– Д-да.
Двери лифта смыкались.
– Вам странно, что я держу вас за руку. Но вы не можете ее выпустить, да?
Росс попытался высвободиться, но оказалось, что он не может. Оказалось, что не человек в белом халате удерживает его руку, а он сам вцепился в него. Лифт начал подниматься. Потом незнакомец отодвинулся, и Россу показалось, будто кабина застряла между этажами.
Его спутник улыбнулся:
– В такую жару поедем медленно, Росс. Мы не хотим подниматься быстро; это плохо сказывается на давлении, правда, если быстро набирать высоту?
Чувствуя приятное головокружение, Росс кивнул:
– Д-да.
– А сейчас я хочу, чтобы ты расслабился и отдохнул, Росс. Расслабься и слушай меня. Слушай мой голос.
Послушно уставившись в серые глаза, Росс кивнул.
– Отлично, Росс. Отныне ты будешь слышать только мой голос, и больше ничего. Только мой голос. Остальное не важно. Тебе жарко, ты устал… но что у тебя в кармане, Росс? Отчего карман оттопыривается?
Росс недоуменно воззрился на своего собеседника. Голова кружилась.
– Все хорошо, Росс, можешь ответить. Скажи, что там. Мне можно сказать, я тебе помогу.
– Мешок для капельницы.
– А для кого он, Росс?
– Для моей жены.
– Росс, что в мешочке?
– Кетамин.
– Ясно. Ладно, Росс, все хорошо. Теперь слушай мой голос. Тебе жарко, очень жарко и хочется пить. Достань мешочек.
Росс вытащил из кармана мешочек.
– А теперь, Росс, посмотри, что у тебя в левой руке. Что ты видишь? Ты видишь фляжку с холодной водой. Разве ты не рад, что у тебя в руке жарким вечером нашлась фляжка с холодной водой?
Росс опустил голову, поморгал и увидел овальную фляжку армейского образца.
– Встряхни ее, Росс. Послушай, как плещет холодная вода.
Росс встряхнул фляжку и услышал плеск воды. Какая холодная, какая манящая! Он облизнул губы. Жажда стала нестерпимой.
– Ты хочешь пить, Росс, ты страшно хочешь пить. Так жарко, Росс, ты хочешь пить. Представь, как хорошо сейчас попить, Росс, так жарко… Представь, как здорово будет напиться.
Росс думал только о ледяной воде во фляге. Во рту все пересохло.
– Хорошо, Росс, пей в свое удовольствие. Отверни крышку и как следует хлебни холодной воды.
Росс уставился на флягу. Она превратилась в полиэтиленовый мешочек, наполненный какой-то жидкостью, потом снова во флягу. Потом снова в мешочек с двумя резиновыми затычками внизу. Снова во флягу с отвинчивающейся крышкой. Он схватил крышку, повернул, потянул – и вдруг вода, прекрасная, холодная как лед, потекла у него по подбородку. Он проглотил слюну и начал жадно пить.
– Отлично, Росс! Выпей все, выпей до дна, ты так обезвожен, ты должен выпить все.
Росс проглотил все содержимое фляжки.
– Хорошо. Теперь, когда ты насладился водой, Росс, сунь флягу обратно в карман, забудь о том, что ты меня видел, иди и наслаждайся жизнью.
Росс, смутно сознавая, что кабина лифта снова двинулась, закрыл мешочек и сунул его в карман. Потом кабина остановилась. Дверцы разъехались в стороны.
– Тебе выше, Росс. Сейчас я отпущу твою руку, и ты будешь жить самостоятельно.
Человек ушел. Дверцы лифта закрылись. Кабина двинулась вверх. Росс пошатнулся. Ему показалось, что стенки кабины смыкаются вокруг него, что он попался, как кролик в силок. Он надавил на стены, пытаясь раздвинуть их, но стены смыкались все теснее.
Он вскрикнул, забился. Лифт остановился. Дверцы приоткрылись – всего на небольшую щель. Он в панике заметался, спотыкаясь, бросился к щели, с трудом выбрался наружу и упал ничком на серую ковровую дорожку.
Он попытался встать, но перед ним скалой вздымался пол. Пальцы хватались за плинтус, короткий, как обрубок. Он скользил, скользил прочь, падал с утеса.
– Помогите! – закричал он.
Он скользил вниз.
– Помогите, помогите мне!
В отчаянии он хватался за серые короткие ворсинки, пытаясь уцепиться за них ногтями.
– Помогите! – закричал он снова.
Размытое пятно. Что-то белое наклоняется к нему. Потом остановилось прямо перед глазами. Ноги. Черные туфли без каблука. Напрягая все силы, он с трудом ухватился за лодыжки.
– Пожалуйста, помогите мне, – проговорил он. – Не дайте мне упасть!
Сестра Даррент в ужасе смотрела вниз, на Росса Рансома, распростертого на полу. Судя по всему, пьян в стельку; бормочет что-то, как младенец, и так хватается руками за ее ноги, как будто от этого зависит его жизнь.
Вдруг снизу раздалось громкое верещание. Звонил его мобильник, очевидно лежащий в кармане.
91
– Что случилось?
Сестра Даррент повернула голову. Оливер увидел Росса Рансома, сидящего в кресле на сестринском посту. Голова пластического хирурга безвольно свалилась набок. Рядом с ним стояла еще одна сестра; она положила руку Россу на плечо. Кроме того, на посту находились двое мужчин, похожих на врачей, и санитар.
– С-стены, – бормотал Росс. – Падают…
– Я услышал шум, – объяснил Оливер. – Решил, что вам нужна помощь. – Изобразив удивление, он посмотрел на Росса, а потом перевел взгляд на сестру.
– Мистер Рансом? Что случилось?
Сестра Даррент огляделась по сторонам и, быстро поднеся руку ко рту, изобразила жестом, словно пьет из стакана.
– Он… пьян? – прошептал Оливер.
Она кивнула, потом пожала плечами.
– Лезу на стены… выше, чем гора Килиманджаро, – бормотал Росс. – Н-надо бы пристегнуться…
Оливер негромко заметил:
– Может, не выдержал напряжения – оттого, что его жена здесь?
– Наверное, – согласилась медсестра. – Он так ее любит, так ей предан. У него сердце разрывается, когда он видит ее в таком состоянии.
Один из врачей наклонился и понюхал дыхание Росса, потом заявил:
– По-моему, лучше куда-нибудь уложить его и оставить здесь на ночь. Он слишком пьян, чтобы отправлять его домой в такси. – Обернувшись к сестре Даррент, врач спросил: – В вашем отделении найдется свободная палата? Чем скорее мы уберем его со всеобщего обозрения, тем для него же лучше.
– На нашем этаже ничего нет. Сейчас спущусь на четвертый, проверю, нет ли чего в другом отделении.
Когда она повернулась к выходу, Оливер прикоснулся к ее плечу и несколько шагов прошел рядом, а потом очень тихо сказал:
– Сестра, когда вернетесь, проверьте, что у него в правом кармане пиджака.
