– Рады выбраться из дома? На месте вашего мужа я бы не оставлял вас надолго одну! – игриво сказал водитель.
Лесли улыбнулась ему, откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза, чувствуя себя так спокойно, как никогда за последние годы.
Глава 2
В самолете Элли Эббот взяла с подноса пластиковый стаканчик с содовой, но не отпила, заметив, что рука трясется. Она поставила стаканчик обратно и посмотрела в окно, пытаясь успокоиться.
Она летит в Бангор. Хорошо, что салон самолета не разделен на классы, ведь она больше не может летать первым классом. Элли считала, что не заслуживает такой роскоши – она теперь не Александрия Фаррел, автор бестселлеров. Когда-то ее первые пять книг, вышедшие одна за другой, принесли ей огромный успех.
За последние три года Элли не написала ни строчки. Три года назад она развелась. И теперь, после того, что с ней сделала американская система «правосудия», она не может писать.
– Ты не должна праздновать этот день рождения одна! – сказала ее психолог Джин.
Сейчас Элли ни с кем, кроме нее, почти не общалась. Эти три года Элли скрывалась от мира, пытаясь прийти в себя. Бывшая писательница не хотела никого видеть.
Джин никак не могла пробить стену, которой Элли себя окружила, расшевелить ее и вытащить из постоянной депрессии.
– Ты такая же, какой была всегда! Пора перестать думать об одном и том же и жить дальше.
– Меня сейчас никто и знать не хочет! – мрачно сказала Элли.
Джин прищурилась.
– Тебе неплохо похудеть. Начни ходить в спортзал! Вдруг встретишь там кого-нибудь и…
– Опять?! Ни за что! – не выдержала Элли. – Кому я нужна?! Толстая, богатая!
Джин удивленно смотрела на клиентку. Через секунду обе смеялись. Мало кто считает богатство недостатком.
– Но все-таки тебе нужно с кем-то отметить свое сорокалетие! – настаивала Джин.
– Вообще-то… – начала Элли, разглядывая свои ногти без маникюра. – Мне тогда исполнился двадцать один год… Как раз в свой день рождения здесь, в Нью-Йорке, в управлении автотранспортом, я встретила двух девушек. У них тоже был день рождения, и мы…
Элли впервые упомянула этих девушек.
– Я не знаю, где они сейчас. Мы встретились в тот день, поболтали несколько часов и больше никогда не виделись. Такое случается: встретишь неизвестного человека, а разговариваешь с ним как со старым знакомым.
Элли улыбнулась воспоминаниям. У нее был такой вид, что Джин поняла: надо хвататься за эту соломинку.
– Отыщи их! Ты знаешь имена и дату рождения. А лучше давай я сама найду через Интернет. Посидите втроем, вспомните старые добрые времена!
Элли с сомнением посмотрела на настаивавшего психолога.
– Одна из них была танцовщицей с потрясающим телом, а другая – моделью…
Элли снова умолкла. Она не может показаться им на глаза теперь, когда так ужасно выглядит…
Джин мрачно взглянула на нее, потом взяла с полки фотоальбом, раскрыла и передала Элли: На фотографии была балерина: высокая, тонкая, изящная… И Элли вдруг догадалась…
– Это вы?
– Я, – кивнула Джин.
Элли слабо улыбнулась. Джин было за шестьдесят, и фигурой она напоминала картофелину.
– Человек – это не только тело. Если вы ладили тогда, поладите и сейчас. К тому же это было девятнадцать лет назад. Ты видела их лица или имена на афишах или плакатах?
– Нет… – не очень уверенно ответила Элли.
– Значит, ни одна из них не сделала карьеру. И кто знает, как они сейчас выглядят? Может, набрали по пятьдесят килограммов и…
– И вышли замуж за алкоголиков, – продолжила Элли, явно оживляясь.
– Вот именно, – разулыбалась Джин. – Думай о хорошем! А вдруг у них все еще хуже, чем у тебя? Попробуем отыскать в Интернете все об этих женщинах, и ты пригласишь их на день рождения. Я очень хочу прочитать твои новые книги. Вы можете провести выходные в моем домике в штате Мэн. Так как их зовут?
Она была очень настойчива.
И вот Элли летела в Бангор, штат Мэн, чтобы отметить день рождения с женщинами, которых не видела девятнадцать лет. Она не могла понять, как Джин удалось втянуть ее в эту авантюру.
Элли стала вспоминать их первую встречу…
Все началось с того коротышки из нью-йоркского управления автомобильным транспортом. Она до сих пор помнила его имя – Ира Джервин. Оно было написано на карточке у него на груди и находилось как раз на уровне глаз маленькой Элли. Получалось, что он был не выше метра шестидесяти пяти.
– Подождите там, – сказал он, и Элли подумала, что ему нравится заставлять людей ждать.
Она взяла анкету и повернулась. Вдоль стены стояла скамейка, на противоположных концах которой, глядя в разные стороны, сидели две самые удивительные девушки, каких Элли когда-либо видела.
Одна была в черном трико и шелковой темно-зеленой юбке, чудесно обрисовывавшей ее стройные, длинные, мускулистые ноги. Золотисто-каштановые волосы девушки были собраны в хвост, она выглядела танцовщицей, только что вернувшейся из репетиционного зала. Ее фигуре позавидовала бы любая женщина: высокая шея, широкие сильные плечи, маленькая грудь, упругие живот и бедра… Очень приятное лицо.
Вторая была настолько красива, что Элли даже моргнула несколько раз, не веря своим глазам. Ростом, по крайней мере, метр восемьдесят. На ней было простенькое короткое летнее платье с оборочками на груди, купленное в каком-нибудь городишке на Среднем Западе. Но эта девушка носила его так, будто оно от кутюрье. Казалось, что это дешевое платьице из прихоти надела богиня.
У девушки были длинные светло-русые волосы, высокие скулы, идеальный нос, полные губы. Миндалевидные глаза с густыми черными ресницами, брови, изогнутые ровными дугами… Совершенные руки и мраморные ноги, обутые в сандалии…
Элли медленно подошла к скамейке, втиснулась между девушками и попыталась разложить анкету на коленях. Она вертелась и изгибалась, но ей не удавалось сесть так, чтобы было удобно писать. Когда же она, наконец, положила ногу на ногу, а сверху – анкету, выяснилось, что ее ручка не пишет.
Элли подняла глаза к небу. Ну почему она не продлила водительские права дома? Сегодня ей исполняется двадцать один год, и если она их не продлит, они будут недействительны. Вряд ли, конечно, ей понадобятся права в Нью-Йорке, но, когда она станет великой художницей, ей надо будет водить машину, а лишний раз проходить эту процедуру…
Она посмотрела на стойку, где Ира принимал заявления других посетителей. Если Элли подойдет к нему, он наверняка скажет, что прокат ручек не входит в сферу деятельности управления автомобильным транспортом.
– Простите, – тихо обратилась Элли к двум спинам справа и слева, – у вас не найдется лишней ручки?
