Для непосредственного контакта в городе или в кишлаке могли
уходить уже подготовленные Падерина — Ташмухаммедов. По рекомендации экспертов
Машков — Борзунов — Елагин должны были обеспечивать только огневое прикрытие
группы, не появляясь при свидетелях. Языками, кроме Асанова, владели Рахимов,
Падерина, Ташмухаммедов, Чон Дин. По данным СВР, полковника Кречетова, легко
раненного при взятии в плен, держали в лагере Нуруллы, у Зебака. Судя по
сообщениям резидента СВР, очевидно знавшего банду Нуруллы, бандиты готовились
через две недели перебраться на юг, в Кунар, северо-восточную провинцию страны,
с тем, чтобы перейти границу у Асадабада.
Все это Асанов излагал привычным спокойным, чуть глуховатым
голосом.
— Нам придется действовать в очень тяжелых условиях, —
подчеркнул генерал, — все время в горах, в разряженной местности, на высоте
несколько тысяч метров над уровнем моря. С сегодняшнего дня все принимают
таблетки, виданные в нашем медицинском центре.
— Все? — спросил Чон Дин. Он чувствовал себя в горах, как
дома.
— Все, — кивнул генерал, — без всяких исключений. Наше место
высадки — вот эта небольшая долина, между Файзабадом и Джурмом. Придется лететь
ночью. Днем парашюты могут быть заметны из соседних киш-лаковъ Все прыгали с
парашютом ночью?
Все молчали.
— Значит, все, — обрадовался генерал, — тогда все в порядке.
По реке Кокче мы поднимаемся вверх до течению, огибаем Джурм и идем дальше.
Здесь у небольшого селения Лими мы сворачиваем и идем на Зебак. Вот тут дорога
очень трудная, придется идти через горный хребет. Это, правда, не сам Гиндукуш,
но все-таки почти рядом. Прошедшим, можно сказать, почти гарантируется звание
мастера спорта по альпинизму. Выходим к лагерю Нуруллы ориентировочно через три
дня. Первыми отправляются Ташмухаммедов — Падерина. Вторая пара — Рахимов —
Чон-Дин. Сейчас я вам покажу отработку взаимодействия в лагере Нуруллы.
Он начал чертить схему. Все восемь офицеров внимательно
слушали его.
В соседней комнате сидели Затонский и Орлов.
— Как думаете, генерал, — спросил Орлов, — у них есть шансы
вернуться?
— Пятьдесят на пятьдесят, — ответил, чуть помолчав,
Затонский. И отвернулся. Ему было неприятно. У группы не было и одного шанса из
ста. Или вернее был один, в расчете на чудо. Затонский это знал. И знал
категорический приказ на участие в группе генерала Асанова. Руководство СВР
сочло такой вариант почти идеальным. Затонский знал также, что операция по
внедрению полковника Кречетова готовилась почти полтора года. И срывать ее
из-за необдуманных действий самого Затонского было нельзя. Успокаивая свою
совесть, генерал старался внушить себе, что это долг офицеров группы Асанова,
что он честно предупредил самого генерала. Но в душе он отлично сознавал, что
группа обречена. И генерал Асанов почти смертник. От этого было не по себе,
словно он сам предавал своих товарищей.
Орлов, сидевший с ним рядом, уже рассчитывал на успех
Асанова. Он знал Акбара много лет и верил в генерала, в его опыт и знание.
Понимая, как трудно будет провести всю группу по маршруту и без потерь, он
рассчитывал, что основная часть группы все-таки выберется из Афганистана и
задание будет выполнено малой кровью.
— После завершения операции, — Асанов старался говорить как
можно спокойнее, внимательно вглядываясь в глаза членов своей экспедации, — мы
идем мимо Ишкашима и выходим на дорогу Ишкашим — Зебак, где нас будут ждать
вертолеты. Предупреждаю, погода может быть нелетной несколько дней, поэтому
вполне возможно нам придется прорываться самим. Это еще пять дней. Запасы
продуктов выданы с расчетом на десять дней, поэтому если мы сильно задержимся,
нужно будет потерпеть. Или немного поголодать. Но это крайний вариант. Думаю,
за неделю мы в любом случае должны управиться. Десять дней — максимум, иначе за
нами устроят настоящую охоту по всей стране. Вопросы есть?
— Офицер, которого мы идем вытаскивать, ранен тяжело или
легко? — спросил Борзунов.
— Хороший вопрос, — подумал Асанов, — если бы мы
действительно хотели его вытащить.
— Легко, — ответил генерал, — судя по нашим данным он вполне
может сам передвигаться.
— В банде Нуруллы есть женщины? — спросила вдруг Падерина.
— Не знаю, — изумился генерал, — вот этого не знаю. Хотя,
думаю, нет. Разве только семья самого Нуруллы. Там в основном местные жители.
Их семьи сидят по кишлакам.
— Какой контингент у Нуруллы? — задал вопрос Рахимов, —
Какие люди?
— В основном таджики и узбеки, — генерал успел ознакомиться
с подробными справками аналитических отделов СВР и ГРУ.
— Подробные карты горных перевалов нам выдадут? — уточнил
Семенов. — Разумеется. Уже сегодня, через час.
Все замолчали.
— Еще вопросы есть? — спросил генерал, — если нет, тогда
приступаем. Ознакомьтесь с документами, справками наших аналитиков, получайте
снаряжение, оружие, питание. Все свободны. Подполковник Падерина остается.
Все офицеры, поднявшись, вышли из комнаты. Неслышно
захлопнули дверь.
— Вы все-таки хотите участвовать в этой операции? — спросил
Асанов.
— Конечно, — изумилась женщина, — а почему вы спрашиваете?
— У нас очень мало шансов. Дорога будет сложной, через горы.
Вам придется идти вместе со всеми.
— Это уже второй акт, товарищ генерал. Мне казалось, мы обо
всем договорились. Я не девочка, Акбар Алиевич, я много раз видела кровь и
смерть, была на войне. Буду идти вместе с вами. Постараюсь выдержать.
— Ладно, — поднялся генерал, — тогда все. Можете быть свободны.
Когда Падерина вышла, он поднял трубку телефона.
— Группа готова вылететь завтра вечером.
XII
В январе восемьдесят первого в Вашингтоне состоялась
церемония инаугурации нового Президента США. И почти сразу, на своей первой
пресс-конференции новый глава Белого дома заявил, что разрядка была выгодна
лишь. Советскому Союзу, что коммунисты максимально использовали неготовность
демократических стран к подобной жесткой конфронтации. «Они присвоили себе
право на любое преступление, ложь и обман, чтобы добиться своих целей», —
гневно говорил Рональд Рейган. — Империя зла, — патетически восклицал он, —
должна быть уничтожена.
В соответствии с его доктриной в Пакистан для
противодействря советской экспансии были посланы тысячи американских
советников. Началась усиленная поставка оружия, боеприпасов, техники
окопавшимся в Пакистане еще немногочисленным группам оппозиции.
Всю деятельность в этом направлении координировал лично
Государственный секретарь США, отставной генерал Александр Хейг.
