– Я все слышал, Дэвид. Первым делом надо позаботиться о вашей безопасности.
– Мне негде укрыться.
– Ну, это вы преувеличиваете. Безопасное место всегда найдется.
– Даже если АНБ приговорило вас к смерти?
– Насчет АНБ не волнуйтесь. Я устрою так, что ребята из Секретной службы вас где-нибудь подберут и доставят в безопасное место – там вы дождетесь моего возвращения в Штаты.
На вид план был хороший, да только не мог я так рисковать.
– Исключено, сэр.
– Не доверяете Секретной службе?
– Доверять, может, и доверяю. Но беда в том, что я не знаю в лицо ни одного агента Секретной службы.
– Ясно. – Президент помолчал. – А разве нельзя договориться о пароле или о каком-то условном сигнале?
– Нет ни малейшей гарантии, что АНБ не проведает об этом. Подобные вещи ненадежны.
– Отчего бы не придумать пароль прямо сейчас?
– Приходится исходить из предположения, что Агентство записывает наш разговор. Им ничего не стоит прослушивать самолет над Китаем.
Мэттьюс вздохнул. Но отрицать не стал.
– Ладно, Дэвид. Попробуем иначе. Вы доверяете Ивэну Маккаскеллу?
Я лихорадочно соображал. До того как Маккаскелл позвонил мне домой, на мою жизнь не покушались. Только после его звонка службе безопасности проекта «Тринити» стало ясно, что я не успел поговорить с президентом и, значит, меня можно безнаказанно убить. Будь Маккаскелл связан с кем-то в «Тринити», он бы сообщил им этот решающий факт задолго до своего звонка мне домой.
– Ему я доверяю. Ему лично, но не его голосу в трубке.
– М-да… похоже, ситуация пока что безнадежная, и до моего возвращения вам остается только где-нибудь затаиться. Затем Маккаскелл вместе с агентами Секретной службы лично подберет вас. Сможете быть в Вашингтоне через четыре дня?
– Смогу. Господин президент, разрешите задать еще один вопрос?
– Конечно.
– Вы верите хоть одному слову из того, что я сказал?
До этого Мэттьюс говорил фамильярно-приветливым тоном. Теперь его голос посерьезнел:
– Дэвид, я не буду вам лгать. Джон Скоу утверждает, что профессор Филдинг умер естественной смертью, а сотрудника охраны «Тринити» вы застрелили вне вашего дома и не будучи на то спровоцированным. Он также сообщил, что вы похитили своего психиатра.
Я радостно заморгал. Наконец-то Скоу совершил ошибку!
– Не вешайте трубку, сэр! – сказал я и протянул телефон Рейчел. – Скажите ему, кто вы и как все обстоит на самом деле.
Рейчел нерешительно взяла телефон и прижала его к уху.
– Говорит профессор Рейчел Вайс… Да, сэр… Нет, сэр. Я с профессором Теннантом по своей собственной воле… Совершенно верно. Нас преследуют и пытаются убить… Да, сэр. Обязательно, сэр.
Когда она вернула мне сотовый телефон, я сказал:
– Господин президент?
– Слушаю, Дэвид. Даже не знаю, что и думать. Но вы, как мне известно, из достойной семьи и человек порядочный. Поэтому мне бы хотелось встретиться с вами и выслушать вас лично.
Первый проблеск надежды за многие часы.
– Спасибо, сэр. Мне только это и нужно – чтобы меня выслушали без предубеждения.
– Сделаю это, как только вернусь. А пока не высовывайте зад из травы, Дейв.
Я не мог не рассмеяться. Это была любимая присказка моего старшего брата.
– Спасибо, господин президент. До встречи.
Закончив разговор, я повернулся к Рейчел. Она смотрела на меня с надеждой.
– Ну, что думаете?
– Полагаю, мы сейчас в еще большей безопасности, чем пять минут назад. О чем вас спрашивал президент?
– Говорю ли я под принуждением, являюсь ли заложницей. Под конец он попросил меня заботиться о вас… Боже мой, все словно дурной сон! Что нам делать? Как нам пережить без помощи целых четыре дня?
Я прибавил скорости до семидесяти миль в час.
– Мы едем в Окридж.
– Штат Теннеси?
– Да. Другого такого места в мире не найти. В пяти милях от города местность совершенно дикая. Никакой вам полиции, никаких телевизоров с фотографиями беглецов и украденных машин. Тишь и благодать. Никакой цивилизации.
– И как долго туда добираться?
– Восемь часов.
Я обогнал слишком медленно едущий автомобиль и вернулся в правый ряд.
– Устраивайтесь поудобнее и поспите.
– Не могу спать в машине.
– А это не машина, это грузовик.
– Умник!
То, что мы улизнули от самолета и поговорили с президентом, привело нас обоих в состояние некоторой эйфории… хотя ясно было, что нашей радости недолго длиться.
– Насчет сна я не шучу, – сказал я. – Завтра утром вам понадобится много-много сил.
– Для чего?
– Карабкаться по горам.
Глава 19
Гели, возбужденная преследованием, теперь жила на сплошном адреналине. Ее подчиненные разрывались между охотой на Теннанта и Вайс и поисками Лу Ли Филдинг. Нехватка людей бесила ее, но она успокаивала себя воспоминаниями об успешных действиях в иракской пустыне, где под ее началом было всего лишь восемь коммандос "Дельты".
Неожиданные проблемы возникли со стороны Ютты Клейн, эксперта по магнитно-резонансной томографии из Германии. Клейн злоупотребила ограниченным наблюдением за ней, уехала в Атланту, преспокойно села в самолет «Люфтганзы» и упорхнула на родину. Конечно, немецкое правительство обязано помогать американским спецслужбам всеми возможными путями, но Гели отлично понимала, что немцы встретят Клейн с распростертыми объятиями, благо она теперь начинена информацией о новейших американских исследованиях. И не станут торопиться возвращать беглянку.
Гели резко повернулась вместе с вращающимся креслом в сторону загудевшей двери. В помещение центра безопасности вошел кто-то, кто знал ежедневно сменяемый код доступа. Из полумрака выступил Джон Скоу, как всегда в безупречном костюме от "Брукс Бразерс". В его глазах светились страх и возбуждение.
– Каким ветром вас сюда занесло? – спросила она. – Что произошло?
Скоу оседлал стул напротив Гели, положив свои почти женские руки на его спинку.
– Теннант только что разговаривал с президентом. Мэттьюс сейчас в самолете, летит из Пекина в Шанхай. Запись беседы получена благодаря рутинному слежению за китайским эфиром, мне понадобилось лишь взломать коммуникационные коды президента.
Гели словно жаром из печи обдало. Теперь понятно, почему Скоу не доверился телефону и явился лично.
