На следующий день он подошел уже чуть ближе, но, заметив,
как она испуганно дернулась, все-таки остановился, не дойдя десяти метров.
Следующие три дня он осторожно сокращал это расстояние. Девушка вздрагивала, но
молчала, делая вид, что она не замечает его присутствия. А на четвертый день не
появилась вообще.
Теперь он ждал почти до восьми утра, но все было напрасно…
Она не вышла из дома. И на следующий день она тоже не вышла из дома. Он даже
рискнул подойти к ее двухэтажному дому, но услышал только недовольное ворчание
дворовых собак.
На третий день, после ее внезапного исчезновения, уже
потеряв всякую надежду, он вышел из дома и снова увидел ее. Она пела очень
тихую восточную песню, грустную и жалобную одновременно, почти без звука,
неслышно шевеля губами. Позже Свешников узнал, что ее брат погиб в те дни в
песках Регистана, сражаясь против неверных. И она два дня мучилась между
памятью своего старшего брата и любовью к соседскому «шурави».
Еще через два дня их группу отозвали в Кабул, и Свешников не
успел даже попрощаться с девушкой. Приказ пришел днем, а вечером они уже
тряслись в пыльном БМП по дороге в горный Бамнан.
Потом снова была война, стычки с моджахедами, засады
душманов, неопознанные мины, трупы товарищей, взрывы снарядов, кровь и смерть —
словом все, что превращает нормального человека на войне в животное. Его
отозвали в СССР, где он находился еще более двух лет. У него были женщины,
много женщин — знакомые и малознакомые, красивые и не очень, страстные и
холодные. Но воспоминание о той девушке из Бильчирага все время преследовало
его. Может, поэтому он снова подал рапорт с просьбой отправить его в
Афганистан. К тому времени он был уже майором.
В конце восемьдесят восьмого советские войска отступали из
Афганистана. Выполняя волю политического руководства, они возвращались на
родину, чтобы к весне следующего года полностью очистить страну, избавив
афганцев от своего присутствия. Несмотря на все имевшиеся договоренности,
распаленные десятилетней войной, потерями близких и родных, моджахе-ды наносили
весьма чувствительные, болезненные удары по выступающим войскам во время их
передвижения по дорогам. На запад были посланы офицеры ГРУ с требованием
обеспечить отступавшие части информацией о намерениях моджахедов. И майор
Свешников оказался снова в Бильчираге спустя три с половиной года.
Рано утром, так и не заснув в эту ночь, он оделся и вышел к
знакомому колодцу. Идти пришлось далеко, старый дом, где они оставались, был
уже давно разрушен. Еще издали, не веря в удачу, он увидел знакомую девичью
фигуру. Словно ничего не изменилось. Она сидела на своем любимом месте, держала
ведра в руках и пела ту самую красивую и жалобную песню. Он подошел поближе.
Она, словно что-то почувствовав, подняла на него глаза.
Три с половиной года. Он уехал тогда, не попрощавшись. Он
прочел все в ее глазах. Она приходила сюда каждый день, каждое утро, зимой и
летом, в надежде снова увидеть своего «шурави». Тысячу двести длей она ждала
его у этого колодца, словно предчувствуя, что он рано или поздно появится
здесь, обязательно появится. В ее глазах были слезы и он, сумевший понять и
осознать меру ее любви, стоял перед ней потрясенный и напуганный такой силой
чувств. А потом шагнул к ней. Они стояли рядом, очень близко к друг другу,
почти на расстоянии вытянутой руки. Он знал, что ей трудно преодолеть это
расстояние. А она знала, что никогда не сможет шагнуть к нему. Но они
разговаривали. Не зная языка друг друга, разделенные верой, воспитанием,
традициями, всем укладом жизни, они говорили только на одном, им понятном
языке.
И только тогда, когда город огласился криками, возвещавшими
о начале первого намаза для правоверных, они закончили свою беседу. Весь
следующий день Петр Свешников был мрачен и задумчив. Асанов, на этот раз
приехавший вместе с ним в Бильчираг, обратил внимание на его состояние. Тот
словно решал для себя какую-то нелегкую задачу, мучительную и сложную
одновременно. А вечером к городу подошел довольно большой отряд моджахедов, и
они приняли участие в общем отражении этого нападения..
Асанов помнит, как залегли бойцы народной армии Афганистана,
как поднялся вдруг во весь рост Свешников с призывом следовать за ним. И как
ошеломленные бойцы, попавшие под общий гипноз своего командира, зачарованные и покорные,
бросились в атаку. Потом, спустя несколько лет, уже узнавший об истории любви
Свешникова и незнакомой афганской девушки, Асанов понял, что Петр сам искал
смерти в тот день. Словно искупая свою вину и понимая всю трагичность своей
любви. А может, наоборот, он не думал о смерти, считая, как все влюбленные, что
его охраняет сама судьба. И кто мог знать, что еще прочел он в глазах девушки.
Тело Свешникова привезли в город вместе с телами других
погибших. Всю ночь они пролежали у мечети. А утром на лице Свешникова нашли
белую тонкую девичью шаль. Никто не знал, как она попала сюда. Может, ветер
занес ее на лицо покойного, может, положил кто-то по ошибке.
А на следующий день в колодце нашли тело девушки. Вот такая
история случилась в маленьком афганском городке Бильчираг, почти на самом
севере страны.
III
Все получилось не так, как они планировали. Из-за сильного
опоздания они вышли к реке только поздно ночью, практически под утро. Асанов,
видя, как устали его люди, разрешил небольшой отдых.
Через три часа, толком не отдохнувшие, они готовы были
выступать. Борзунов, Елагин и Машков развернули две большие надувные лодки,
которые несли с собой. Каждая из таких лодок, разворачивающихся за считанные
секунды, могла вместить четверых-пятерых людей с грузом.
В первой оказались Рахимов, Машков, Семенов, Чон Дин, во
второй — Асанов, Падерина, Елагин и Борзунов. Груз постарались распределить
равномерно по обеим лодкам.
Течение реки здесь было довольно сильным. Идти против
течения требовало ото всех без исключения максимальной сосредоточенности и
внимания.
В девятом часу утра лодки спустили на воду. С интервалом в
полминуты обе лодки начали прыгать по волнам.
Им еще повезло, что в это время река Кокча была относительно
доступна, и течение было не таким стремительным, как в дни весеннего половодья.
Тогда Кокча свирепела, неистово разбивая свои волны о прибрежные камни, и
пройти по ней не было никакой возможности.
К счастью, ветер наконец стих, и обе лодки довольно уверенно
поднимались вверх по течению, огибая многочисленные пороги.
Местность вокруг была мало примечательна. Только голые
камни, скалы, горы. Кое-где пробивался невзрачный кустарник.
Берега реки из-за сильных наводнений не были заселены.
Селения находились в пяти-шести километрах от реки, что позволяло идти вверх по
течению без излишне любопытных глаз.
Асанов обратил внимание, как уверенно держится Падерина в
лодке, как ловко владеет веслом.
