– Ладно. Что предпримем?
Гели всегда считала Скоу бумажным тигром; теперь, когда засвистели пули, он действительно поджал хвост и ждет указаний от нее.
– Я велела команде отойти, чтобы не вызывать лишних подозрений. Но если в течение пяти минут успех операции не подтвердится, я верну ребят – проверить, что произошло.
– Они под прикрытием?
– Да, фургон "Чистка ковров на дому".
– А если соседи сообщат местной полиции о выстреле?
– Не исключаю такой возможности. Поэтому и убрала команду. Если полицейский патруль появится прежде, чем мы почистим дом…
– Пошлите их куда подальше, суньте им в нос свои удостоверения и скажите, что дом под нашим контролем! – Хоть под конец разговора Скоу проявил себя как мужчина. – И тут же обо всем докладывайте мне.
– Обязательно.
– Все.
– Погодите.
– Что у вас еще?
Гели надоело в темноте тыкаться в стены. Она хотела иметь прямые ответы на прямые вопросы.
– Теннант спрашивал меня про карманные часы Филдинга.
– Что за карманные часы?
Дурачком прикидывается, сукин сын!
– Сегодня утром я перепроверила личные вещи Филдинга в нашей камере хранения. Все на месте. А часы пропали.
Скоу помолчал. Затем, словно размышляя вслух, промолвил:
– Очевидно, Филдинг что-то сказал Теннанту про часы.
– А вы не хотите что-то сказать про часы мне?
– Эта информация для вашей работы несущественна.
Ноздри Гели задрожали от ярости.
– Все, что на уме у Теннанта, существенно.
– Верно. Часы – вещь в этом деле существенная, да только не для вас. Итак, держите меня в курсе, я должен знать, что происходит в доме.
Скоу повесил трубку.
Гели упала в кресло. Как она ненавидела, когда с ней обходились как с дебилкой! Но такова уж природа всякой секретной работы. Или вообще ничего не говорите подчиненным, или травите им небылицы. Гели свято верила в то, что всякий должен знать не больше положенного и не пытаться узнать больше. За два года в проекте «Тринити» у нее ни разу не возникало желания узнать, а над чем, собственно, тут работают все эти придурковатые гении. Но теперь ситуация изменилась.
После того как проект был приостановлен, Питер Годин вдруг стал надолго пропадать – якобы у него срочные дела в калифорнийской штаб-квартире его компании. Гели мало-помалу перестала верить в эту сказку. Иногда Годин прихватывал с собой Рави Нара – и этому не было разумного объяснения. Рави Нара не имел ни малейшего отношения к фирме "Годин суперкомпьютинг". И вдобавок Годин явно терпеть не мог невролога!
А теперь Годин вообще словно в подполье нырнул. И уволок с собой карманные часы Филдинга?.. Что же особенного в этих часах, почему вокруг них какая-то нездоровая суета? Как только Филдинг прибыл, чтобы работать в проекте «Тринити», техники АНБ прилежно разобрали эти злосчастные, до безобразия исцарапанные старинные золотые часы и убедились, что в них не скрывается никакого устройства для записи информации. Филдингу было дозволено ими пользоваться. Несколько месяцев назад, в выбранный наугад день, демонтаж часов был повторен. Все чисто, без подвоха. Так чего же ради их тайно изъяли из камеры хранения?
Гели мысленно представила себе эти чертовы часы, благо видела их не раз. Массивный золотой футляр со следами долгой службы. И цепочка с брелком-кристаллом на конце – чтобы закреплять при желании в кармашке жилета. Кристалл совершенно прозрачный. Что в нем спрячешь? Она понятия не имела, что можно спрятать в прозрачном крохотном предмете. Хотя эта ученая шатия горазда на выдумки…
На прямой линии связи с АНБ замигал красный огонек. Гели переключила звонок на головной телефон.
– Бауэр.
– Джим Конклин.
Конклин был закрепленный за ней сотрудник «Криптосити» в форте Джордж-Мид.
– Как дела?
– Мы по-прежнему контролируем разговоры с телефонов-автоматов вокруг дома Эндрю Филдинга. Все аппараты в радиусе трех миль, двадцать четыре часа в сутки. Вы ведь не отменили запрос.
– И не собираюсь.
– Должен извиниться за промедление. Массовое прослушивание телефонных разговоров в рамках антитеррористической программы до такой степени напрягает наши компьютеры, что они справляются с распознаванием голосов с опозданием в несколько дней.
У Гели чаще забилось сердце.
– Всплыло что-то интересное?
– Да, четыре дня назад Эндрю Филдинг звонил из магазинчика при автозаправке. Думаю, вам будет любопытно послушать.
– Можете переслать звуковой файл?
– Конечно. По Вебуорлду. – Вебуорлд – внутренняя сеть АНБ высокой степени безопасности, к которой Гели, не будучи официально сотрудницей АНБ, была допущена в порядке редкого исключения. – Могу сопроводить спектрограммой распознавания.
– Ни к чему. Голос Филдинга мне известен, в подтверждении не нуждаюсь.
– Через пару минут получите.
Гели отключила связь, покосилась на часы и сказала:
– Фотография, Филдинг, Эндрю.
Снимок Филдинга появился на экране компьютера. Седовласый, красивый, скуластый мужчина. Румянец на щеках выдавал пристрастие к джину. Но главным на лице были глаза, сразу берущие в плен. Ярко-синие, проказливые – и в то же время ошеломляюще умные, проницательные. Всматриваясь в эти глаза, Гели понимала, каким могучим противником был Филдинг. Даже сейчас, мертвый, он продолжает оказывать на события огромное влияние.
Иконка только что присланного звукового файла появилась в правом верхнем углу экрана. Молодцы эти ребята в АНБ – ворон не считают! Она хотела было щелкнуть по иконке, но тут в наушниках запищал сигнал кризисной связи: вызывала команда в фургоне "Чистка ковров на дому".
– Что случилось?
– К нам катит полицейский патруль. Не иначе как кто-то стукнул про выстрел.
Гели устало закрыла глаза. Ну вот, настала пора размахивать удостоверением федеральной власти, чтобы наложить арест на дом Теннанта и не пустить в него муниципальную полицию. Придется АНБ засветить свое присутствие в Чапел-Хилле.
– Уже еду.
– Конец связи.
Гели нажала кнопку тревоги на столе. Сигнал означал срочный общий сбор, и его услышат все ее сотрудники, где бы они ни были – в здании «Тринити», или в наружном наблюдении, или дома в постели. Через две минуты все силы начнут подтягиваться к дому Дэвида Теннанта.
Глава 14
Я уже собирался выехать на автостраду, как вдруг сообразил, что делаю ошибку. Скоростное шоссе только кажется самым быстрым и надежным путем бегства. Зная Гели Бауэр, я не мог так рисковать. Поэтому на середине улицы Гикори я сделал поворот на 180 градусов, проехал обратно и повернул на улицу Вязов.
