– Ладно, – заговорил наконец Али. – Давай попытаемся. Когда?
Боб пожал плечами:
– Чем скорее, тем лучше. Мы можем взлететь с обычной
дороги... аэродром необязателен. Кстати, почему бы нам не проверить, как
реконструировали дорогу Аль-Джессар? Внезапный каприз. Начнем после полудня.
Дорога будет нашей взлетной полосой. Я все приготовлю. Идея такая: ты захочешь
посмотреть на реконструированную дорогу с воздуха, понял? Мы так и сделаем.
Конечно, мы не можем взять багаж, зато это будет экспромт.
– Я ничего не хочу брать из вещей... кроме одной, – сказал
Али.
Он улыбнулся, и улыбка сразу же изменила его лицо,
подчеркнув различие между ними. Это уже не был современный человек – в улыбке
отразились хитрость и коварство предков Али, которые давали им возможность
выжить.
– Ты мой друг, Боб, и ты увидишь...
Он стал ощупывать рубашку и пиджак. Наконец вынул небольшой
футляр из замши.
– Что это? – Боб в замешательстве нахмурился.
Али развязал футляр и высыпал содержимое на стол. Боб с
шумом выдохнул воздух и тихо свистнул.
– Бог мой! Настоящие?
– Да. Большинство принадлежало моему деду и отцу. Они
собирались из года в год. Я тоже добавил сюда кое-что. Они поступали из разных
мест, их доставляли люди, преданные нашей семье, – из Лондона и Калькутты, из
Южной Африки... Наша семейная традиция. Их можно использовать в случае
необходимости. – Он помолчал, а потом добавил тихо: – Это стоит три четверти
миллиона фунтов.
– Семьсот пятьдесят тысяч фунтов! – прошептал Боб и потрогал
пальцами камни. – Фантастично! Как в прекрасной сказке! И это все твое?
– Да, – кивнул принц. Его утомленный взгляд блуждал по лицу
Боба. – Не многие владеют такими драгоценностями. За такими вещами всегда тянутся
слезы, смерти, кровопролития, убийства... А хуже всего – женщины. Драгоценности
особым образом на них влияют. Эти камни сводят их с ума. Они хотят владеть ими,
чтобы носить на шее или на груди. Я не отдам их таким женщинам, я дам их тебе.
– Мне? – изумился Боб.
– Да. Я не хочу, чтобы эти камни попали в руки моих врагов.
Я не знаю, когда они выступят против меня. Этого можно ожидать со дня на день.
Я могу не дожить до дня победы. Возьми их и сделай лучшее, что ты можешь.
– Но послушай, я не понимаю, что я должен делать с ними.
– Постарайся как-нибудь вывезти их отсюда.
Пристальный взгляд Али привел Боба в замешательство.
– Значит, ты хочешь, чтобы я сделал это вместо тебя?
– Что ж, можешь не брать их. Но я думаю, что ты сумеешь
придумать, как доставить их в Европу.
– Послушай, Али, я не знаю, как все это понимать.
Али откинулся на спинку кресла и улыбнулся чуть удивленно:
– Ты знаешь жизнь. Ты честный. Я помню дни, когда ты был
моим фагом
[2]
, ты всегда был находчивым... Я дам тебе имена и адреса людей,
которые хорошо относились ко мне, на случай, если я не выживу. Не удивляйся,
Боб. Сделай все, что можешь. Только этого я хочу от тебя. И я не буду обвинять
тебя, если ты откажешься. На то воля аллаха. Я не хочу, чтобы эти камни нашли
на моем теле, когда меня убьют. Что касается остального... – Он пожал плечами.
– Я все сказал. Все в руках аллаха.
– Ты чудак!
– Нет, я фаталист.
– Но послушай, Али. Ты говоришь, что я честный. Но три
четверти миллиона... Не кажется ли тебе, что это слишком много для моей
честности?
Али с любопытством взглянул на него:
– Может быть, это и странно, но у меня на сей счет нет
сомнений.
Глава 2
Женщина на балконе
1
Боб Роулинсон шел по мраморным коридорам дворца. Никогда еще
в жизни не чувствовал он себя таким несчастным. Мысль о трех четвертях
миллиона, которые лежали в кармане его брюк, не давала ему покоя. Ему казалось,
что на каждом шагу его подстерегают неожиданности. Кроме того, ему мерещилось,
что мысли о драгоценностях написаны у него на лице, и он успокаивал себя только
тем, что на таком веснушчатом лице, как у него, трудно прочесть что-либо
определенное.
Часовые со стуком опустили оружие, приветствуя его. Все еще
ошеломленный, Боб вышел на центральную улицу Рамата. Куда идти? У него не было
никаких идей, а времени оставалось мало.
Центральная улица была похожа на все подобные улицы городов
Среднего Востока. Смесь нищеты и блеска.
В огромных современных домах размещались банки. Рядом с
маленькими лавчонками располагались отличные магазины. В них соседствовали
детская обувь и дешевые зажигалки, швейные машины и запасные части для
автомобилей, ткани и засиженные мухами медикаменты, в том числе новейшие антибиотики,
– всего здесь было в изобилии. Во многих магазинах вообще ничего не стоило
покупать, кроме швейцарских часов, сотни и тысячи которых лежали на витринах.
Ассортимент был настолько велик, что у покупателей разбегались глаза.
Боб сталкивался с людьми в национальных и европейских
одеждах, шагал дальше, но никак не мог придумать, как ему поступить.
Он зашел в кафе и заказал чай с лимоном. Отхлебывая мелкими
глотками горячий напиток, он постепенно приходил в себя. Обстановка кафе
действовала успокаивающе. Перед его столом старый араб напевал какую-то
мелодию, сзади двое мужчин играли в триктрак. Здесь было приятно посидеть и
подумать.
И он принялся размышлять. Камни стоимостью в три четверти
миллиона – у него в кармане, его задача – вывезти их из страны. Времени для
этого крайне мало.
Али немного помешан, конечно. Отдал такую сумму столь
беззаботно, пусть даже другу, а сам ждет чего-то от аллаха. Боб не верил в
провидение.
Что же, черт возьми, делать с этими проклятыми камнями?
Посольство? Нет, нельзя впутывать в это дело дипломатов. К
тому же посольство наверняка откажется от участия в подобной операции. Нужен
человек, живущий в этой стране и располагающий полной свободой передвижения.
Какой-нибудь бизнесмен или, еще лучше, турист. И чтобы он не занимался
политикой или только интересовался ею, но ни во что не вмешивался бы. Конечно,
на худой конец... Кричащие заголовки в газетах: «Сенсация в лондонском
аэропорту!», «Попытка провезти контрабандой камни стоимостью в три четверти
миллиона!» – это худший вариант развязки. Риск, конечно....
