Николь засмеялась, а он смотрел, как в ее волосах играют лучи солнца.
— А вы, добрый сэр, оказались бы на месте при любом дворе. Ваша галантность поистине безгранична.
Он широко улыбнулся в ответ. Кажется, никогда в жизни он не был так счастлив.
Вдруг Николь вскочила.
— Что это?
Исаак замер и прислушался.
— Дай мне нож, — шепнул он, — и спрячься. Там у воды есть расщелина, где тебя никто не найдет. Что бы ни случилось, не выходи.
Николь одарила его сияющей улыбкой. Она не собиралась оставлять его, раненного, на милость того, кто так тихо подкрадывался к ним. Она протянула ему нож. Когда она встала, чтобы помочь ему подняться, он резко толкнул ее.
— Беги! — приказал Исаак.
Николь скользнула за густую поросль ив, потом стала подкрадываться к воде. Сначала она увидела Тревиса — его широкую, плотную фигуру нельзя было спутать ни с какой другой. Вдруг на глаза навернулись слезы. Она поспешно смахнула их и продолжала глядеть вслед Тревису.
Николь скорее почувствовала присутствие Клея, чем услышала его шаги. Она резко повернулась, при этом ее волосы взметнулись вихрем, и застыла как каменная.
Он молча открыл ей объятия. Николь бросилась к нему, прижалась, спрятала лицо у него на груди. Она щекой чувствовала, что у него тоже мокрые глаза.
Крепко прижимая ее к себе, Клей рукой приподнял ее подбородок. Он не отрываясь смотрел ей в лицо, как будто никак не мог наглядеться.
— Ты в порядке? — прошептал он. Николь кивнула. Случилось нечто плохое, нечто ужасное. Ощущение беды витало в воздухе. Он еще сильнее прижал ее к себе.
— Я думал, что сойду с ума! — сказал он. — Больше я этого не вынесу.
— Тебе и не придется, — улыбнулась она, успокаиваясь от близости его тела, наслаждаясь его силой и теплом. — Это все из-за моей доверчивости! Обещаю, что никогда больше не буду так беспечна.
— В следующий раз, — прервал ее Клей, — у тебя не будет выбора.
— Что значит «в следующий раз»? — встревожилась Николь, пытаясь высвободиться из объятий Клея.
Но он стал целовать ее, и, как только губы их встретились, она позабыла обо всем на свете. Они так долго не виделись.
Позади них кто-то кашлянул. Клей поднял голову и увидел Тревиса и Уэсли.
— Вижу, ты ее все-таки нашел, — ухмыльнулся Уэс. — Не хотелось бы вам мешать, но этот остров — довольно паршивое место, так что надо поскорее убираться отсюда.
Клей кивнул, лицо его было мрачным, брови сдвинуты.
— Что будем с ним делать? — с отвращением спросил Тревис, указывая на Исаака. Тот лежал в грязи, повязка на ноге покраснела, пропитавшись кровью, лицо было разбито.
— Исаак! — закричала Николь и, оттолкнув Клея, бросилась к юноше и склонилась над ним. — Как ты мог?! — закричала она Тревису. — Он спас мне жизнь! Ты не видишь, что он ранен? Мог бы догадаться, что, если бы я хотела, то давно бы убежала от него!
— Не думаешь ли ты, что я совсем выжил из ума? Я просто зашел за угол этой лачуги, а парень бросился на меня с ножом. — Его глаза блеснули. — А ты полагаешь, мне следовало подождать, пока он всадит его в меня?
— Прости, — сказала Николь, — у меня совершенно сдали нервы. — И она начала торопливо снимать окровавленные повязки с ноги Исаака. — Клей, дай мне рубашку. Нужны еще бинты.
Когда Николь обернулась, перед ней стояли трое обнаженных по пояс мужчин, и каждый протягивал свою рубашку.
— Спасибо, — прошептала Николь, чувствуя, что слезы опять наворачиваются на глаза. Как хорошо будет снова оказаться дома.
Глава 15
Николь замерла с иглой в руке, когда ее взгляд в сотый раз обратился к окну. Не было нужды сдерживать слезы, потому что они уже были все выплаканы за те два месяца, что она не видела Клея. Сначала она испытывала удивление, смятение, растерянность. А потом стала плакать. Сейчас она ощущала полную опустошенность, будто лишилась какой-то части своего тела и должна привыкнуть к этой потере.
Забрав Николь с острова, Клей вернул ее на мельницу. Всю долгую дорогу он так крепко обнимал ее, что она почти не могла вздохнуть, но не протестовала — только этого ей и хотелось.
Когда они были недалеко от плантации, Клей велел Тревису причалить сначала у мельницы. Николь удивилась — она была уверена, что вернется вместе с ним в Эрандел Холл. Он стиснул ее в объятиях с каким-то отчаянием, потом вдруг оттолкнул от себя, прыгнул в лодку и ни разу не оглянулся, пока не достиг причала на другом берегу.
Несколько дней Николь ждала. Клея все не было, но она находила этому массу объяснений. Она знала, что Бианка все еще живет в его доме и ему требуется время, чтобы отправить ее в Англию.
Но минул месяц, и она не получила от него ни одной весточки. Тогда пришли слезы. Она то проклинала Клея, то прощала его, то пыталась понять причину его отсутствия, то вновь проклинала. Неужели он лгал ей, уверяя, что любит? Неужели Бианка имеет над ним власть большую, чем он сам предполагал? Николь была слишком расстроена, чтобы рассуждать здраво.
— Николь, — раздался приглушенный голос Дженни — теперь в доме все говорили шепотом, — почему бы тебе не прогуляться с близнецами? Похоже, сейчас пойдет снег. Хорошо бы успеть нарезать остролиста и сосновых веток. Скоро придет Уэс, и мы украсим дом к Рождеству.
Николь медленно встала, но мысли ее были далеки от приближающегося праздника.
— Я не позволю ломать стену моего дома, — угрожающе произнес Клей.
Бианка с отвращением взглянула на него.
— Дом слишком мал! В Англии он мог бы сойти только за сторожку для привратника.
— Так, может, тебе стоит вернуться в Англию?
— Мне надоели твои оскорбления! Ты не забыл о моих родственниках?
— Поскольку ты беспрестанно о них твердишь, вряд ли я смогу о них забыть. А сейчас — уходи! Я должен работать! — Он оторвался от толстой тетради и проследил взглядом за тем, как она, гордо вскинув голову, вылетела из конторы.
Как только шаги Бианки затихли, Клей налил себе виски. Бианка оправдывала его худшие ожидания. Он никогда в жизни не встречал более ленивое создание. Она постоянно злилась на прислугу, которая отказывалась подчиняться ей. Поначалу Клей пытался как-то убедить слуг слушаться Бианку, но вскоре перестал это делать. Почему, в самом деле, им должно быть так же плохо, как ему самому?
Он вышел из конторы и направился к конюшне, чтобы оседлать лошадь. Вот уже два месяца он живет бок о бок с этой дрянью! И каждый день он пытался утешать себя тем, что сделал благородный жест, что своей женитьбой на Бианке спасает жизнь Николь. Но ему все равно было очень больно. Теперь, когда у него было больше времени на размышления, перед ним стал вырисовываться план того, как выскочить из западни, подстроенной Бианкой. Они с Николь должны уехать из Виргинии. Надо выбрать такой момент, когда никто не обратит внимания на их отсутствие в течение нескольких дней, и отправиться дальше на запад. Вдоль Миссисипи полно неосвоенных земель. Он давно уже мечтал увидеть эту реку, эти дикие места.
