Ас целовал ее шею. Его халат распахнулся, и Фиона кожей чувствовала его грудь. Теперь их разделяла лишь тонкая ткань ее рубашки. Но, перевернувшись, они случайно нажали на пульт, и телевизор заговорил на всю комнату.
— Ас, дорогой! — раздался громкий голос. — Если ты меня слышишь, то знай: я делаю все, чтобы тебе помочь!
Ас поднял голову и посмотрел на экран: на него глядела Лиза Рене. Он замер.
Фиона не сразу отреагировала на незнакомый голос, но поняла: Аса что-то отвлекло. Сильно отвлекло.
— Что случилось? — пробурчала она. И тотчас оцепенела, услышав голос Джереми:
— Фиона, дорогая, пожалуйста, сдайся полиции!
Она медленно повернула голову к телевизору: лицо юриста занимало половину большого экрана. Изображение было таким четким, что казалось, будто Джереми стоит у кровати.
— Фиона, пожалуйста, умоляю тебя, сдайся! — повторял Джереми. — Если ты меня слышишь, если я тебе небезразличен, позвони в полицию! Я знаю, ты не могла никого убить. Клянусь своей карьерой, верю в это! И работаю дни напролет, чтобы узнать правду, но ты мешаешь мне тем, что скрываешься…
Итак, — сказал диктор, появившись на экране, — пассии обоих убийц плюшевого мишки приехали во Флориду, чтобы помочь найти беглецов. Они оказали неоценимую услугу полиции и прессе. Мисс Лиза Рене подверглась такому строгому допросу, что сейчас нуждается в помощи доктора. А Джереми Уинтроп, говорят, не спал несколько дней. Вот вам и настоящая любовь! Даже хладнокровные убийцы не могут от нее уберечься. По слухам, они покинули Флориду и сейчас находятся в Луизиане. Местная полиция…
Ас взял пульт и выключил телевизор.
— Не вздумай снова сходить с ума! — сказал он, увидев лицо Фионы.
Она откатилась от него.
— Ты ублюдок!. — произнесла она тихо, но с чувством.
— Знаешь, у меня есть некие личные обязательства, — объяснил он, поглаживая кровать, на которой они чуть не занялись любовью. — Так что я не могу делать это. Я…
Она с яростью уставилась на него:
— Что ты этим хочешь сказать? Что у меня нет никаких обязательств?
— Я хочу сказать, что я мужчина и меня впечатляет, когда девушка бреет свои длинные ноги передо мной. И…
Фиона закипела:
— Перед тобой? Это ты пришел ко мне в ванную! Снял рубашку и… и… Зачем все это? Ты пытался меня возбудить? Думаешь…
— Ничего я не думаю, — Ас поднялся с кровати. — Да, я пришел к тебе в ванную. Поскольку боялся, что ты утонешь. У тебя было довольно суицидальное настроение.
— И как же об этом догадался? Да и вообще, твое ли это дело?
— Тебя бы не стало, а меня бы по-прежнему обвиняли в том, чего я не совершал. Я ведь тоже наследник Хадсона.
— Ясно! — она села на стул у кровати. — Ясно.
— Ну, я не то имел в виду, — начал Ас. — Я…
— Все в порядке! — прервала его Фиона. — Главное знать, где остановиться. В конце концов, я разбила твоего аллигатора и…
— Придумываешь историю, чтобы себя пожалеть? Вспомни, мы кое-что должны сделать, и сделать это надо вместе. Нам не обязательно нравиться друг другу, — он жестом попросил ее замолчать. — Но, к несчастью, мы нравимся друг другу, поэтому нам следует держаться в рамках.
— Так, значит, я затащила тебя, невинного, в постель? Ты должен записать это в блокноте и отдать его своему адвокату. «Фиона пыталась меня соблазнить!»
— Ты не пыталась меня соблазнить! — он подошел к ней и взял ее за плечи. — Тебе вообще ничего не надо для этого делать. Ты красивая женщина, интересная, умная, ты… ты… — он отпустил ее, и Фиона откинулась на спинку стула.
Хорошо, может, я холодный, — Ас перевел дыхание. — Ты вправе называть меня, как пожелаешь. Но возникшее сейчас между нами чувство — не настоящее! Мы изолированы от всего света, видим только друг друга, поэтому нас и влечет друг к другу. Это физиология — и все! На самом деле мы не пара.
Он так посмотрел на нее, словно хотел сказать, что она и сама могла бы все понять, без его слов.
— Продолжай, — попросила Фиона. — Я хочу знать все твои мысли по этому поводу.
— Мы с тобой из двух совершенно разных миров. Ты горожанка, а я сельский житель. Я… — он взглянул на нее, улыбаясь. — Я самый заядлый шовинист этого столетия.
— Свинья, — закончила она за него. — БШС! Большая шовинистская свинья.
— Именно! Это и не дает нам сблизиться. Знаешь, почему я женюсь на Лизе Рене?
— Умоляю, скажи! Я умираю от любопытства, — в ее голосе явственно чувствовался сарказм.
Ас сдвинул брови:
— Потому что ей нравится то, как я живу. Она моя полная противоположность. Она любит куда-нибудь ходить, а я домосед. Она очень общительна, а я…
— Замкнутый.
— Да. Меня привлекает жизнь, которая может у нас с ней получиться. У нее нет никаких амбиций, единственное, что она хочет, — это быть женой и матерью. А я хочу иметь дом, где меня будут ждать жена и дети.
Я так и думала! У женщины не должно быть никакой карьеры, да? Тебе не нужна жена, которая проводит весь день на работе, оставляя детей с няней?
— Точно.
— Похоже, у тебя будет ужасно скучная жизнь.
— Зато у тебя с Джереми все сложится замечательно.
— Мы не помолвлены, но…
— Но ты скажешь «да», если он попросит твоей руки.
— Конечно! Он считает, что женщина — это не только пара длинных ног.
Ас присел на край кровати и вновь совершенно спокойно заговорил:
— Мы выяснили, что кроме физического влечения, нас ничего не связывает. Нам не нравятся взгляды друг друга. Ты не любишь таких мужчин, как я, а я считаю, что место женщины на кухне. Верно?
— Все это время я хотела разузнать о тебе побольше. Но едва я что-нибудь узнаю, сразу начинаю понимать, что любить тебя не за что.
— Вот именно, — он вздохнул. — Значит, по данному поводу мы пришли к единому мнению. Предлагаю выполнить нашу работу как можно быстрей и разойтись. Ты вернешься к своей жизни, а я…
— В свою пещеру. Или твое птичье гнездо возвышается над остальным миром?
Каким бы оно ни было, меня оно устраивает. Думаю, мы договорились? Такое больше не должно повториться, — он подвинулся. — Когда все закончится, я хочу с чистой совестью смотреть в глаза Лизе.
— Договорились, — ответила Фиона. — А как быть ночью? Тут лишь одна кровать.
— Я устроюсь в другой комнате. А теперь нам надо поспать. Утром тебе придется решить, чего же ты хочешь. Давай считать наше соглашение деловым, без тени личного.
— Замечательно! — сказала она. — Так мы будем спать или нет? Ты не хочешь уйти из моей спальни?
