Он пожал плечами:
– Сэм, на свете есть очень странные люди. Может быть, ты просто не понравилась ей… ну, она позавидовала, ты молодая и хорошенькая, вот и решила забавы ради напугать тебя до смерти.
Новая ветвистая молния прочертила небо и исчезла. Словно перегоревшая электрическая лампочка.
Хлоп. Трах.
Электрические лампочки.
Электрические лампочки перегорают все время, разве не так? А если намазать их чем-то липким, например краской, то тогда они взрываются. А почему бы и нет?
Та женщина с натянутой, как у скальпа, кожей.
И миссис Вульф.
Причудливо все это и странно… Кен прав. Они управляют Клэр. Но они не управляют ею. О нет. Отличный вышел трюк, этот фокус с электрической лампочкой. Ничего сработано, а? Наверняка.
Еще одна надпись выплывала на них из темноты:
«ЛИДС».
И тут же следующая, на сей раз черно-белая:
«163 ЧЕЛОВЕКА ПОГИБЛИ В АВИАКАТАСТРОФЕ В БОЛГАРИИ».
А потом, кружась, изгибаясь и скручиваясь, как газетный лист, выплыла из мрака страшная надпись:
«ИЗНАСИЛОВАНА И УБИТА В МЕТРО».
Газетная полоса с этой надписью надвигалась прямо на них, затем шлепнулась о ветровое стекло и распрямилась, словно крыло гигантского насекомого. Когда «дворники», включенные Кеном, разгладили ее, как афишу на щите для объявлений, она смогла прочитать текст и отчетливо увидеть лицо Тани Якобсон. Таня пристально смотрела на нее сквозь стекло, улыбаясь и подмигивая.
НУ КАК, СЭМ, ВЫ РЕЗОНИРУЕТЕ?
Она пронзительно вскрикнула.
– Сэм? С тобой все в порядке?
Голос Кена. Она сильно прищурилась и внимательно посмотрела вперед. Ничего. Никакой газеты. Только чернота и хвостовые огни автомобилей и «дворники», смахивающие капли дождя. На приборной доске замигал новый крошечный огонек. Они сворачивали.
– Все отлично, – ответила она. – Извини. Я задремала.
Гостиница находилась рядом с автострадой, множество указателей сообщали о ее присутствии, так что пропустить ее было невозможно.
«ЗАГОРОДНЫЙ ГОЛЬФ-КЛУБ „ТРОПИКАНА“.
БАССЕЙН И ГРИЛЬ-БАР „ТРОПИКАНЫ“ – ОТКРЫТЫ И НЕ ТОЛЬКО ДЛЯ ПОСТОЯЛЬЦЕВ ГОСТИНИЦЫ.
КРЕОЛЬСКИЙ РЕСТОРАН НА РАЙСКОМ ОСТРОВЕ.
ДИСКОТЕКА НА РАЙСКОМ ОСТРОВЕ».
Две колонны у входа украшали эмблемы – пальмы в разноцветных огоньках, которые радостно сверкали сквозь все усиливающийся дождь. Та же эмблема была изображена над крыльцом входа на высоте сорока футов. «Загородный клуб, – подумала Сэм. – Получить разрешение построить двадцатитиэтажную гостиницу в сельской местности совершенно невозможно, а вот какой-то загородный клуб – это совсем другое дело». Соответствующий образ. Упаковочка. Этикетки. Можно сделать все, что душе угодно, если знать, какую этикетку следует пришлепнуть.
«ВХОД ДЛЯ ПРОЖИВАЮЩИХ ГОСТЕЙ.
ГОЛЬФ-КЛУБ.
АВТОСТОЯНКА».
Они последовали за стрелками в виде пальмовых ветвей по дорожке, обсаженной деревьями и кустами, прямо к главному входу. Когда они подкатили к двери, Сэм с беспокойством осмотрелась в темноте, ощутив внезапный приступ страха.
– Выглядит немного по-пижонски, – отметил Кен.
