Блейр оттолкнула его:
— Если тебе нужно только это, можешь отправляться к ней или к любой другой женщине. Если ты воображаешь, что я посвящу свою жизнь твоему белью, ты ошибаешься.
Она сердито начала натягивать брюки.
— Ну хотя бы одному носочку? — с мольбой в голосе попросил Ли.
Блейр взглянула на его и увидела, что он улыбается.
— Ты! — засмеялась она и упала в его объятья. — Ты не порассказал мне о тройняшках.
— Каких тройняшках?
— Ну ты принимал роды, о которых написали в четырех журналах.
Он посмотрел на нее, как на сумасшедшую:
— Я никогда не принимал тройняшек.
— Но ты сказал… Ах ты! — задохнулась от смеха Блейр.
Он провел рукой по ее уже прикрытым ногам и по голой спине.
— Прогуляемся к реке? Там и перекусим.
— И поговорим о клинике, — сказала она и надела рубаху. — Когда, по твоим расчетам, придет оборудование? Кстати, ты так и не сказал, что именно ты заказал. Ли, если ты не сможешь работать там постоянно, я могла бы написать своей подруге, доктору Луизе Бликер. Она неплохой специалист, а Чандлер растет не по дням, а по часам, поэтому еще один врач нам не помешает.
— Я-то предполагал пригласить миссис Креббс. Блейр перестала застегивать пуговицы.
— Миссис Креббс! Как-то раз в больницу привезли мальчика, у которого в горле застряла куриная косточка. Так она предложила мне подождать, пока придет настоящий врач.
— И она до сих пор жива? — спросил Ли, округлив глаза.
Блейр сощурилась:
— Ты опять меня дразнишь?
— Я никогда не дразню женщин, похожих на тебя. Пойдем, — сказал он, не дав ей ответить. — Если мы хотим поговорить о делах, давай сделаем это во время прогулки.
Глава 26
Держась за руки, Лиандер и Блейр направились к дому. Они то и дело останавливались для поцелуя, пытаясь при этом стащить друг с друга одежду. Так что когда они почти дошли до дома, их рубахи были расстегнуты до пояса.
Но атмосфера забавы быстро улетучилась: у крыльца стоял Рид Вестфилд.
Ли моментально помрачнел, встал между Блейр и домом и стал застегивать на ней рубаху.
— Слушай меня, — тихо сказал он. — Боюсь, мне опять придется уехать. Не думаю, чтобы отец приехал просто так.
— Опять срочный вызов? Я могу… — Что-то в его глазах заставило ее замолчать и сжать зубы. — Снова такой же вызов? И меня опять отстраняют, потому что я не заслуживаю доверия? Срочный вызов только для мужчин?
Он положил руки ей на плечи:
— Блейр, ты должна мне доверять. Я бы все тебе рассказал, если бы мог, но для твоего же собственного благополучия…
— Для моего собственного благополучия мне следует пребывать в неведении. Я прекрасно тебя поняла.
— Ты ничего не поняла! — сказал Ли, сжимая ее плечи. — Тебе просто придется доверять мне. Если смогу, я расскажу.
Она вырвалась.
— Я прекрасно все понимаю. Ты точно такой же, как мистер Гейтс. Ты твердо знаешь, что женщине можно и чего нельзя и что на меня нельзя положиться до такой степени, чтобы сказать, куда ты так таинственно исчезаешь. Скажи, что ты собираешься мне разрешать теперь, когда мы поженились? Что, кроме домашнего хозяйства и постели? Я могу продолжить врачебную практику или и для этого я еще не доросла?
Ли возвел глаза к небу, словно ища там поддержки.
— Хорошо, думай как хочешь. Ты, кажется, считаешь меня чудовищем, таким я и буду. Мой отец приехал с важным сообщением, и мне придется сейчас уехать. Я не могу тебе сказать, куда я еду, или не хочу. От тебя же я хочу, чтобы ты вернулась в Чандлер с моим отцом, а я буду дома, как только смогу.
Ничего не сказав, Блейр обошла Ли и направилась к дому. Ей было трудно даже взглянуть на Рида. Она никогда ему не нравилась, и он знал о ее проделках, касающихся его драгоценного сына. Когда Ли объявил, что хочет жениться на Блейр, Рид участвовал в немилосердном допросе, учиненном Гейтсом, а потом в открытую лгал ей, сочинив о Ли и француженке.
Поэтому сейчас она не могла вести себя с ним тепло и сердечно. Она холодно поздоровалась и прошла в дом.
Даже оставшись одна, Блейр не могла позволить себе расслабиться. А что она еще ожидала? Ли сказал, что любит ее, но какой мужчина не полюбит женщину, которая с готовностью делит с ним постель? Просто чувство чести не позволило Ли бросить ее, поскольку она оказалась девственницей.
Блейр поднялась наверх и переоделась в свой медицинский наряд. В открытое окно ей были слышны голоса мужчин. Она выглянула — Ли с отцом стояли невдалеке и, судя по жестам, вели не совсем дружескую беседу.
Ли присел на траву, жуя какой-то стебелек, а Рид угрожающе навис над ним всем телом. Блейр показалось, что Рид угрожает Ли.
Почти против своей воли она стала прислушиваться. До нее долетели лишь некоторые слова — «опасность», «…рискуешь своей жизнью…», «Пинкертон».
Она отодвинулась от окна.
— Пинкертон? — прошептала Блейр, застегивая последние пуговицы.
Что общего у Ли с детективным агентством Пинкертона?
С минуту она сидела на кровати. У нее так и не было времени, чтобы поразмыслить, куда Ли уезжал в их брачную ночь. Рид ей солгал, и она ему поверила. Уж лучше бы Ли действительно кого-нибудь любил. Пусть бы он и в самом деле отправился к бандитам, чтобы спасти их главаря от, скажем, заражения крови. Но Ли вовлечен во что-то другое, что-то… Она не хотела даже думать об этом. Может, он помогал агентству Пинкертона? Но, исходя из предостережений Рида, Блейр отбросила эту мысль.
Лиандер был связан с чем-то незаконным. Она так и знала, она чувствовала. И поэтому он не мог сказать ей, чем занимается. Он хотел, чтобы она осталась в стороне.
Едва передвигая ноги, Блейр спустилась по лестнице и подошла к двери как раз тогда, когда вошел Ли.
— Мне придется уехать, — сказал он, наблюдая за ее реакцией.
Блейр подняла на него глаза. Какое преступление совершил Ли? И почему? Ему нужны деньги? Она вспомнила о новом медицинском оборудовании, которое он заказал в Денвере. Оно, должно быть, стоит немалых денег, а все знают, что врачи зарабатывают очень скромно. Ли, конечно, унаследовал кое-что от матери, но, кто знает, сколько? Он делает это ради новой клиники? Чтобы иметь возможность помогать людям?
— Я знаю, — сказала она, беря его за руку. Он вздохнул с облегчением:
— Ты больше не сердишься?
— Нет, не сержусь.
Он поцеловал ее — она почувствовала боль и сладость.
— Я постараюсь вернуться как можно скорее. Отец отвезет тебя в город.
