— Я хотела бы задать вам один вопрос. Сын моих друзей сейчас находится в Чандлере. Возможно, вы слышали о моей подруге — оперной певице Ла Рейна.
— Конечно, я знаю ее, но не слышала, как она поет.
— Изумительно, я бы сказала, божественно! Нэлли, если вы не возражаете, я хотела бы сегодня вечером пригласить ее сына пообедать с нами.
— Конечно, вы можете пригласить его. Где он остановился?
— В отеле «Чандлер-хауз».
— Может быть, будет лучше, если вы сами попросите его прийти. Он, наверное, немного застенчив. Я бы с удовольствием пригласила его, — сказала Нэлли.
— Просто спросите Джейса Монтгомери… Нэлли, что с вами? — Берни быстро подбежала к Нэлли, стоявшей по другую сторону стола, и помогла сесть. — Я сказала что-то не то? Может быть, вы не хотели никого приглашать?
— Нет, нет, не то… Дело в том, что я и мистер Монтгомери…
— О, да вы, оказывается, знакомы? Как это прекрасно!
Берни помогла Нэлли встать, взяла ее толстую шерстяную шаль и накинула ей на плечи. Затем сняла с крючка фетровую шляпу, надела ее на голову Нэлли и слегка подтолкнула «племянницу» к двери.
— Идите и пригласите его на обед. Терел спит, ничто ее не беспокоит, а отца нет. Никто в вас не нуждается, поэтому можете спокойно идти.
— Я не могу пригласить его, — прошептала Нэлли.
— Даже ради меня, своей старой дорогой тети?
Нэлли глубоко вздохнула. Ее сердце забилось.
— Хорошо. Только ради вас. — Она шагнула в холодный, пахнущий снегом воздух и пошла к отелю.
Закрыв за ней дверь, Берни улыбнулась. «Как все оказалось легко, даже слишком легко, — подумала она. — Наверное, Джейс не пришел на ленч потому, что не получил предыдущей записки». Нэлли серьезно относится к своим обязанностям и сейчас, без сомнения, ждет в отеле Джейса, чтобы отдать приглашение лично ему в руки.
Берни села за стол, попробовала печенье. «Очень вкусно!» Затем щелкнула пальцами, и в ее руках появился рождественский номер журнала мод «Вог» за тысяча девятьсот восемьдесят девятый год. «А эта сказочная крестная мать не такая уж плохая штука. С ней у меня все будет в порядке, — подумала она. — Сегодня в десять вечера Нэлли и Джейс будут вместе и, может быть, даже назовут первенца моим именем». При этой мысли улыбка заиграла на губах Берни.
Стоявшая по другую сторону двери Терел с трудом сдерживала слезы. «Вот в чем дело, — думала она. — Оказывается, наша гостья, тетушка Берни, дружит с матерью этого Монтгомери. Поэтому она так неожиданно и приехала в Чандлер. Ее приезд, не имел никакого отношения к выбору своей наследницы. Тетушка Берни хотела, чтобы сын ее подруги женился на Нэлли и оставил меня с пустыми руками! Нэлли выйдет замуж за богача и уедет из этого дрянного города, а я останусь здесь!»
Осторожно, на цыпочках, Терел пересекла комнату и тихо открыла дверь. Оказавшись на улице, она окликнула сестру:
— Нэлли!
Нэлли медленно повернулась к Терел.
— Я думала, что ты дремлешь.
— Да, я отдыхала, но… Нэлли, я боюсь тебя оставить наедине с ней.
— С тетей Берни?
— Да, с ней. Послушай, мое предчувствие говорит, да что там, кричит: «Будь осторожна с ней!»
— Но она мне кажется такой милой. Я не думаю…
— Ты не думала, что у тебя произойдет что-нибудь плохое и с тем ужасным Монтгомери, который признался тебе в любви. Помнишь?
Нэлли низко опустила голову.
— Куда ты идешь?
