Сев на пол, он стащил высокие, до икр, ботинки, затем встал и, спустив вниз брюки и вязаные подштанники, переступил через них.
Прислонившись к стене, Мэдди внимательно рассматривала его тело. Она выросла среди индейцев и жителей гор и часто видела мужчин в одних набедренных повязках, но такого великолепного тела не видела никогда. Признак мужского естества выступал вперед гордым свидетельством страсти.
— Такой большой и весь для меня? — спросила Мэдди и с удовлетворением заметила, что ‘Ринг густо покраснел.
— Иди ко мне, — хрипло проговорил он, но Мэдди отбежала от него на несколько шагов.
‘Ринг застыл на месте, увидев, как покачиваются при движении ее грудь и бедра. Он тяжело дышал, Мэдди почувствовала полную власть над этим великолепным мужчиной. Откинув голову, она вывела трель из арии Виолетты.
В ту же секунду она оказалась на полу, и ‘Ринг навалился на нее всем своим двухсотфунтовым весом. Его рот прижался к ее рту, и он вошел в нее легко, как по маслу. Инстинктивно она подняла бедра и обвила ногами его талию. Он начал двигаться в ней, сначала медленно и глубоко, потом все быстрее и быстрее. Мэдди отвечала на каждое движение.
Она не сознавала, что они скользят по полу, пока не уперлась головой в стену. Плечи ее поднялись вверх по стене, и грудь оказалась на уровне его губ. В страсти он слишком сильно прикусил ей сосок — Мэдди вскрикнула от боли, но тут же еще крепче обхватила его ногами.
Возбуждение достигло предела, и, вонзив ногти ему в спину, она прошептала:
— Да, да.
А потом все вокруг исчезло в ослепительной вспышке белого пламени.
Мэдди не знала, сколько прошло времени, прежде чем она смогла нормально дышать. ‘Ринг отступил от стены и, опустившись на колени, положил ее на пол, а сам лег рядом. У своей груди она чувствовала биение его сердца.
— Я и не подозревала, что это может быть так, — прошептала она, положив голову ему на плечо и перебирая волосы на его груди. Он ничего не ответил, и, приподнявшись на локте, Мэдди взглянула ему в лицо, провела пальцем по морщинкам на лбу.
— Почему ты хмуришься?
— Только теперь я понял, что движет мужчинами, понял, о чем говорил отец.
— Твой отец говорил с тобой о женщинах? Она снова положила голову ему на плечо, думая, как прекрасно их тела подходят друг другу.
— Пытался. — Неожиданно ‘Ринг сжал ее так крепко, что она едва не вскрикнула. — Мэдди, прекрасная моя Ла Рейна, я бы хотел дать тебе столько же, сколько ты дала мне. Сначала твой голос, а теперь это.
Он провел пальцами по ее руке.
Она блаженно потянулась.
— Ты вернул мне Лорел.
— Этого недостаточно, чтобы отблагодарить тебя за эти чудесные мгновения.
Мэдди засмеялась.
— А что если я потребую луну с неба?
— Я достану ее для тебя.
— А что ты хочешь взамен?
— Только тебя. Всю тебя. — ‘Ринг поцеловал ее.
— Меня так много.
Он скользнул взглядом по ее груди.
— Думаю, я со всем справлюсь.
— С его помощью? — Мэдди посмотрела вниз, на живот ‘Ринга.
— Я тебе покажу. — Он потянулся к ней. Мэдди взвизгнула и попыталась отодвинуться, но это, конечно же, ей не удалось.
Лорел сидела у костра рядом с Тоби. Солнце медленно опускалось к горизонту, в воздухе повеяло прохладой. Она посмотрела через плечо на ветхий домик, в котором сестра и… этот мужчина находились уже три дня. Вдруг глаза ее расширились.
— Тоби, мне кажется, домик трясется.
Оглянувшись, Тоби с интересом уставился на домик, затем с мудрым видом кивнул головой.
— Кто ставил на трясущийся домик? — обратился он к собравшимся вокруг старателям.
В течение последних дней старатели постепенно уходили со своих участков, и к тому моменту, о котором идет речь, никто не работал уже целых три дня. Вместо этого они с живым интересом следили за жизненными перипетиями оперной певицы. Их интерес пробудился, когда Мэдди отказалась выступать перед ними и стала проводить дни, стоя под деревом и глядя на дорогу, как вдова капитана дальнего плавания, которая, не утратив надежды на возвращение мужа, изо дня в день всматривается в морскую даль.
Этот интерес возрос, когда ‘Ринг вернулся с братом и привез с собой спящего ребенка. Старатели окружили Тоби и забросали его вопросами. Если уж леди не захотела петь для них, они по крайней мере могли рассчитывать на рассказ о том, что с ней происходит.
Тоби потчевал их невероятными историями о подвигах братьев, в которых главным героем был, конечно же, ‘Ринг, а его «маленький братишка» лишь немного помогал ему. Потом наступил день, когда они услышали доносившееся из домика на холме пение. Старатели застыли, слушая голос, но вскоре пение оборвалось, и они с удивлением увидели, как из домика вышел капитан Монтгомери, потом выскочила оперная певица и побежала к палатке, капитан бросился за ней следом, а затем раздались крики. «Ну и голос у этой женщины, — бормотали старатели про себя, — наверное, и за десять миль слышно». Спустя несколько минут капитан отнес ее назад в домик, перебросив через плечо. Никто из старателей не проронил ни слова, они так и остались стоять, уставившись на домик. И лишь когда из домика донесся женский вскрик, а затем звук, какой бывает при падении чего-то тяжелого, один из старателей сказал:
— Ставлю двадцать долларов, что они не выйдут оттуда до утра.
— По рукам, — откликнулся другой.
Пари было заключено в шутку, но на следующее утро, после того как Эдит, относившая завтрак оперной певице и ее кавалеру, сообщила, что они попросили принести флакон розовой воды, затея с пари захватила всех по-настоящему.
Они спорили о том, сколько времени ‘Ринг и Мэдди проведут в домике. Поскольку старателей было много, то пари заключали относительно часа, в который влюбленная пара выйдет из домика. Тоби обнаружил, что юная Лорел прошла хорошую выучку у некоего Бейли и прекрасно осведомлена обо всех тонкостях заключения пари. Джейми пытался возражать, говоря, что Лорел, этому невинному созданию, не пристало участвовать в такой дикой затее, как заключение пари относительно сексуальных привычек ее собственной сестры. Сам он, впрочем, поставил десять долларов на то, что брат продержится больше сорока восьми часов.
Но Лорел, несмотря на юные годы, немного разбиралась в мужском характере. Она знала, что Джейми хочет увести ее от остальных и наедине выпытать все подробности о похитителях. И твердо заявила, что не ответит ни на один вопрос, пока он не позволит ей заниматься ставками. Тоби расхохотался, сказав, что Лорел одержала верх над Монтгомери. После этого Лорел начала переговоры с Тоби о том, какой процент от выигрышей причитается ей как букмекеру. Сначала Тоби предложил платить ей никель за каждую принятую ставку, но она рассмеялась ему в лицо и объявила исходной цифрой пятьдесят процентов. После долгих споров и торгов они сошлись наконец на тридцати процентах от выигрышей Тоби. Принимая ставки, Лорел отвечала на вопросы Джейми.