Она внимательно посмотрела на медно-красную пальму над крыльцом и снова принялась вглядываться в темноту.
– Что случилось?
– Ничего. – Она улыбнулась. – Все отлично.
Вестибюль был также выдержан в тропическом стиле: у входа экзотические растения и яркие огни, мебель из пальмового дерева, стены раскрашены в буйные тропические цвета. Девушка в платье изумрудно-зеленого цвета, на груди у нее пришпилена маленькая позолоченная пальма с выгравированным на ней именем «Мэнди», приветствовала их сверкающей белозубой улыбкой.
– Добрый вечер, мадам, добрый вечер, сэр. У вас заказаны номера?
– Да, мы участники встречи «Замечательная пища Спея».
– Ага. – Она опустила взгляд и просмотрела какую-то стопку бумаг. – Мистер и миссис…
– Мистер Шепперд и миссис Кэртис.
– Для вас есть сообщение от мистера Эдмундса. Они задерживаются в Лондоне и приедут сюда поздно. Если они не увидятся с вами сегодня вечером, то будут ждать вас утром в фойе в четверть девятого.
– Спасибо, – сказал Кен и повернулся к Сэм: – Давай забросим наше барахло в номера, а потом пообедаем.
Нагловатый подросток-носильщик с пушком над верхней губой и пришпиленной на груди табличкой с именем «Билл» сначала проводил Сэм в ее номер на девятнадцатом этаже, и Кен пошел вместе с ними.
– Здесь очаровательный вид на автостраду, – со смешком сказал Билл, открывая дверь.
Небольшая чистенькая спальня с мебелью из бамбука, занавески и постельные покрывала ярко-зеленого цвета, на полу коврик-циновка из тростника, а на стене оттиск картины Гогена, которую Сэм узнала с трудом: негр и очаровательная негритянка сидели на полу в какой-то галерее.
– Через пятнадцать минут? – спросил Кен.
– Хорошо.
Они вышли и закрыли за собой дверь, а она нажала медные кнопки на своем чемодане, и замки открылись с резкими щелчками.
Черт подери! Зачем она притащила с собой это барахло? Всего-то на одну ночь? Она расстегнула ремешки и порылась в стопках ровно сложенной одежды. Толстый свитер. Неужели это она взяла его с собой? И еще один?! Три разных туалета? Чокнутая, чокнутая, чокнутая. В номере было жарко и душно. Она подошла к окну, оттянула занавеску и увидела балкон. Отперла дверь и вышла.
Холодный воздух приятно освежал, она услышала шум дождя, падающего в темноте, посмотрела на автостраду, убегающую вдаль бесконечной неоновой лентой. Она глянула вниз и увидела прямо под собой крышу плавательного бассейна – его огромный восьмиугольный стеклянный купол был установлен в ярко освещенном внутреннем тропическом саду. Стекло покрывала тонкая пленка сконденсированной влаги, которая слегка размывала очертания. Сэм понаблюдала за какой-то женщиной с красивыми волосами и складной фигуркой. Лениво отбрасывая свои роскошные волосы, та нежилась в шезлонге под кварцевой лампой. На краю бассейна, у деревянной стойки бара, под крышей из пальмовой циновки сидело несколько человек в одних купальных костюмах. Интересно, а какая же там у них внутри температура.
Она облокотилась о балконные перила, пытаясь рассмотреть получше, и вдруг ей показалось, что поручень немного сдвинулся под ее весом. Она испуганно отступила назад, вытянула руку и потрогала его. Поручень не шелохнулся. Продолжая стоять на расстоянии вытянутой руки, она толкнула его посильнее. Все по-прежнему было нормально. Наверное, ей просто почудилось. Ну, давай же, Сэм, встряхнись. Ты пугаешься всего на свете. Расслабься. Она снова подошла к перилам и отважно налегла на них всем своим весом, а затем, чтобы окончательно убедиться, даже толкнула их своим задом.
