— А этот полковник?
— Он ничего не знал, — махнул рукой Нурулла. — При чем тут
он?
— А кто мог тогда сообщить Алимурату о твоем грузе?
— Не знаю, — Нурулла вдруг начал понимать, что американец
прав. Его соперник не мог узнать о поставках груза ни при каких
обстоятельствах. Но он узнал. Теперь следовало его опередить, но еще раньше
нужно было установить, откуда негодяй Алимурат мог узнать о поставках груза.
— Аюб, — грозно произнес Нурулла, — кто из наших людей ходил
в Ишкашим за последние дни?
— Трое ходили, по очереди. Кейус, Хосров и Гаджикерим.
— Так, — внезапно Нурулла успокоился. Корнер с интересом
следил за его мгновенными перепадами. Беннет, уже привыкший к внезапным
вспышкам гнева Нуруллы, оставался спокоен.
— Возьми всех людей, Аюб, — поймав, сказал Нурулла, — и
объяви, что мы идем в горы искать пропавшего «шурави». И распусти слух, что в
машинах, которые повезут к Алимурату, только песок. Чтобы все знали, как мы его
обманули.
— Понимаю.
— Посмотрим, кто первым захочет выйти из лагеря. Первым,
Аюб. Голову этого предателя принеси мне. Понял?
— А за полковником не посылать? — спросил туповатый Аюб.
— Делай, что говорят, — заорал Нурулла. Аюб выбежал из
палатки.
— Сколько вам нужно человек? — очень тихо спросил внезапно
успокоившийся Нурулла.
— Все, — жестко ответил Беннет, — иначе мы не справимся.
— Понимаю. Но тогда нам нужно задержать груз.
— Не стоит. Можете послать людей на нашем вертолете. Они
предупредят машины, чтобы те не ехали в Ишкашим. Это очень просто, — предложил
Беннет.
— Вы хотите использовать вертолет правительственных служб
страны для предупреждения контрабандистов? — вскипел Корнер. — Вам не кажется,
что мы слишком увлеклись, мистер Беннет.
— Вам нужен этот полковник или нет? — спросил его Беннет. —
Предложите что-нибудь другое, и я соглашусь.
Корнер гневно засопел, но смолчал.
— Хорошо, — кивнул Нурулла, — давайте ваш вертолет. Если
успеем остановить машины, я сам поведу охоту на вашего офицера. И клянусь вам,
он не уйдет от нас.
— Я распоряжусь, — Беннет вышел из палатки.
Корнер, оставшись вдвоем с Нуруллой, молчал. Ему была просто
противна сама мысль, что в их работе приходится пользоваться такими методами.
Воспитанный на идеалах американской демократии, он не принимал грязных методов
работы даже своего ведомства.
Беннет вернулся через пятнадцать минут.
— Вертолет готов, — сказал он Нурулле, и тот, кивнув, сам
пошел давать указания своим людям.
— Вы думаете, мы сумеем остановить отряд русских смертников?
— спросил Корнер.
— Не берусь судить. Но уйти им просто некуда. Они будут
прорываться через Ишкашим на север. А там мы их встретим.
— Надеюсь, что это первый и последний раз мы используем
наших пилотов в столь неблаговидных целях, — покачал головой Корнер. — Я все
понимаю, но такого просто не ожидал. Здесь, в горах, видимо, своя мораль.
— Мистер Корнер, здесь в каждом городе своя мораль. Впрочем,
вы знаете хорошо — в каждой стране тоже своя. Если хотите, чтобы Нурулла
помогал нам, значит, мы должны помочь ему.
— Кто такой этот Алимурат?
— Такой же бандит, только менее масштабный. Уже много раз
пытается проглотить нашего подопечного. Но пока не очень удается.
— У него много людей?
— По нашим сведениям, нет, раза в два меньше.
— А откуда он мог узнать об этом грузе?
— Видимо, кто-то сообщил, здесь, в горах, у обоих
группировок повсюду осведомители.
— А этот Алимурат знает, что мы поддерживаем Нуруллу?
— Знает, конечно, и очень этим недоволен.
Внезапно Корнер поднялся и начал шагать по палатке. Затем,
остановившись, вдруг спросил:
— Приезжая сюда, вы каждый раз предупреждали о своем
следующем визите?
— Конечно — кивнул Беннет и вдруг понял, — вы хотите
сказать…
— Вот именно. Кроме Мосса, Бланта и Беннета о вашем визите
знали и люди Нуруллы. Просто мы привыкли не считать их за людей, вот и делали
неправильные логические построения.
От Беннета не укрылось, что Корнер, говоря с ним, сказал о
нем в третьем лице. Это было гораздо лучше, чем обвинения, выдвинутые им на
разрушенной станции.
— Я, кажется, начинаю улавливать вашу мысль, — встрепенулся
Беннет, — вы считаете, что в отряде Нуруллы мог быть человек Алимурата?
— Думаю, да. Этот эпизод с машинами как раз наводит на такие
подозрения, — Корнер продолжал шагать по палатке, словно рассуждая вслух, —
предположим, в отряде есть некто, знающий английский язык. Или хотя бы
понимающий. Он мог слышать ваше задание пилотам — взять карты расположения
отряда на следующей стоянке. Вы понимаете, что это значит? Тогда он сообщает о
вашем визите в соседний отряд. Они базируются ближе к границе, чем отряд
Нуруллы. Верно?
— Кажется, да, — Беннет следил за Корнером с возрастающим
интересом. Он впервые подумал, что из Лэнгли не могли прислать
неподготовленного человека. Аналитиком Корнер был действительно блестящим.
— Значит, этот чужой сообщил о вашем следующем появлении
здесь во враждебную Нурулле банду. Вы допускаете такую возможность?
Беннет был вынужден кивнуть головой.
— Они готовились долго. Им кажется, что, выведя американцев
из игры, — продолжал Корнер, — они оставляют Нуруллу без поддержки. А это как
раз то, что им нужно.
— Тогда при чем тут русские? — не выдержал Беннет.
— Это меня и волнует. Поэтому полковник для нас важнее всего
на свете. Важнее всех денег Нуруллы. Но сначала нам нужно доказать, что в
отряде Нуруллы действительно есть чужой.
— Может, просто узнать, кто владеет английским языком. Их в
лагере может быть два-три человека.
В палатку наконец вернулся Нурулла. Он был веселее обычного.
— Если остановят машины, мы утрем нос этим глупцам, —
оживленно говорил он, — пусть ждут в Ишкашиме.
— Нурулла, — обратился к нему Беннет, — в твоем лагере есть
люди, знающие английский язык?
— Послушайте, мистер Беннет, — усмехнулся Нурулла, — вы
говорите на фарси и пушту лучше многих моих людей. Зачем вам переводчик?
— Мне не нужен переводчик, — терпеливо объяснил Беннет, — я
хочу знать, кто именно знает английский язык в вашем лагере. У меня есть
серьезные подозрения, что некоторые наши разговоры подслушивались.
