Он встал, снял потную одежду и шагнул в холодную, чистую воду. Резко нырнув, он поплыл, желая, чтобы вода смыла с него усталость прошедшего дня, и час спустя, вернувшись на берег, почувствовал себя лучше. Он надел набедренную повязку и насторожился. Справа от него раздался шорох. Руан вытащил из ножен меч и, крадучись, направился к месту, откуда раздался звук.
Но к такому удару он готов не был. Кто-то свесился с ветки над его головой, стукнул ногами в плечи, и, потеряв равновесие, Руан упал. В то же мгновение он почувствовал, как сталь меча уперлась ему в горло.
— Не шевелись, — услышал он женский голос.
Руан поднял глаза и тут же забыл обо всем. Расставив обнаженные бедра, на нем сидела самая красивая женщина, которую Руан когда-либо видел в жизни. В доме дяди Вильяма Руана всегда дразнили, что он живет, как монах. Сверстники смеялись над ним, потому что у него не было желания затащить крестьянскую девушку в стог сена. У него был сексуальный опыт, но ни одна женщина не смогла воспламенить его чувства так, чтобы он возжелал ее больше всего на свете.
Так было до сих пор.
Взглянув на женщину, на ее высокую грудь, лицо с черными, горящими, как раскаленные угли, глазами, Руан почувствовал, как его тело пронзил огонь. Каждая пора его кожи ожила, пробудилась ото сна. Он ощущал эту женщину, чувствовал ее запах. Ему казалось, что теплота ее тела слилась с его теплотой и они стали одним целым.
Руан протянул руки и прикоснулся к ее ногам, впитывая их божественную красоту. Женщина отбросила меч, но он не заметил этого. Он чувствовал только свое прикосновение к ее великолепным ногам. Его руки скользнули выше, лаская гладкую, загорелую кожу.
Ему показалось, что он слышит ее стон, но он не был уверен, что это не звук его собственного сердца, плавящегося в экстазе страсти.
Ее колени стали медленно сгибаться, как воск свечи тает под приближающимся огнем. Его руки скользили все выше и выше, поднимая влажную тунику и касаясь высоких, крепких округлостей ее ягодиц. Под туникой у девушки ничего не было, и ему открылось ее драгоценное сокровище.
Она прильнула к его груди, и когда ее обнаженное тело коснулось его, Руан задрожал от желания. Ее кожа была так же горяча, как его. Руан прижал девушку к себе.
Ее лицо было рядом с его лицом, глаза полузакрыты, красные сочные губы жаждали его губ.
Лишь только их губы соприкоснулись, она в изумлении отпрянула, но уже в следующее мгновение обвила руками его шею и страстно поцеловала. Он обнял ее так крепко, что удивительно, как со ребра не хрустнули в его объятиях. Не отрывая губ, они покатились по земле, и она оказалась на спине. Он целовал ее крепко, неистово, выплескивая годами копившееся желание, которое ждало именно эту женщину и в это самое мгновение.
Она сжала ногами его талию, сорвав набедренную повязку. — Джура, — позвал кто-то.
Руан пожирал ее губы, ничего не видя и не слыша вокруг. Его крепкое тело прижалось к ее телу.
— Джура, где ты?
Женщина стала колотить Руана кулаками по обнаженной спине, но он был слишком охвачен желанием, чтобы почувствовать это.
— Нас увидят, — прошептала она прерывающимся от волнения голосом. — Отпусти меня. Если бы по нему сейчас проехала лошадь, он бы не почувствовал.
Его руки искали и нашли ее грудь.
— Джура!
Голос был уже ближе.
Джура схватила камень и бросила Руану в голову. Она не хотела ударить его — только привлечь внимание, но он потерял сознание.
Она слышала, что девушка из учебного отряда совсем близко. Проклиная ее, Джура столкнула мужчину на землю и мгновение смотрела на его великолепное тело. Никогда еще она не видела такого прекрасного мужчину, мускулистого, но стройного и крепкого. Она провела рукой по его телу и поцеловала в губы.
— Джура! Где ты?
Она снова мысленно обругала глупую девушку и встала. Высокая трава скрывала мужчину, лежащего у ее ног.
— Я здесь, — ответила она. — Нет, не подходи ближе, здесь грязно. Подожди меня у дороги.
— Уже темнеет, Джура, — сказала девушка.
— Да, я вижу, — отрезала Джура. — Иди, я догоню тебя через минуту.
Она с нетерпением выждала, пока девушка скроется из виду, и опустилась на колени около лежащего без сознания мужчины.
Возможно, ей следовало бы стыдиться того, как она поступила с этим незнакомцем, но ей не было стыдно. Она снова прикоснулась к его груди. Кто он? Не зернанец и не вателец, как Дайри. Может, он из фаренцев, живущих в горах и держащихся особняком, Но для фаренца он слишком крупный.
Мужчина зашевелился. Джура знала, что ей надо уходить, пока он снова не взглянул на нее своими бездонными глазами и не лишил ее рассудка.
Она побежала к берегу, схватила одежду, быстро оделась и поспешила к девушкам. Она все еще ощущала прикосновение его рук и губ на своем теле.
— Джура, что ты так раскраснелась? — спросила одна из девушек.
— Наверно, потому, что скоро вернется Дайри, — ехидно сказала другая.
— Дайри? — переспросила Джура, словно никогда не слышала этого имени. — О да, Дайри, — быстро добавила она. Дайри никогда не заставлял ее сердце клокотать у самого горла, ее ноги никогда не становились послушнее воска. — Да, Дайри, — твердо произнесла она.
Девушки понимающе переглянулись.
— Руан! Где ты был? — гневно спросила Лора. — Я… я ходил купаться.
Он был как помешанный. Из головы не выходил образ этой женщины. Он ощущал ее тело в своих ладонях и был уверен, что кожа, которой она касалась, все еще красная.
— Руан, — нежно спросила Лора, — тебе не плохо?
— Никогда не было лучше, — пробормотал Руан. «Это и есть вожделение, — подумал он. — Чувство, которое заставляет мужчин терять рассудок и совершать безумные поступки». Если бы эта женщина приказала ему покончить с собой ради нее, покинуть свою страну, предать своих рыцарей, то вряд ли он стал бы колебаться.
Руан заметил, что все вокруг смотрят на него. Он наклонился в седле, тело его обмякло, на губах блуждала полуулыбка.
Он резко выпрямился и спрыгнул с коня.
— Прогулка освежила меня, — сказал он сонно. — Монтгомери, возьми моего коня и дай ему еще овса.
«Это милое животное привезло меня к ней», — подумал он и ласково потрепал коня по шее.
Он направился к своей палатке и остановился около Дайри. Дайри был высокий, молчаливый мужчина. Его лицо не выражало презрения, как лицо Ксанта. — Ты слышал о женщине по имени Джура?
Дайри смутился и ответил не сразу. — Да. Она дочь Тала. Ужас охватил Руана. — Моя сестра? — выдавил он из себя.
— Но не по крови. Король считает ее своим ребенком.
Руан облегченно вздохнул.
