— Это и есть хозяин того самого дома? Не удивительно, что он никого не приглашает. Он прекрасно понимает, что к нему никто и не пойдет. А между прочим, как ему удалось нас различить?
— По одежде, — торопливо отозвалась Хьюстон. — Я встретила его в магазине.
Блейр и Лиандер возобновили разговор, но Хьюстон не слышала ни слова из того, что они говорили. Она думала о своей сегодняшней встрече.
Глава 3
Дом Чандлеров стоял на участке в пол-акра земли, с кирпичным сараем на задворках и зарослями винограда на широкой террасе, окружающей с трех сторон дом. Опал потратила многие годы на то, чтобы превратить эту землю в великолепный сад. Вязы, посаженные, когда дом был еще только-только построен, теперь выросли и заслоняли от палящего солнца цветущие газоны и клумбы.
— Ну хорошо, — сказала Блейр, когда Хьюстон наклонилась над розовым кустом в садике на северо-западе их владений. — Я хочу знать, что происходит.
— Я понятия не имею, о чем ты говоришь.
— О Кейне Таггерте. Хьюстон ответила не сразу.
— Я встретила его в галантерее Вильсона, а потом он с нами поздоровался — это ты и сама видела.
— Ты что-то скрываешь. Хьюстон повернулась к сестре.
— Наверное, мне не следовало этого делать, но мистер Таггерт казался очень рассерженным, и я пыталась предотвратить скандал, К сожалению, я задела при этом Мэри Элис.
Она рассказала Блейр о комментариях мисс Пендергаст.
— Мне не нравится, что ты в это ввязываешься.
— Ты говоришь, как Лиандер.
— В данном случае он прав. Хьюстон рассмеялась:
— Стоит отметить этот день в семейной Библии. Клянусь тебе, Блейр, что с завтрашнего дня я даже имени мистера Таггерта не упомяну.
— Почему с завтрашнего?
Хьюстон достала спрятанный в рукаве листок бумаги.
— Посмотри, — нетерпеливо проговорила она. — Это принес посыльный. Мистер Таггерт приглашает меня сегодня к себе на ужин.
— Но ты ведь сегодня идешь куда-то с Лиандером, разве не так?
Хьюстон пропустила мимо ушей ее замечание.
— Блейр, ты, похоже, не понимаешь, какой переполох в городе вызвал этот дом. Нет человека, который не пытался получить приглашение посетить его. Со всего штата приезжали посмотреть на него, но никого так и не пригласили. Однажды мистеру Таггерту сказали, что проезжающий мимо английский герцог хотел бы остановиться в его доме, но мистер Таггерт даже и слушать не стал. И вдруг он приглашает меня.
— Но ты ведь уже приглашена на сегодня. Там будет губернатор. Это ведь гораздо важнее, чем любой дом.
— Ты не понимаешь, — сказала Хьюстон, глядя вдаль. — Год за годом мы наблюдали, как на поезде привозили вещи. Мистер Гейтс говорил, что владелец не подвел к дому линию железной дороги только для того, чтобы все это носили к нему в дом на глазах у всего города. Ящики со всего мира. Блейр, я уверена, что там была мебель» И ковры! Ковры из Брюсселя.
— Хьюстон, ты не можешь находиться в двух местах одновременно. Ты обещала пойти на прием и должна сдержать обещание.
Хьюстон вертела в руках розу.
— В детстве мы могли находиться в двух местах одновременно.
Блейр не сразу поняла, что имела в виду Хьюстон.
— Ты хочешь поменяться местами? — изумленно спросила она. — Ты хочешь, чтобы я провела вечер с Лиандером, притворяясь, что хорошо к нему отношусь, а ты в это время пойдешь в гости к какому-то распутнику?
— Что ты знаешь о Кейне, чтобы называть его распутником?
— Уже Кейн? А мне казалось, что вы едва знакомы.
— Не уходи от разговора. Блейр, пожалуйста, давай поменяемся местами. Всего на один вечер. Я бы пошла в другой раз, но боюсь, мистер Гейтс не позволит, да и Лиандер будет против, а больше такого случая не представится. Последнее безумство перед замужеством.
— В твоих устах это звучит, как «перед смертью». Кроме того, Лиандер сразу догадается.
— Не догадается, если ты будешь правильно себя вести. Не забывай, что мы обе хорошие актрисы. Посмотри, как я каждую среду изображаю старуху. Все, что тебе нужно, это вести себя тихо, не спорить с Лиандером, не говорить о медицине и двигаться, как леди, а не делать вид, будто ты бежишь на пожар.
Блейр задумалась, и Хьюстон поняла, что сестра сдается.
— Ну пожалуйста, Блейр. Я редко тебя о чем-либо прошу.
— Если не считать того, что я по твоей милости месяцами торчу в доме отчима, которого не выношу. Что неделями терплю компанию этого самодовольного человека, за которого ты, похоже, все-таки выйдешь замуж. Что…
— Блейр, пожалуйста, — прошептала Хьюстон. — Я так хочу посмотреть его дом.
— Тебя интересует только его дом? Не сам Таггерт?
Хьюстон поняла, что выиграла. Блейр делала вид, что ей не хочется идти на то, о чем ее просят, но Хьюстон видела, что по каким-то ей одной известным причинам она готова согласиться.
— Господи, Боже мой, — сказала Хьюстон. — Я же была на сотне приемов, и со мной еще ни разу не случалось, чтобы хозяин вел себя не по-джентельменски. К тому же, там будут и другие гости.
По крайней мере, она надеялась на это. Ей не хотелось снова быть прижатой к стене.
Блейр неожиданно улыбнулась:
— Ты не против, если после вашей свадьбы я расскажу Лиандеру, что он провел вечер со мной? Я готова на что угодно ради того, чтобы увидеть выражение его лица в этот момент.
— Пожалуйста. Лиандер не лишен чувства юмора. Думаю, он сможет оценить эту шутку.
— Не уверена, но во всяком случае, ее смогу оценить я.
Хьюстон обняла сестру.
— Пойдем собираться. Я хочу надеть что-нибудь соответствующее этому дому, а ты надень голубое атласное платье от Ворта.
— Я бы надела свои бриджи, но это все испортит, как ты думаешь? — лукаво спросила Блейр, входя в дом следом за сестрой.
Поднявшись к себе, Хьюстон перевернула весь гардероб, изрядно пополнившийся в преддверии свадьбы, пытаясь выбрать что-нибудь подходящее.
Наконец она остановилась на платье из розовато-лиловой и серебряной парчи, отороченном горностаем, с открытым квадратным вырезом и короткими рукавами с буфами из такого же розовато-лилового шифона. Она решила спрятать платье в кожаный саквояж — он не привлек бы внимания, так как Блейр всегда носила с собой футляры, набитые странными по форме медицинскими инструментами, — и переодеться у Тайи, Она не стала звонить по телефону, опасаясь, как бы ее не подслушали, а заплатила пенни одному из мальчишек Рэндольфа, чтобы тот отнес записку ее подруге Тайе Мэнкин, чей дом стоял недалеко от подъездной аллеи Кейна. В записке она просила Тайю говорить всем, кто будет спрашивать, что Блейр у нее.
