— Нет. Благодаря тебе. Мне кажется, что хотя я сам не слышал Бианку, какая-то крошечная частица моего существа прислушивалась к ее словам. Я знал только, что мне не хотелось возвращаться домой вечером, и я работал больше, чем весь прошлый год. Когда в доме жила ты, меня туда тянуло. Но когда там поселилась Бианка, я предпочитал поля, особенно те, что поближе к мельнице.
Николь улыбнулась и поцеловала через рубашку его грудь. Она никогда не слышала более приятных слов.
— Это Уэс помог мне прийти в себя, — продолжал Клей. — Я видел его первое впечатление, когда он увидел Бианку. Это было как бы подтверждением того, что в моем доме должна находиться Бианка, а не ты. Я знал, что Уэс меня понимает.
— Мне кажется, Уэсли не особенно нравится Бианка.
Клей хмыкнул и поцеловал ее в кончик носа.
— Это мягко сказано. Когда Уэсли назвал ее надутой, заносчивой лицемеркой, я его ударил. Потом очень страдал и не знал отчего — оттого, что ударил своего лучшего друга, или оттого, что услышал правду. Два дня я не появлялся дома, надо было многое обдумать. Постепенно я начал понимать, что наделал. И заставил себя смириться со смертью Бесс. Я пытался воскресить ее в лице Бианки, но это оказалось невозможным. И разве я не пренебрегал близнецами, разве заботился о них по-настоящему? Если Джеймс и Бесс могут возродиться, то только в своих детях и ни в ком другом. И если я хочу что-нибудь сделать для Бесс, то должен найти хорошую мать близнецам, которых она так любила. Не такую, которая поднимет руку на ребенка из-за порванного платья.
— Как ты узнал об этом?
— Роджер, Дженни, Мэгги, Люк, — ответил он с досадой. — Все они считали своим долгом докладывать мне о Бианке. Они знали Бесс и, наверное, понимали, что причина моего влечения к Бианке — их сходство.
— А почему ты пригласил меня на праздник? — спросила Николь, затаив дыхание.
Он улыбнулся и крепко обнял ее.
— Ты тоже глупенькая, почти как я. Потому что когда я понял, что пытаюсь подменить Бесс Бианкой, я понял также, почему я все время смотрю на пристань у мельницы, которая, кстати сказать, нуждается в ремонте. У Бейксов есть лесопилка.
— Клей!
Он снова засмеялся.
— Я люблю тебя! Ты этого не знала? А все остальные знали.
— Нет, — прошептала она, — я сомневалась.
— У меня чуть не разорвалось сердце той ночью, когда была гроза и ты рассказала мне о своем деде и сказала, что любишь меня. — На мгновение он замолчал. — А на следующий день ты ушла. Почему? Мы провели с тобой ночь, а наутро ты стала так холодна.
Николь отчетливо помнила портрет, который нашла с конторе.
— Тот портрет в твоей конторе — это портрет Бесс? — Она почувствовала, как он кивнул. — Я думала, что это Бианка, и он был похож на алтарь в храме. Как же я могла соперничать с божеством?
— Портрет вернулся на место — над камином в столовой. А браслет и берет я запер в сундук, где хранятся вещи Бесс. Может быть они когда-нибудь пригодятся Мэнди.
— Клей, а что будет дальше?
— Я же говорил тебе. Я хочу жениться на тебе снова в присутствии множества свидетелей.
— А как же Бианка?
— Я объяснился с ней. Она должна вернуться в Англию.
— И как она это приняла?
Клей нахмурился.
— Не сказал бы, что она была особенно любезна, но ей придется подчиниться. Я дам ей денег. Вовремя я опомнился. Она уже успела промотать изрядную сумму. — Вдруг он замолчал и рассмеялся. — Никогда не встречал женщины, которая бы так заботилась о благополучии своих врагов, как ты.
Николь отстранилась и удивленно взглянула на него:
— Я не считаю Бианку врагом. Скорее, я должна быть ей благодарна за то, что она подарила мне тебя.
— Мне тоже так кажется.
Он улыбнулся в ответ и поцеловал ее в висок.
— Ты простишь меня за то, что я был таким слепым и глупым?
— Да, — едва успела она прошептать, прежде чем слились их губы. Теперь она была уверена в том, что он на самом деле любит ее, и страсть вспыхнула в ней с особой силой. Она обвила руками шею Клея и всем телом прижалась к нему.
Никто из них не заметил первых холодных капель дождя. Только когда небо прорезала вспышка молнии и хлынул ледяной ливень, их объятия разомкнулись.
— Бежим! — крикнул Клей, увлекая ее за собой.
Николь направилась к шлюпке, но Клей потащил ее в другую сторону на противоположный конец поляны. Пока она стояла, поеживаясь и потирая замерзшие плечи, Клей достал нож и стал торопливо отсекать одну за другой ветки кустарника.
— Проклятье! — громко выругался он, видимо не находя того, что искал. Вдруг кусты как бы расступились, и за ними открылась маленькая пещера. Клей втолкнул туда Николь.
Она дрожала от холода, а ее платье промокло насквозь.
— Погоди, я сейчас разведу огонь, — сказал Клей, опускаясь на колени в углу пещеры.
— Где мы? — спросила Николь и присела рядом с ним.
— Мы — Джеймс, Бесс и я — нашли эту пещеру и посадили перед входом кусты и деревья. Каменщик показал Джеймсу, как класть камин. — Клей кивнул в сторону довольно грубого сооружения, где пытался развести огонь. Пламя наконец занялось, и Клей сел на корточки. — Мы всегда думали, что это самое тайное убежище на свете, но когда подросли, то поняли, что дым выдавал нас не хуже, чем если бы мы вывесили над пещерой флаг. Не удивительно, что родители никогда не возражали против наших «исчезновений». Им надо было лишь взглянуть в окно, чтобы узнать, где мы.
Николь встала и огляделась. Пещера была около двенадцати футов в длину и десяти в ширину. Вдоль стен стояла пара грубо сколоченных скамеек и большой сосновый сундук с шершавыми поломанными петлями. Что-то блеснуло в нише в стене. Она подошла к ней, и ее рука коснулась гладкого и холодного предмета. Николь поднесла предмет к огню. Это был шар из зеленоватого стекла, внутри которого тускло поблескивал крошечный серебряный единорог.
— Что это?
Клей обернулся, улыбаясь. Потом лицо его стало серьезным, и он взял у нее шар. Николь придвинулась к нему поближе. Некоторое время он молча вертел в руках находку, потом заговорил, не отрывая от нее глаз:
— Отец Бесс купил эту фигурку в Бостоне. Она очень нравилась ей. Однажды в пещере, когда Джеймс закончил камин, Бесс сказала, что хочет, чтобы наша дружба была вечной. Она сняла единорога с шеи и объявила, что мы все идем к стеклодуву. Мы с Джеймсом поняли, что она что-то задумала. Она попросила старого Сэма сделать стеклянный шар. Потом мы втроем положили руки на единорога и поклялись, что всегда будем друзьями. Бесс бросила фигурку в расплавленное стекло, чтобы никто больше не мог к ней прикоснуться. — Он еще раз взглянул на единорога и вернул его Николь. — Глупая детская затея, но тогда нам казалось, что она полна глубокого смысла.