— В… Ах, тетя Берни попросила меня…
— Она попросила тебя встретиться с ним? О, Нэлли, она коварная женщина. У меня нет слов выразить свое возмущение! Как она могла так поступить со своей родственницей?
— Не думаю, что она хотела навредить мне, просто хотела пригласить сына своей подруги к нам на обед.
— Неужели ты думаешь, что это простое совпадение? Полагаешь, она «случайно» попросила тебя пойти к этому человеку и не знает отвратительных подробностей всего, что с тобой произошло?
— Я не подумала об этом. Она попросила пойти…
— И ты послушалась ее. О, Нэлли, почему ты не можешь постоять за себя? Скажи ей, что не собираешься больше унижать себя, поскольку и так опозорила свое имя. Расскажи ей всю правду о Джейсе.
— Правду?
— Да. Расскажи о том, какую вольность он позволил с тобой, а потом, оставив тебя одну, уехал из города. Кроме того, он лжет, утверждая, что писал тебе письма из Вобрука. О, Нэлли, этот человек — негодяй. Он доказал это много раз, а ты бегаешь за ним, как это делала на балу урожая.
Нэлли в отчаянии заламывала руки. Она знала, что Терел, говоря так, беспокоится за нее и желает ей добра, но слова сестры очень расстроили ее.
— Хорошо, Нэлли, я не хотела тебе говорить, — сказала Терел со вздохом, — но знаешь ли ты о том, что твой мистер Монтгомери вчера и позавчера выезжал вместе с Мэй за город. — Терел взяла Нэлли под руку. — Я очень сожалею, говоря тебе об этом. Я знаю, что ты верила ему, думала о нем, но ты переживешь это и успокоишься. Он не стоит ни одной твоей слезинки. Ты похудела и выглядишь очень привлекательно, так что мы теперь сможем найти тебе мужа. Тэду Нельсону нужна жена, и он заслуживает доверия.
Тэд Нельсон был по меньшей мере на пятнадцать лет старше Нэлли. Он содержал платную конюшню на окраине города. Ему помогали два здоровенных сына-подростка, которые, говорят, были такими глупыми, что лошади учили их читать и писать. А еще в городе шли споры, мылось ли когда-нибудь семейство Нельсонов?
— Не вороти нос! — Терел накинулась на Нэлли. — Тэд Нэльсон где-то припрятал свое богатство. Но, если он тебе не по душе, найдем кого-нибудь еще. Возможно, поищем в Денвере. Там никто не знает о твоей репутации. Может быть…
— Я не буду приглашать его. — Нэлли схватилась за голову. — Я не буду приглашать мистера Монтгомери на обед. Пожалуйста, замолчи.
— Хорошо, — строго сказала Терел. — Не знаю, почему я волнуюсь? Иногда ты ведешь себя так, словно я негодяйка. Пойдем в кондитерскую и перекусим немного, а то ты на самом деле слишком худеешь.
В этот момент Нэлли почувствовала себя настолько голодной, что была способна съесть саму кондитерскую, тротуар и вывески.
Берни снова пришла в замешательство, когда Джейс Монтгомери не появился на обеде в доме Грэйсонов. Нэлли приготовила вкусные блюда, но весь нескончаемый и скучный обед Берни пришлось выслушивать болтовню Терел. Берни видела, как Чарлз улыбался младшей дочери и время от времени хмурился, глядя на старшую.
Насколько Берни могла судить, ни сама Нэлли, ни ее жизнь совершенно не изменились от того, что она похудела. Чарлз и Терел обращались с ней, как с прислугой, выполняющей для них черную работу, и, казалось, не считали нужным изменить отношение к ней. А Нэлли, хотя и стала красоткой, по-прежнему не отличалась самоуверенностью, не поощряла молодых людей, посещающих ее, а от семьи не требовала к себе ни любви, ни уважения. Она оставалась прежней Нэлли.
