— Для меня большая честь, что вы трое наконец-то вспомнили о моем присутствии, прекратили обсуждать мои действия и мой характер без моего участия и решили спросить меня самого. — Он мило улыбнулся. — Я не намерен выполнять то, что вы задумали. Я не собираюсь тратить жизнь на то, чтобы целовать дамам руки и говорить им, как они… как они пахнут.
Эксия сникла, но спустя минуту встрепенулась, потому что ей в голову пришла отличная идея.
— Да! Полагаю, что слепая красавица, создатель духов, лучше подойдет для этой роли!
— Я? — изумилась Беренгария, считавшая, что невестка просто шутит, но теперь усомнившаяся в этом. — При дворе? Голос Эксии звенел от возбуждения.
— Ты сидела бы в обитом бархатом кресле, а женщины по очереди подходили к тебе. Ты брала бы их за руку, задавала пару вопросов и объявляла, какой аромат им подходит.
— Нельзя, чтобы Беренгария… — заговорил Джеми. Но Джоби перебила его:
— А мужчины? Не забывай, что мужчинам тоже захочется иметь собственный аромат. Чем, по-твоему, может пахнуть от мужчины по имени Ричард? Грубостью и богатством?
Беренгария весело засмеялась.
— А как должны пахнуть духи с названием «Генри Оливер»?
— Конским потом! — объявила Джоби, и все расхохотались. Даже губы Джеми тронула слабая улыбка, которая только вдохновила девочку. Она напыжилась, расправила плечи и, засунув большие пальцы рук за пройму жилета, принялась вышагивать перед зрителями. — Я мужчина! — заявила она. — Мне нужно то, что отражало бы мою мужественность, чтобы всем стало ясно: я настоящий мужчина.
Сделав вид, будто несет в руках флакон, Эксия приблизилась к золовке.
— О храбрый герой, вот духи. у которых самый что ни на есть мужской запах.
— Не нужны мне цветы! — низким голосом произнесла Джоби. — Я должен защищать свои… свои лучшие части тела, если ты догадываешься, что я имею в виду, девчонка.
— О да, сэр, — ответила Эксия, кокетливо прикрыв глаза, — и я вижу, что эти части вашего тела действительно прекрасны. Возьмите духи, вы сразу поймете, что мы использовали множество компонентов при их изготовлении.
— Цветы? — сердито осведомилась Джоби.
— О нет, ни в коем случае. Ну, может только одни цветочек.
— Никаких цветов! Соображаешь, детка? Я мужчина, и мне не нужны цветы! Я ухожу.
— Сэр, — воскликнула Эксия, обращаясь к спине Джоби, — но ведь это цветы сгнившей капусты. Своды леса огласил веселый смех.
— А что еще там есть? — остановившись и повернувшись, с подозрением спросила Джоби.
— Зубцы от пилы. — Джоби не смогла удержаться от улыбки и на мгновение забыла о своей роли. Привыкшая быть в центре внимания и своей игрой веселить зрителей, она с удивлением обнаружила, что Эксия не уступает ей в этой способности. — Зубцы от старой ржавой пилы. А еще сломанные мечи и грязь, собранная там, где умирали мужчины — сраженные в битве, естественно.
— Естественно, — важно согласилась Джоби.
— А в качестве основы мы использовали конский навоз.
— Этого достаточно, большего и не нужно.
— Но… — Эксия огляделась с таким видом, будто проверяла, не подслушивают ли ее. — Специально для вас мы добавили еще один компонент.
— И какой же? — так же шепотом осведомилась Джоби.
— Ногтевой джем. Он приготовлен из того, что мы вынули из-под ногтей на ногах у огромного турка. Он ни разу в жизни не мылся.
— Я беру ваши духи! — объявила Джоби, перекрикивая всеобщий смех. — За них я даю вам шесть замков и двести акров земли. Достаточно?
— Нам нужно триста акров.
— Они ваши.
— Тогда я…
— Тихо! — вдруг воскликнул Джеми и, вскочив, бросился к ближайшим зарослям.
Знаком дав всем понять, чтобы они затаились в высокой траве, — Тод прижал к себе Беренгарию, стремясь защитить ее от возможного врага, — он пристально вглядывался в даль.
Прошла минута, прежде чем Джеми повернулся к распластавшейся на земле Эксии.
— Это твоя кузина, — удивленно сказал он. — По тому, как сверкает ее платье, я узнал бы Франческу везде.
Еще не веря в такую удачу, Эксия выглянула из-за поваленного дерева и увидела Франческу, не спеша направлявшуюся к ним с таким видом, будто ей принадлежал весь мир.
Вскочив на ноги, Эксия бросилась к кузине, но замерла на полдороге. Внешне Франческа ничуть не изменилась, несмотря на то, что ей пришлось испытать, однако она стала другой. «Как Тод», — подумала девушка.
— Ну? — осведомилась Франческа. — Разве вы не рады видеть меня?
С этими словами она распахнула объятия и прижала ринувшуюся к ней Эксию к груди. К своему изумлению, Эксия и в самом деле была рада видеть ее.
К ним уже успел подбежать Джеми, которого так и подмывало засыпать Франческу вопросами, но та отказалась что-либо рассказывать до тех пор, пока не поест. Ее заявление о том, что она спрятала поблизости котомку с едой, сразило Джеми наповал.
— Что тебя так удивило, Эксия? — засмеялась она, когда Джеми отправился к тайнику. — Как, по-твоему, моя семья добывала себе еду, прежде чем получила доступ к деньгам Мейденхолла?
— Я… я не знаю.
— Воровством, вот как. К четырем годам я достигла вершин в воровстве кур, а яйца я таскала чуть ли не из-под несушек. — Считая разговор оконченным, Франческа прошла к остальным.
Эксия посмотрела ей вслед, ошарашенная услышанным потому, что за долгие годы кузина ей уши прожужжала о том, что ее родственники — добрейшие и честнейшие люди на Земле. Наконец она пришла в себя и двинулась вслед за Франческой.
Час спустя, когда был приготовлен ужин — причем не кем-нибудь, а Франческой! — все собрались вокруг красавицы, чтобы узнать, как ей удалось сбежать.
Эксией владели странные чувства. Ей казалось, что все, кого она когда-либо знала, изменились. Ее дорогой Тод, всегда бросавший на нее восторженные взгляды, теперь с любовью смотрел на Беренгарию. А беспомощная Франческа сбежала из каменной башни и поджарила на костре яйца и бекон с такой легкостью, как будто всю, жизнь только этим и занималась. Эксия же всегда считала, что кузина не способна даже на то, чтобы завязать шнурки у башмаков, не говоря уже о том, чтобы приготовить себе еду.
Но не только это удивило Эксию. Франческа и вела себя по-другому. Видимо, она почувствовала себя уверенно, решила девушка. В каждом движении кузины сквозила непоколебимая уверенность в своих силах.
— Рассказывай, — попросила Джоби, растянувшись на траве. Она смотрела на Франческу, недоумевая, как Джеми мог променять такую красавицу на Эксию. Хотя с Эксией очень весело и… Может, она не так уж плоха? — Расскажи, как тебе удалось сбежать, — повторила она.
— Я нарисовала на стенах двери, — с улыбкой ответила Франческа, выжидательно глядя на присутствующих.
