– Сам знаешь, не могу. У нас ненормированный рабочий день – не как в какой-нибудь поганой конторе с девяти до пяти. Я не могу просто взять и пойти домой, как какой-нибудь засранный гражданский, в пятницу у нас – не короткий день. У меня долг перед Эшли Харпер и Майклом Харрисоном. Так?
– Научись вовремя переключаться, – посоветовал Грейс.
– Вот как? И когда же мне переключиться?
Грейс допил виски. Хорошо пошло! Сначала обожгло пищевод, потом согрело желудок. Он протянул стопку бармену, заказал по новой, положил на стойку двадцатифунтовый банкнот и попросил разменять, чтобы купить сигарет в автомате. Рой не курил уже несколько дней, но сегодня желание подымить было нестерпимым.
В лоток автомата упала пачка «Силк кэт». Грейс сорвал целлофан и попросил у бармена спички. Потом закурил и блаженно затянулся. Потрясающе!
– Я думал, ты бросил, – заметил Брэнсон.
– Так и есть.
Грейс поднял вторую стопку и чокнулся с Гленном.
– У тебя нет никакой личной жизни, а я порчу свою. Добро пожаловать в полицию!
Брэнсон покачал головой:
– Этот твой дружок Гарри Фрейм – тот еще чудило! Ох и тараканов у него в черепушке!
– Помнишь Эбигайль Мэтьюз?
– А, это та восьмилетняя девчушка? Дело было пару лет назад?
– Да.
– Ее похитили на пороге родительского дома. Ты нашел ее в ящике, в ангаре аэропорта Гатуик.
– Рейс на Нигерию. Ее продали одной голландской банде, промышляющей торговлей детьми для педофилов.
– Ты тогда классно сработал. Тебя, часом, не после этого повысили?
– Да. Только я еще никому не рассказывал, как мне удалось ее найти. – Виски развязало Рою Грейсу язык. – Не говорил, потому что…
– Почему?
– Тогда не я отличился, Гленн, вот почему. Малышку отыскал Гарри Фрейм со своим маятником. Понял?
Брэнсон ответил не сразу.
– Так вот почему ты ему так доверяешь!
– Он и в других случаях оказывался прав. Но я не трублю о нем на каждом углу. Элисон Воспер и ее дружки – большие шишки – не любят, когда что-то не вписывается в их схемы. Если хочешь сделать карьеру в полиции, для виду играй по правилам. Для виду, понял? На самом деле можешь вытворять что вздумается, но главное: пусть считают, будто ты в точности следуешь инструкции! – Он осушил вторую стопку куда быстрее, чем собирался. – Давай чего-нибудь пожрем.
Брэнсон заказал креветки под чесночным соусом. Грейс выбрал откровенно вредный для здоровья окорок с яичницей из двух яиц и жареной картошкой, закурил новую сигарету и велел бармену повторить.
– Что будем дальше делать, о мудрый старец?
Грейс прищурился:
– Можем расшибиться в лепешку.
– Авария не поможет ни нам, ни Майклу Харрисону – я верно рассуждаю или что-то упустил?
– По-моему, нет. Сейчас у нас… – Грейс посмотрел на часы, – девять вечера, пятница. Если только не поехать обыскивать Эшдаунский лес с лопатой и фонариком, я не представляю, что пока можно сделать.
– Наверняка мы что-то прохлопали.
– Так всегда и бывает, Гленн. Очень мало кто понимает, насколько в нашей работе важны интуиция и прозорливость.
– Ты имеешь в виду везение?
– Знаешь старый анекдот про игрока в гольф?
– Нет.
– Он говорит: «Странно! Чем больше играю, тем больше мне везет».
Брэнсон ухмыльнулся:
– Значит, мы с тобой, наверное, еще мало играем.
– По-моему, достаточно долго. Завтра – большой день. Если мистеру Майклу Харрисону все же вздумалось всех разыграть, завтра наступит момент истины.
– А если нет?
– Тогда переходим к плану «Б».
– Это еще что такое?
– Понятия не имею. – Грейс подмигнул другу поверх стопки. – И вообще, я тут ни при чем – мы просто вместе обедаем. Припоминаешь?
39
Эшли, в белом махровом халате, ссутулившись сидела на постели и смотрела по плазменному телевизору повтор «Секса в большом городе». Зазвонил телефон. Она вздрогнула и выпрямилась, чуть не расплескав из бокала совиньон-блан. Ее будильник показывал 23.18. Вообще-то для звонков поздновато!
– Да! Алло! – сняв трубку, дрожащим голосом выпалила она.
– Эшли! Я тебя не разбудила, милая?
Девушка поставила бокал на ночной столик, схватила пульт и приглушила звук телевизора. Джилл Харрисон, мать Майкла.
– Нет. Совсем не разбудили. Все равно не могу заснуть. Я глаз не сомкнула со… со вторника. Скоро приму снотворное… мне его врач прописал… сказал, что я сразу отключусь. – Она услышала в трубке отдаленное тявканье Бобо.
– Эшли, я хочу, чтобы ты подумала еще разок. Мне и в самом деле кажется, что тебе следует отменить завтрашний прием.
Та глубоко вздохнула:
– Джилл, мы ведь все уже обсудили: и вчера, и сегодня. Все уже оплачено, и денег нам не вернут; приглашены гости издалека – например, мой дядя прилетел из Канады: это он должен подвести меня к жениху.
– Славный человек, – сказала Джилл. – Подумать только – прилетел с другого конца света!
– Мы с ним обожаем друг друга, – ответила Эшли. – Дядя взял отпуск на всю неделю, чтобы в понедельник присутствовать на репетиции.
– Где он остановился?
– В Лондоне – в «Лансборо». Он всегда останавливается в лучших отелях. – Эшли помолчала. – Конечно, я уже все ему рассказала, но он ответил, что все равно приедет, чтобы меня поддержать. Мне удалось отговорить подружек лететь из Канады – они собирались к нам вчетвером. И некоторых лондонских друзей – последние два дня мой телефон звонит, не умолкая.
– И мой тоже.
– Проблема в том, что Майкл пригласил друзей и коллег со всей Англии и даже из других стран. Я попыталась связаться, с кем могла, и Марк тоже, но нам необходимо позаботиться о тех, кто все равно приедет. И потом, я уверена, что Майкл объявится.
– Не думаю, милая… сейчас уже вряд ли.
– Джилл, Майкл по-всякому разыгрывал друзей, когда те женились, – двое из них чуть не опоздали на свадьбу и вбежали в церковь через несколько минут после начала службы. Майкл так шутит. Может быть, он до сих пор где-то сидит, связанный или прикованный наручниками, и не знает об аварии. Но он наверняка хочет успеть.
– Ты славная и очень добрая девушка. Тебе будет очень тяжело, если он не появится в церкви. Пожалуй, разумнее было бы смириться с мыслью, что с ним приключилась какая-то беда. Четыре человека погибли, милая. Майкл не мог об этом не знать – если он жив и здоров.
