— Значит, мы с ней не в кровном родстве? Дайри пристально посмотрел на него.
— Джералт — твой брат по крови. У него и у Джуры одна мать, а у тебя с ним — один отец.
— Понятно.
Именно это и хотел узнать Руан. — Она в женском отряде? Как Сайлин? Дайри снова смутился.
— Да, хоть Джура младше. Руан улыбнулся.
— Она в самом прекрасном возрасте, сколько бы ей ни было лет. Спокойной ночи.
Этой ночью Руану не спалось. Он лежал с открытыми глазами, заложив руки за голову и глядя в темноту, снова и снова проживая каждое мгновение, проведенное с Джурой.
Конечно, он женится на ней. Он сделает ее королевой, и они вместе будут управлять Ланконией… или, по крайней мере, ирлианцами. Джура будет его утешением в этой враждебной стране. Он просил Бога дать ему знак, и в следующее мгновение появилась Джура.
Руан поднялся еще до рассвета, оделся и вышел ид палатки. В туманной дымке виднелись горы, воздух был морозен и свеж. Никогда Ланкония не казалась ему такой прекрасной.
Рядом с ним остановилась Сайлин.
— Доброе утро. Я собираюсь ловить рыбу. Может, составишь мне компанию?
Руан окинул ее долгим взглядом и впервые подумал, что его планам жениться на Джуре может помешать ряд обстоятельств.
— Хорошо, — сказал он. — Идем. Они направились к реке.
— Сегодня мы приедем в Эскалон, — сказала Сайлин.
Руан не отвечал. Что, если король Тал будет настаивать на том, чтобы он женился на Сайлин? Что, если для того, чтобы стать королем, ему придется на ней жениться?
— Можно тебя поцеловать? — внезапно спросил он.
Сайлин вздрогнула и покраснела.
— Я полагаю, что если нам предстоит пожениться, то…
Он недоговорил, потому что Сайлин обхватила руками его шею и прижалась губами к его губам. Это было приятно, но поцелуй не заставил Руана забыть все на свете и заключить союз с дьяволом.
Он осторожно высвободился. Сомнений не было:
Джура послана ему Богом. Они пошли к реке. Руан, поглощенный мыслями о Джуре, не подозревал, как счастлива Сайлин. Она думала, что ее поцеловал мужчина, который станет ее мужем. Мысль о предстоящей свадьбе грела ее сердце.
До Эскалона оставалось пять часов езды. Дороги почти не было, и Руан подумал, что первым делом займется постройкой дорог. Ланконцы проклинали четырнадцать карет с багажом, которые Руан и Лора везли из Англии. Ирлианцы обходились минимальными удобствами и, отправляясь в поход, брали с собой только то, что можно увезти на лошади. Руан подозревал, что еду они воровали но дороге у крестьян.
Эскалоп располагался на берегу реки Сиар, которая защищала его с двух сторон; с двух других его защищали крутые склоны холмов. Стены в двенадцать футов высотой окружали город. Внутри возвышались другие стены, а за ними — каменный замок, должно быть, его отца.
— Мы почти дома, — сказала Лора.
Она ехала на лошади рядом с Руаном. Маленький Филип сидел впереди нее. По его лицу было видно, насколько трехнедельное путешествие утомило его.
Лора вздохнула.
— Горячая еда, ванна, мягкая постель и кто-то, с кем можно поговорить. Как ты думаешь, придворные музыканты знают английские песни? И какие танцы танцуют ланконцы?
Руан не знал, что ответить сестре, потому что Фейлан не считал нужным рассказывать ему о развлечениях ланконцев. Кроме того, в Ланконии существовало только одно удовольствие, которое интересовало Руана — красавица Джура. Самая прекрасная женщина, самая… Он думал о ней весь оставшийся путь.
Въезд процессии в город не вызвал у ланконцев особого интереса. Город был грязный и шумный: отовсюду раздавались звон молотков по наковальням и крики людей. Пахло так, что Лора достала ароматический шарик.
— А где женщины? — спросила Лора у Ксанта.
— Здесь их нет. Город для мужчин.
— Вы запираете женщин подальше от города? — съязвила Лора. — И не позволяете им выходить из дома?
Дайри повернул к ней удивленное лицо.
— Мы роем ямы на горе и держим их там, — ответил Ксант. — Раз в неделю бросаем им волка. Если они сумеют его убить, им будет что поесть.
Лора смотрела на него, гадая, насколько это может быть правдой.
В самой северной части города располагался замок, в котором жил Тал. Это был даже не замок, а крепость: низкая, длинная и неприступная.
Крепость тоже была окружена каменной стеной в восемь футов толщиной и двадцать высотой. В стене были огромные, ржавые железные ворота, увитые виноградом. Левее от них располагались ворота поменьше, позволяющие проехать только одному всаднику.
Ксант отдал приказ, и ланконские воины выстроились в колонну, чтобы проехать через маленькие ворота.
— Подождите! — крикнул Руан. — Мы откроем большие ворота для карет с багажом.
Ксант дернул поводья и остановился около Руана. По его лицу было ясно, что его терпению приходит конец. Он походил на человека, которого заставили заботиться о глупом, испорченном, своенравном ребенке.
— Кареты здесь не пройдут. Их придется разгрузить, а крупную мебель разобрать на части.
Руан скрипнул зубами. Его терпению тоже пришел конец. Эти люди совсем не имеют уважения к своему будущему королю.
— Прикажи своим людям открыть ворота.
— Эти ворота не открываются, — презрительно ответил Ксант. — Их не открывали уже сотню лет.
— А теперь пришла пора их открыть, — с трудом сдерживая бешенство, произнес Руан. Он повернул голову и увидел четырех мужчин, несущих большое бревно в столярную мастерскую. — Монтгомери!
— Да! — радостно откликнулся тот. Наперекор ланконцам он был готов сделать что угодно.
— Бери это бревно и открой ворота. Английские рыцари моментально вскочили на коней. Они схватили за шиворот шестерых самых мускулистых рабочих и велели им таранить бревном ворота.
Вытянувшись на коне, Руан наблюдал, как мужчины, разогнавшись, стукнули бревном в ворота, но те даже не шелохнулись. Он не осмеливался взглянуть в насмешливые лица ланконцев.
— Ворота сварены намертво и не открываются, — сказал Ксант. В его голосе слышались превосходство и презрение.
Руан знал, что с воротами связано какое-то суеверие, но спросить об этом у ланконцев сейчас было невозможно.
— Я открою эти ворота, — сказал он, слезая с коня.
В его распоряжении были его боевой конь и кони троих его рыцарей. Это были огромные, сильные животные, способные сдвинуть вес в несколько тонн. Если ворота не удалось протаранить, то, может быть, их смогут открыть кони.
Вокруг собиралась толпа. Рабочие бросили бревно и вместе со всеми следили за чудачеством английского принца. С городских стен за этой сценой с любопытством наблюдали стражники. Так вот каков этот заморский сын Тала! Он думает, что сможет открыть ворота Святой Елены.
