– Почему именно с вами?
– Сейчас узнаем, – заметил шериф.
Глава 18
Дэнни сидел за столом в командном трейлере, ожидая, пока его соединят с Уорреном Шилдсом. В тесном помещении отвратительно воняло смесью пота и плесени. Как ни странно, шериф Эллис разрешил Биглеру зайти в трейлер, и агент настороженно стоял в двух шагах за спиной Дэнни. Тут же присутствовал Трейс Брин, который возился с аппаратурой; его брат вытянулся у двери, а за его плечом маячил Карл Симс. Дэнни подумал, что Эллис заметит Карла и отправит прочь, но мысли шерифа были заняты делами поважнее.
– Наденьте, – обратился к Дэнни Трейс Брин, показывая на наушники, лежащие на столе.
Дэнни взял наушники, которые подсоединялись к маленькой распределительной коробке с надписью «Hello Direct»
[20]
наверху. Провода от распределителя вели к стойке звукового оборудования, установленной у стенки трейлера. Там стояли три небольших динамика и портативный цифровой магнитофон.
– Если включите динамики, – сказал Дэнни, – уменьшите звук до предела. Я хочу, чтобы Шилдс думал, что нас никто не слышит.
Эллис кивнул Трейсу, и тот выполнил требование, подкрутив что-то на стойке.
Дэнни попытался вспомнить об Уоррене Шилдсе все, что знал. Вначале ему казалось, что он нервничает из-за необходимости скрывать переписку с Лорел. Но известие о неизлечимом раке у Шилдса вдребезги разрушило его восприятие жизни за минувший год. Все, что он думал о своих отношениях с Лорел, оказалось неправильным. Более того, не может быть, чтобы она не заметила, насколько серьезна болезнь ее мужа. Неужели Лорел знала о раке, но ничего не сказала? В таком случае она не тот человек, за которого он ее принимал. «Что я сделал с этим несчастным? – думал Дэнни. – Что сделал с его семьей?» Влюбившись в Лорел, он долго боролся с этим чувством. Лорел тоже, или по крайней мере так казалось. Даже после того, как они поддались силе любви, осознание собственной вины поначалу омрачало их отношения. Постепенно оно исчезло: им обоим стало ясно, что они предназначены друг для друга. Теперь же чувство вины поднималось из самых глубин сердца, куда запрятал его Дэнни, словно ядовитый цветок после дождя…
– Дэнни, ау! – позвал шериф Эллис. – В облаках витаешь?
– Мне нужны бумага и ручка, – сказал Дэнни. – Для записей.
– А здесь ничего нет, – ответил Трейс.
– На командном посту и ничего нет?
– Вот, возьмите, – раздался глубокий, спокойный голос.
Люди вокруг Дэнни раздвинулись, и Карл Симс протянул ему записную книжку и водостойкий карандаш.
– Блокнот снайпера, – пояснил Карл. – У всех снайперов есть такие.
– Спасибо, сержант, – поблагодарил Дэнни, обратившись к Симсу по его армейскому званию, а не «помощник шерифа».
Карл снова слился с задней стеной.
Дэнни поднял наушники и подумал: «Если Уоррену известно имя любовника Лорел, это будут самые короткие в истории переговоры об освобождении заложников». Макдэвит по очереди посмотрел в глаза шерифу и агенту Биглеру:
– Все ваши предложения скажите прямо сейчас. Как только я начну с ним беседовать – отвернусь к стенке, чтобы не отвлекаться. У меня нет опыта ведения переговоров. Буду действовать на свой страх и риск. Если вам не нравится, с радостью уступлю свое место. Но пожалуйста, не вмешивайтесь в наш разговор. Никаких комментариев по ходу дела.
Шериф Эллис кивнул, но Биглер шагнул вперед и смерил Дэнни взглядом.
– Не упоминайте о его болезни, если сможете. По какой-то причине этот человек вам доверяет. Вам нужно успокоить его и уговорить выйти из дома добровольно. Избегайте всего, что может вызвать эмоциональную реакцию.
– И о чем же нам беседовать? О погоде?
– Узнаете, когда Шилдс начнет разговор. Главное – не выводите его из себя. И ничего не предлагайте, пока он не пообещает чего-нибудь взамен. Никакой еды или лекарств и никаких обещаний о прекращении уголовного дела. Только я имею право решать, идти на уступки или нет, – да и то после консультации с генеральным прокурором. Что бы ни потребовал Шилдс, это даст нам возможность воздействовать на него. Такую возможность упускать нельзя.
У Дэнни появилось ощущение, что Биглер посетил в Квантико курсы выходного дня Академии ФБР по ведению переговоров об освобождении заложников.
– Думаю, его сейчас меньше всего волнует уголовное обвинение, агент Биглер. И, полагаю, у нас нет того, что ему нужно. – «Если только он не потребует меня». – Но я учту ваши советы.
– Необходимо узнать, жив Остер или нет, – добавил Биглер.
«Мертвее не бывает», – подумал Дэнни, а вслух произнес:
– Понял.
– Постарайтесь вытащить оттуда малышку, – сказал шериф Эллис. – Не хочется, чтобы она оказалась на линии огня, если придется брать дом штурмом.
– Основное мне ясно, – подытожил Дэнни. – Приступим.
– Набираю номер, – сообщил Трейс.
Дэнни надел наушники и замер. После трех гудков раздался щелчок и прозвучал голос Уоррена Шилдса, изменившийся до неузнаваемости:
– Доктор Шилдс слушает.
– Уоррен, – начал Дэнни, чувствуя себя более чем неловко. – Это Дэнни Макдэвит.
– Наконец-то! – произнес Шилдс с явным облегчением. – Рад слышать вас, майор.
– И я вас тоже. – Дэнни не знал, правильно ли он завел разговор или нет, просто поддался чутью. – Док, здесь форменный переполох. Может, объясните мне, что происходит?
Шилдс тяжело вздохнул:
– Лорел предала меня, Дэнни. Она с кем-то встречается. Хуже того, она его любит.
«Он не знает, что это я», – понял Дэнни, едва не свалившись со стула от радости.
– Не похоже на вашу жену. С чего вы взяли?
– Нашел письмо от него.
«Господи! Должно быть, он обнаружил послание, написанное от руки, – подумал Дэнни. – Если бы он добрался до ее электронной почты, то уже бы все знал».
Дэнни всегда подписывал рукописные письма просто «Я», на случай если кто-нибудь их увидит.
– Так все началось из-за того, что она с кем-то встречается? – спросил он.
– Верно. Довольно жалкий повод, да?
– Вовсе нет. Понять, что ошибся в человеке, – серьезный удар. Чувствуешь, что весь мир оказался совсем другим, не таким, как представлялось.
– Попали в самую точку, майор. Так оно и есть. Живешь с определенными представлениями о жизни и вдруг обнаруживаешь, что все неправда. Думаешь, что ступаешь по твердой земле, а оказывается, бредешь по болоту дерьма.
Дэнни нацарапал в блокноте Карла: «В депрессии. Чувствует себя обманутым».
