— Почему? — спросил Гленн Брэнсон.
— Потому что я чую работу профессионала. Налицо все признаки, — ответил Грейс и оглядел присутствующих. — Мне сразу не понравилась формулировка насчет ста тысяч долларов. Их предложили не за информацию, которая поможет задержать преступника и предать правосудию, а за установление личности водителя. По-моему, тут надо искать подпольный удар.
— Это что-то меняет в направлении следствия, сэр? — спросила Эмма Джейн Бутвуд.
— В тридцатых годах наш город называли «европейской столицей убийств», — сказал Грейс. — Не хочу, чтобы кто-нибудь думал, будто может приехать, убить кого хочет и выйти сухим из воды. А сейчас мы имеем дело именно с этим.
— Если это целенаправленный удар мафии, — заметил Ник Николл, — тот, кто его нанес, уже мог вернуться в Америку. Или в другое место, откуда прибыл.
— В доме Эви Прис нет внутренней двери в гараж, — продолжал Грейс. — Если наш парень вырубил Приса, то должен был вытащить его из дома на узкую населенную улицу. В Шорэмской гавани должен был оставить его в фургоне, пока открывал ворота. Потом приклеить к рулю руки, завести погрузчик, столкнуть фургон в воду. Это мои предположения. У Эви Прис куча соседей. Шорэмская гавань окружена жилыми домами. Возможно, убийце повезло — никто ничего не заметил. И все-таки надо обойти каждый дом на Мэнор-Холл-Роуд и вокруг гавани. Может, кто-то выгуливал собаку, выходил по делам, не знаю. Короче, должны быть люди, которые что-нибудь видели, и таких людей надо найти. — Он обратился к констеблю Хоувсу: — Дэвид, есть новости из тюрьмы Форд?
— Пока нет, босс. Заключенные, как обычно, сомкнули ряды. Никто ничего не знает. Сотрудники продолжают работать, прослушивают записи всех телефонных звонков за соответствующий период времени, но на это уйдет несколько дней.
Грейс перевел взгляд на констеблей Бутвуд и Николла, которым поручено заняться камерой из фургона.
— Что у вас?
Эмма Джейн покачала головой:
— Пока немного, сэр. Камеры «Кэнон» такой модели имеются в широкой продаже по цене около тысячи фунтов у нас и за рубежом. В Брайтоне продаются в семнадцати розничных точках и, конечно, в бесчисленных интернет-магазинах. В Соединенных Штатах розничных магазинов тысячи. Среди крупнейших поставщиков общенациональная сеть «Радио Шак».
— Прекрасно. Хотите сказать, мы ищем иголку в стоге сена?
— Приблизительно, сэр.
— Хорошо. — Грейс твердо посмотрел в глаза Эмме Джейн. — Ведь мы мастера отыскивать иголки в стоге сена?
— Приложим все силы, сэр!
Грейс сделал очередную пометку и посидел в молчании. Пальцем не нащупать, но дурное предчувствие не отступает. Нюх легавого, как говорится. Нутром чувствуется. Инстинкт шепчет.
Маленький говнюк Кевин Спинелла торопит созвать очередной брифинг. Грейс еще не готов, тянет время. Если репортер не получил информацию из внутреннего источника, ему на данной стадии известно одно — в гавани обнаружен фургон с мертвым телом. Тот факт, что об этом пока сообщено лишь в нескольких строчках в печатном и электронном изданиях «Аргуса», свидетельствует, что журналист блуждает во мраке.
Это хорошо.
Если не учитывать, что суперинтендент сам блуждает во мраке.
Это плохо.
58
Зуб тоже пребывал во мраке. Отлично. Одетый сплошь в черное, в черной, низко надвинутой на глаза бейсболке, он почти невидим.
23:23, вечер вторника. Шоссе сухое, темное, оживленное. Только хвостовые огни, фары, иногда проблесковые маячки. Он сосредоточенно думал, ведя машину, просчитывая каждый шаг, учитывая альтернативы, лучшие и худшие сценарии.
После долгого пути автопоезд, за которым он следует от Абердина, свернул на станцию обслуживания. Водитель непрерывно ехал почти пять часов после остановки на ленч чуть к югу от Локерби, а Зубу надо помочиться. Наконец, приспичило так, что он уже приготовился воспользоваться одноразовой фляжкой, которую держит в машине на подобный случай. Точно такие же брал с собой за вражескую линию, чтобы не оставить никаких следов.
Съехал с шоссе, не упуская из виду хвостовых огней автопоезда, и проследовал мимо указателей с символами заправки, столовой, ночлега, стоянки для частных автомобилей.
Очень удачно, как бы исполняя желания Зуба, водитель проехал мимо припаркованных большегрузных автомобилей в самый дальний отсек площадки, за несколько мест от последнего в ряду, в особенно темный угол.
Зуб выключил фары еще раньше, за несколько миль, остановил «тойоту», выскочил и метнулся, пригнувшись пониже, невидимый. Вокруг никаких признаков жизни. Камер наблюдения не заметно. На окнах ближайшего трейлера опущены ставни. Шофер либо спит, либо смотрит телевизор, либо трахает придорожную проститутку. Несмотря на отчаянное желание облегчиться, он терпел, ждал, наблюдал.
В кабине шестнадцатиколесного двадцатичетырехтонного рефрижератора «рено» Стюарт Фергюсон потянулся к ручному тормозу, потом вспомнил, что он расположен не там, где в привычном «вольво». Своя машина находится сейчас в суссекской полиции, где, судя по всему, останется до окончания следствия о гибели парня под ее колесами.
Он выключил зажигание, фары, вместе с тем погас голос Стиви Уандера в плеере.
Стюарт до сих пор потрясен, по ночам ему снятся кошмары. За прошедшие две недели милая Джесси не раз его нежно будила, объясняя, что он кричит и плачет. До сих пор перед глазами бедный мальчик, летящий по мостовой прямо под колеса, вцепившийся в руль велосипеда. И оторванная нога в зеркале заднего вида в нескольких ярдах позади остановившегося рефрижератора.
Вдобавок было опасение, что карьере конец. Из-за превышения нормы рабочих часов ему грозило обвинение в «причинении смерти в результате рискованного вождения», поэтому он с облегчением услышал, что полиция собирается наказать его лишь за нарушение рабочего графика. Несмотря на чудовищное происшествие, Стюарт любит свое дело, а из-за бывшей жены Мэдди, ободравшей его как липку, он должен хорошо зарабатывать, чтобы выплачивать ей содержание и обеспечивать, как полагается, двух сыновей, чтобы те ни в чем не нуждались.
По крайней мере, приятно опять сесть за руль. Фактически, гораздо приятней, чем можно было подумать. В прошлый вторник он пропустил регулярный рейс в Суссекс, поскольку у компании не нашлось лишнего рефрижератора, и босс дал ему недельный отпуск. Надо признать, с учетом всего компания сильно его поддержала, несмотря на грядущее судебное разбирательство. За переработку редко применяются официальные санкции, хотя каждый знает, что закон обязывает. Кризис, черт побери, все стараются спасти свой бизнес.
Если сквозь тучи черного страха пробивается хоть один светлый лучик, то это милая Джесси, беременная на четвертом месяце, которая оказала ему колоссальную помощь. Он узнал ее еще с одной прекрасной стороны, а потому больше прежнего торопится выгрузить мороженые морепродукты и рыбу и скорей отправиться домой. Если ничто не задержит, рано утром в четверг прыгнет в постель, обнимет теплое обнаженное тело. Невозможно дождаться, хочется еще раз позвонить. Однако уже половина двенадцатого. Слишком поздно.
