Протянув руку, чтобы взять монету, Лиа коснулась его руки и, затаив дыхание, потрогала двумя пальцами кончики его пальцев, любуясь чистотой ногтей и формой длинных пальцев с прямоугольными подушечками.
Бесс поставила на стол две кружки флипа так, что содержимое их выплеснулось, и в бешенстве взглянула на Лию.
— Мистер Стэнфорд, расскажите-ка моей сестре про ту молодую красавицу, на которой вы скоро женитесь. Лиа очень хотела бы послушать про нее. Расскажите, какая она красивая, как хорошо умеет танцевать и как великолепно одевается.
Уэс отодвинул руку, которой касались пальцы Лии, и засмеялся:
— Может быть, тебе самой лучше рассказать, Бесс: ты, похоже, много знаешь про мою будущую жену.
— Пожалуй, я так и сделаю, — отозвалась Бесс, схватила стул, стоявший за соседним столом, и придвинула к входу в их кабинку. Но, увидев выражение глаз Лии, передумала и не стала садиться.
— Я лучше послушаю Уэсли, — негромко ответила Лиа, пристально глядя Бесс в глаза.
На мгновение их взгляды встретились. Почему она пытается уберечь Лию? Разве она сама не хотела для нее именно этого? Если бы только Лиа не относилась к нему так серьезно! Вздохнув, Бесс оставила их наедине.
Уэс отпил большой глоток из дымящейся кружки, посмотрел на изможденную девочку, сидевшую напротив, и спросил себя, давно ли она стала шлюхой. Конечно, несмотря на запущенную наружность, она умеет обратить на себя внимание мужчины. По тому, как она смотрит на него, можно подумать, будто всю жизнь ждала именно его. Ему это польстило, но и покоробило. Уж не кажется ли ей, что он чем-то ей обязан?
— Так что вы говорили, Уэсли?.. — напомнила Лиа, наклонившись так, что он почувствовал запах ее немытого тела.
— Кимберли, — откликнулся он негромко. Пожалуй, лучше думать о Ким, а иначе, не дай Бог, он может соблазниться этой «благоухающей» колдуньей. — Вам действительно хочется это услышать? Я имею в виду… обычно женщины не любят слушать про других женщин.
— Я хочу знать о вас все до конца, — проникновенно, искренне ответила она.
— По сути дела, особенно рассказывать нечего. Мы встретились примерно два года назад, когда она приехала в гости к своему брату Стивену Шоу. Их родители умерли, когда они были еще детьми, и Кимберли отправили на восток страны, где она жила у своих дяди с тетей. А Стив остался здесь у родственников.
Вопреки предупреждению Уэсли о том, что «особенно рассказывать нечего», его восторженный рассказ длился целый час. Уэс сразу полюбил красавицу Кимберли, но она покорила еще не один десяток молодых людей, и он вел за нее борьбу целых два года. Уэсли уверял, что Ким красивая, добрая, нежная, ласковая, она любит красивые вещи, книги и музыку.
Лиа с такой силой вцепилась в оловянную кружку, что косточки ее пальцев побелели.
— И вы скоро поженитесь? — прошептала она.
— В начале весны, в апреле. И тогда втроем, вместе со Стивеном, мы поедем в новый штат, в Кентукки. Я купил землю в тех краях.
— Вы уедете из Виргинии? — Лиа растерялась. — А что же будет здесь с вашей плантацией?
— Виргиния слишком мала для меня, и моего брата. Все мои тридцать четыре года меня воспринимали как младшего брата Тревиса. Поэтому я решил обзавестись собственным домом. И потом мне хочется начать все сначала на новом месте с красивой женой.
— И вы не вернетесь? — прошептала она.
— Вероятно, нет, — ответил он и нахмурился, удивившись ее настырное™. Несмотря на запущенный вид и исходившие от нее запахи, его влекло к этой девушке.
— Дождь прекратился, мне пора домой. Рад был с тобой познакомиться.
Он поднялся и бросил на стол деньги.
— До встречи на следующей неделе, Бесс, — сказал он и направился к двери.
Лиа бросилась вслед за ним, но Бесс схватила ее за руку:
— Ты понимаешь, что делаешь? Лиа вырвалась:
— А мне-то всегда казалось, будто тебе хочется, чтобы общение с мужчинами мне доставляло удовольствие.
— Удовольствие от разговоров с ними — да. Но я боюсь, что Уэсли Стэнфорд околдовал тебя. Тебе будет больно, больнее, чем от отцовских колотушек. Что ты знаешь о мужчинах? Ты умеешь только пахать землю да собирать дикие растения на еду. Ты не знаешь…
— А может, я научусь! — хрипло ответила Лиа. — Я люблю его. Он скоро уедет, и у меня есть только один шанс, так что я хочу его использовать.
— Лиа, прошу тебя, не беги за ним. Случится нечто ужасное, я знаю это наверняка.
— Ничего ужасного не будет, — тихо ответила Лиа и бросилась на улицу.
Уэсли как раз садился на лошадь.
— Вы меня подвезете? — крикнула Лиа, в темноте спотыкаясь на каждом шагу.
Уэс стоял неподвижно, глядя на нее в свете луны, и всеми силами желал, чтобы она ушла. Было в ней что-то пугающее, как будто их свела судьба, как будто им предстояло что-то неизбежное. Черт побери! Со времени помолвки он был так ласков с Кимберли, так верен ей, и он собирался пребывать в этом состоянии до самой свадьбы. Его беспокоило не то, что он может согрешить с этой девочкой, а удивляла ее решимость, целеустремленность. Ну чего ради хранила она монету все эти годы?
— Тогда пойдем, — предложил он, спрыгнул на землю и взял лошадь под уздцы, поскольку не хотел, чтобы худенькое тельце Лии оказалось в опасной близости в одном седле с ним.
Еще никогда в жизни Лиа не была так оживлена. Рядом с ней идет человек, которого она любит. Именно сейчас все происходило так, как ей грезилось в мечтах с тех пор, когда она была ребенком. Сжимая монету в кулаке, опущенном в карман платья, она сунула другую руку под руку Уэсли.
Он посмотрел на нее с высоты своего роста, и то ли это была игра лунного света, то ли все скрадывала тьма, но она показалась ему красивой. Синяк и царапины, которые теперь не были видны, помешали ему раньше разглядеть ее полные губы и большие пленительные глаза. Он застонал, как бы сознавая свое поражение, и пошел рядом с ней.
Когда таверна скрылась из вида, сердце Лии бешено колотилось. Ее совесть, до этого убаюканная тремя кружками пива, теперь внушала ей, что Бесс права, что ей здесь нечего делать. И все же где-то в глубине души теплилась мысль о том, что именно сейчас у нее есть один-единственный шанс добиться любви, и она хотела использовать его. Позже, когда Уэсли уедет, а она по-прежнему будет работать на свою семью, ей будет вспоминаться сегодняшняя ночь. Возможно, он опять поцелует ее.
Глаза Лии выдавали ее мысли. Она посмотрела на него, и Уэсли, уже больше ни о чем не думая, наклонился и поцеловал ее.
Ослабев, она прижалась к нему. Тело девушки было нежным и хрупким в его натруженных руках, но она по-детски сжимала губы. Он отклонился, глаза его искрились. Эта девушка сочетала в себе опытность блудницы и невинность девственницы. Закрыв глаза, она губами прикоснулась к его губам, потом прижалась к ним еще раз, и Уэсли раздвинул ее губы.
