко голубели буквы: «БЕРЕМЕННА».
Лорел не отводила глаз от экрана, ожидая, что перед страшным словом появится НЕ. Инфантильное желание, ведь в душе Лорел и так знала правду: болезненные ощущения в груди и тошнота – со вторым ребенком она чувствовала то же самое. И все же Лорел смотрела, а в голове у нее крутился новый рекламный девиз медицинской компании: «Наши тесты по-настоящему надежны!» На прошлой неделе, тревожась, придут ли месячные, она слышала его раз двадцать – веселый щебет с экрана телевизора во время дурацких комедийных сериалов, так любимых детьми, или полицейских мелодрам Уоррена. Голубые буквы не изменились, и Лорел встряхнула тест-полоску, как когда-то мама трясла ртутный термометр.
«БЕРЕМЕННА!» – кричали буквы. БЕРЕМЕННА! БЕРЕМЕННА! БЕРЕМЕННА!
Лорел не дышала. Ни единого выдоха с тех пор, как появились буквы. Будь она в другом месте, то наверняка бы упала в обморок, но здесь, сидя на унитазе, только привалилась к стене туалетной кабинки. Лицо Лорел помертвело, а вырвавшийся из груди всхлип показался чужим, словно за дверью заплакал другой человек.
– Мам, – позвал Грант, ее девятилетний сын. – Ты плачешь?
Лорел хотела ответить, но слова застряли в горле. Дрожащей рукой она закрыла рот, по ее щекам струились слезы.
– Мама? – повторил голос за дверью. – Что с тобой?
Сквозь дверные рейки Лорел различила силуэт Гранта. «Ничего, милый. Я всего лишь схожу с ума прямо здесь, сидя на унитазе».
– Папа! – крикнул Грант, не трогаясь с места. – Кажется, маме плохо!
«Мне не плохо, малыш, я просто смотрю, как рушится мир…»
– Все нормально, милый, – выдавила Лорел. – Со мной все в порядке. А ты уже почистил зубы?
Молчание, выжидающее молчание.
– У тебя странный голос.
Лорел почувствовала, как постепенно возвращается в режим выживания. Потрясение из-за положительного результата теста оказалось слишком велико, до полного нервного расстройства остался всего лишь шаг. Внезапно беременность стала предметом академического интереса, небольшой деталью, которую необходимо добавить в список ежедневных хитростей и уловок. За одиннадцать месяцев супружеской неверности Лорел достигла совершенства в постыдном искусстве обмана. Но какова ирония жизни: роман закончился пять недель назад, ни единого проступка с тех пор, а теперь оказалось, что она беременна!
Лорел сунула тест-полоску обратно в коробочку, аккуратно спрятала ее в упаковку с тампонами и положила в аптечный пакет. Затолкав пакет за унитаз, она спустила воду и встала.
Грант ждал под дверью. Было видно, что он пытается определить, встревожена ли мать. Последние несколько месяцев Лорел постоянно замечала настороженное выражение на лице сына, и каждый раз ее пронзало острое чувство вины. Грант знал, что Лорел терзают душевные муки, понимал это лучше своего отца – мальчик был гораздо восприимчивее к эмоциям других людей.
Лорел тщательно промокнула слезы салфеткой и взялась за дверную ручку, жалея, что не может унять дрожь в руках. «Рутина, – подумала она, – тебя спасет только рутина. Играй привычную роль, и никто ничего не заметит. Будь образцовой мамочкой в стиле Джун Кливер…»
[1]
