Стены гостиной по-прежнему были темно-зеленые, но занавески другие — молочного цвета с большими пурпурными розами, перехваченные широкой лентой под цвет стены. Уютное кресло было обито той же материей, что и занавески, а пурпурная обивка дивана — в тон розам. Пятнистый ковер повторял цвета, преобладающие в комнате, — зеленый и пурпурный. За диваном — длинный узкий столик из светлого дерева с инкрустацией, по бокам — две старинные черные тумбочки.
Осторожно ступая, будто боясь спугнуть сказочное видение, Саманта направилась к спальне, набрав воздуха перед тем, как решиться войти.
Спальня была отделана в голубых тонах — множество оттенков голубого и синего. На стенах были обои в светло-голубую полоску, а шелковые занавески — глубокого синего цвета. В центре комнаты большая кровать с колоннами, задрапированная в прозрачный ситец нежнейшего голубого цвета. Саманта подошла к кровати, чтобы ее рассмотреть. Полог был сшит в стиле «солнца» — ткань расходилась от центрального медальона мелкими складками. Стеганое покрывало было из нежно-голубой хлопчатобумажной ткани с изображением цветущих вьюнков.
— Нравится? — раздался сзади голос Майка.
Она обернулась, переполненная эмоциями, даже не в состоянии ответить. Саманта не могла понять, зачем он это сделал, чем она заслужила такое отношение к себе. Глядя на него, она вспомнила прошлую ночь, проведенную в его объятиях, и подумала, что теперь она вправе, когда только пожелает, ласкаться и прижиматься к нему.
Руки Саманты обвили шею Майка.
— Спасибо тебе… Огромное тебе спасибо…
— Не хочешь испытать новую кровать? — спросил Майк, целуя ее.
— Жалко сразу измять такую красоту, — засмеялась она.
— А мы осторожненько, — голосом соблазнителя промурлыкал Майк, взяв ее за руку и подводя к кровати.
И тут Саманта бросила взгляд на красивые синие часы на ночном столике.
— Майк! Уже больше девяти! Мебель в приют должны привезти в десять!
— Сообразят, как ее расставить, и без нашей помощи, — прижимая ее к подушкам, прошептал он. Но Саманта вывернулась.
— Нам нужно там быть вовремя!
Майк, отвалившись на подушку, состроил гримасу, выражающую недовольство.
— Я поеду, если только получу обещание, что остаток дня ты проведешь со мной в постели.
— Ну, раз нет другого выхода… — деланно тяжело вздохнула Саманта.
Майк бросился за ней, она завизжала и убежала в ванную, захлопнув за собой дверь. Там по-прежнему все основные принадлежности, как и мраморные стены, были темно-зеленого цвета. Однако детали, вплоть до светильников, были заменены на нежно-розовые. Над раковиной и ванной висели ряды розовых стаканчиков. На вешалках — роскошные розовые полотенца с вышитыми монограммами «С.Э.». Стены выше мраморной плитки были покрыты обоями с орнаментом из больших роз.
Она оглянулась на Майка.
— Кто все это придумал?
— Джейн…
— Твоя сестра?
Когда он кивнул, Саманта засыпала его вопросами: как это Джейн смогла все сделать за столь короткое время; когда Майк все это замыслил; как он догадался, что именно ей хотелось? Она спрашивала без умолку, бегая по квартире, рассматривая каждую деталь обстановки. Майк следовал за ней и откровенно наслаждался ее удовольствием…
Еще ночью Саманта рассказала, что узнала от Блэр о его богатстве. Он был рад, что эта новость никак не отразилась на ее поведении. Теперь ему больше нечего от нее скрывать. Теперь не надо осторожничать, чтобы не проболтаться об их семейном реактивном самолете. Теперь он мог делиться с ней подробностями операций на бирже, которые приносили ему доход в четверть миллиона долларов. Теперь, наконец, он мог купить ей те золотые часики, которые она чуть было не съела глазами в витрине магазина «Тиффани».
— Если ты сию минуту не соберешься, то мы опоздаем к тому моменту, когда привезут мебель.
Саманта в благодарность еще раз поцеловала его и побежала приводить себя в порядок. Притащив свою косметичку в ванную комнату Майка и накладывая макияж, она начала такой разговор:
— Знаешь, что мне действительно не нравится в этом приюте для престарелых?
Майк протягивал в это время руку через плечо Саманты, пробуя дотянуться до бритвенного прибора.
— Судя по твоему тону, дорогая, это что-то еще, кроме вони, плохого обслуживающего персонала и жуткого интерьера… Я не ошибся?
— Да, кроме этого… Там нечего делать. Никаких развлечений; мне только один раз попался на глаза какой-то журнальчик. Если бы Джубели поместили в такую дыру и отобрали у него рояль, он вряд ли дожил бы даже до восьмидесяти.
Теперь Майк пытался рассмотреть себя в зеркале, девяносто процентов которого заслоняла Саманта.
— Если ты поторопишься, то у нас будет время остановиться на Пятой авеню и купить твоей бабушке какие-нибудь книжки.
Она рассмеялась.
— Майк! Это что, шантаж? Под этим предлогом ты хочешь выгнать меня из своей ванной?
— А ты клюнешь на эту удочку?
— Да. — Она чмокнула его в плечо и выскользнула из ванной.
Десять минут спустя Саманта уже проходила через вертящиеся двери магазина на Пятой авеню. Кажется, на этот раз она преодолела это препятствие без приключений.
Теперь у нее была другая проблема. За несколько «экскурсий» в город Саманта исчерпала весь свой кредит и когда всунула кредитную карточку в автомат, выдающий наличность, тот лишь забренчал, будто насмехаясь, и ничего не выдал.
— Майк! Чем я располагаю?
— В смысле денег или времени?
— Того и другого.
Он взглянул на часы:
— Ты можешь покупать все, что сможешь унести, но за двенадцать минут сорок секунд.
— Сорок секунд?!
— Имей в виду… прошло уже двадцать секунд.
Саманта как-то читала, что первая ошибка, которую совершают женщины в замужестве, — это когда утром после свадьбы приносят мужу завтрак в постель. Они хотят сделать что-то особенно приятное в этот особенный день. Однако муж воспринимает это как не что-то «особенное», а как знак, указывающий, что так отныне и будет всю совместную жизнь. Поэтому впоследствии чувствует обиду и разочарование, когда ему не подают завтрак в постель и он должен есть за кухонным столом.
Хотя Майк вчера и не женился на Саманте, однако… они все-таки были близки. Теперь он не смотрел на нее похотливыми глазами. Он смотрел на нее… в общем, смотрел, как муж. Появилось снисходительное отношение… Ей это было совсем не по душе. Вот и сейчас он, наверное, ожидал, что она выберет несколько книг и журналов, тогда он отечески улыбнется ей и скажет что-то типа: «Теперь ты счастлива?»
На лице Саманты засияла хитрая улыбка. Сейчас она покажет Майку, что она не новоиспеченная жена, подающая завтраки в постель. Он был достаточно богат, чтобы оплатить урок, который она намеревалась ему преподать за эти двенадцать минут.
