Мюррей открыл переднюю дверцу. Парню пришлось
обойти машину, при этом он все время болтал, но, наконец, уселся на переднем
сидении. Он и впрямь накачался наркотиками: расширенные зрачки красноречиво об
этом свидетельствовали. Устроившись, он затрещал без умолку:
– Мы ничего плохого не хотим но такая чувиха,
как она, не должна таскаться всюду, показывая порнофотографии всем, кому не
лень…
В отчаянии я закричала:
– Да что вы несете-то? Никому я ничего не
показывала, украли их у меня из дома!
– Заткнись! – рявкнул Мюррей, и я замолчала.
Он повернулся к этому парню:
– Пойдем, поговорим. А кто этот другой мужик в
машине?
– Никто. А выходить я не хочу. Мы можем
снизить цену до четырех тысяч, но платить надо на месте.
Мюррей покачал головой:
– Нет! Давайте-ка поговорим о делах без этой
девушки, так что надо бы выйти.
Знаками он показал мне, чтобы я приоткрыла
дверь и могла слышать то, что происходит снаружи. Потом он вышел под дождь, а
этот молодчик последовал за ним. Судя по его бессвязной болтовне, он, наверное,
и не замечал, идет ли дождь или светит солнце.
Когда Мюррей выходил из машины, второй тип
вылез из их автомобиля, раскрыл зонтик и пошел к нам. Он казался главным, и,
несмотря на темноту и зонт, скрывавшие его лицо, я сразу догадалась, что это
Мак – по тому, как он был высок. Втроем они поговорили минут десять. Вдруг
мощные фары осветили эту сцену, и огромная машина остановилась позади нас.
Тут я вконец испугалась. Что же происходит?
Нас что, попытаются убить? Водитель тяжелого грузовика соскочил на землю, и
только теперь я заметила, что недалеко от нас стояла телефонная будка. Шофер
вошел туда и стал кому-то звонить. Мне показалось, что он пробыл там целый час,
хотя на самом деле прошло не более двух минут.
Все это время меня мучил вопрос: о чем же
разговаривает эта троица и что все-таки сделает Мюррей? Наконец, водитель
грузовика вышел из будки, сел в машину и уехал.
Мак, тщательно укрывавшийся своим зонтом,
вернулся к машине и сел в нее, плотно закрыв дверь. Потом я увидела, как Мюррей
сделал молодому знак, приглашая его идти к нашей машине, и услышала его слова:
– Подождите минутку, я их сейчас достану.
Потом Мюррей подошел к машине и громко сказал:
– Дам я вам эти чертовы деньги. Только отдайте
мне фотографии.
Я и вправду вела себя, как дура:
– Мюррей, но у меня нет четырех тысяч!
– Заткнись! – хрипло прошипел в ответ Мюррей.
Через опущенное стекло машины он достал какой-то коричневый мешок, который был
так сильно набит, что, казалось, вот-вот лопнет. Затем он пригласил молодого
зайти под свод аллеи, где дождь не мог им помешать считать деньги.
Я видела, как Мюррей направился к тупику.
Молодой шантажист прошел рядом со мной, огибая машину, и я на мгновение увидела
его лицо, хоть и не очень отчетливо из-за дождя. Мюррей сунул руку в мешок, как
бы собираясь достать оттуда деньги. Вдруг раздались три глухих выстрела – и
блондин упал. Только я могла видеть то, что происходило в аллее, от второго
шантажиста она была закрыта нашей машиной. Мюррей не спеша подошел к машине,
засунул что-то в свой карман, сел за руль, и мы поехали. Я все еще сидела
сзади.
– Господи, Мюррей, да что же вы наделали?!
Мюррей ответил мне как обычно:
– Не беспокойтесь.
– Да как же мне не беспокоиться? Вы только что
убили человека, я ведь слышала, как вы стреляли, хотя у вас и пистолет с
глушителем. Это его вы прячете в мешке?
Я бомбардировала его вопросами всю обратную
дорогу. Наконец Мюррей проговорил:
– Малышка, с таким дерьмом, как эти люди,
церемониться не стоит. Кто дал им право шантажировать девушку, которая вовсю
работает, чтобы прокормиться?
– Да, но у вас так и нет фотографий?
На что Мюррей повторял:
– Не волнуйтесь, все фотографии вы получите
завтра.
У меня в глазах стояла увиденная мною сцена:
блондин, падающий на мокрый песок аллеи. Да, это был наркоман и хулиган, но я
видела, как его убили, и убит он был из-за этих проклятых фотографий! Я так и
не удержалась от того, чтобы спросить Мюррея:
– Да скажите мне, пожалуйста, что же будет
дальше?
Наконец Мюррей ответил:
– Второй придурок, сидевший в машине, не
видел, как я убрал молодого, ну, а слышать он тоже ничего не мог из-за
глушителя. На сегодня у меня еще есть работа: мне нужно избавиться от пистолета.
– А что будет с тем, другим?
Мюррей ответил, не отрывая глаз от дороги:
– Им займутся.
– Его тоже убьют?
Мюррей ответил почти нормальным голосом:
– Да, пожалуй. Два моих парня давно сидят за
стеной кладбища. Эти придурки не могли придумать лучшего места. Через несколько
минут толстый тип начнет беспокоиться, почему так долго нет его напарника, и
пойдет его искать, – тут Мюррей рассмеялся. – Он увидит, что его дружок
валяется на песке, и в этот момент мои люди займутся им. Ну, а то, что будет
потом, я расскажу вам завтра.
Без пяти девять Мюррей высадил меня у дома и
назначил встречу на завтра. Я только успела войти в дом, как явился клиент, с
которым у меня был договор провести вечер. Я-то только что пережила самые
ужасные моменты в жизни, а он явился с комплиментами, любезными словами,
приветствиями и кучей словесной шелухи. Я едва могла отвечать, и мы отправились
обедать в один из ресторанов Чайнатауна. Я перевернула две тарелки, пока смогла
проглотить ложку супа, и в конце концов сказала:
– Послушайте, я очень нервничаю. Не могу вам
сказать, почему. Поедем в гостиницу, и там я в вашем распоряжении. Делайте со
мной все, что хотите, но только не будем возвращаться ко мне. Да и на работу
завтра я идти не хочу.
Я немного рассказала ему о том, что со мной
произошло, разумеется, без всяких подробностей и без того, чем все закончилось.
Он вел себя очень мило, привез меня к себе в гостиницу и всю ночь занимался со
мной любовью. Утром он дал мне 100 долларов, хотя я в первый раз в жизни вела
себя, как египетская мумия, и лежала рядом с ним бревно бревном.
