— Мне сейчас же надо забрать лекарство и возвращаться к нему.
Линнет стояла на стуле, и, наблюдая за ней, молодой индеец стал вытягивать из потолочного перекрытия длинные стебельки.
Казалось, он не знал, что ему с ней делать.
— Вы из какого племени? — спросила она дрожащим голосом. Совершенно определенно мужчина не был похож на страшного воина. У Линнет было такое ощущение, что он просто-напросто забежал в хижину, чтобы переждать дождь.
Он расправил плечи.
— Я — шоуни! — гордо заявил он.
Линнет улыбнулась, почувствовав облегчение.
— Мужчина, получивший ожоги, тоже шоуни. Его зовут Девон Макалистер.
Судя по выражению лица индейца, это имя не произвело на него никакого впечатления, и Линнет подумала, что, может быть, среди индейцев шоуни Девона звали как-то иначе.
Он продолжал изучать ее.
— А как ты будешь добираться обратно в город белых людей?
— Пешком, потому что у меня нет лошади.
— Желтая Рука доставит тебя в город белых людей. — Похоже, он считал, что оказывает Линнет великую честь.
Она улыбнулась.
— Вы очень добры. Подержите, пожалуйста эту сумку, пока я буду наполнять ее.
— Это не мужская работа. — Он презрительно посмотрел на нее.
— О! Я не знала. Просто я подумала, что если это делается для одного из ваших соплеменников, то, может быть, вы поможете.
Он явно был смущен и озадачен, однако через миг решительно открыл льняную сумку и держал ее в течение всего времени, пока Линнет наполняла ее ягодами шиповника. Линнет улыбнулась юноше, но он проигнорировал ее улыбку. «Почти совсем мальчишка», — подумала она.
Дождь стучал по крыше, и поэтому ни Линнет, ни юноша не расслышали топота копыт приближающихся всадников. Дверь резко отворилась, и сам господин Сквайр в сопровождении Мунара Ярнолла ворвался в дом, оба держали в руках ружья.
От неожиданности Желтая Рука и Линнет застыли на месте.
— Незаметно отходите от него, Линнет, — низким настороженным голосом приказал господин Сквайр.
— Что еще за глупости! — заявила она и спустилась со стула, так что ее тело оказалось надежной преградой между белыми мужчинами и индейцем. — Позвольте представить вам Желтую Руку, он…
— Он индеец, а хорошим индеец бывает в одном-единственном случае — когда он мертв, — сказал Мунар, скривив губы.
— Желтая Рука — друг моего друга.
— Я же говорил вам, что она не из тех, кто может жить с порядочными людьми, — сказал Мунар, держа ружье наизготовку.
Желтая Рука оттолкнул Линнет в сторону.
— Я никогда не прячусь за спины женщин, — заявил он, прямиком направляясь к дулу ружья, нацеленного в его голову.
Мунар нажал на курок, но выстрела не последовало.
— Чертов порох! Совершенно промок под этим жутким дождем. Иначе на моем счету уже был бы мертвый индеец.
Линнет снова загородила собой Желтую Руку и взглянула на господина Сквайра.
— И вы это позволяете? Он едва не убил невинного человека! И вы даже не стали вмешиваться? Допустили бы убийство невинного человека!
— Погодите, Линнет, у Мунара есть свои причины для того, чтобы так относиться к индейцам.
— В таком случае у меня тоже есть свои причины! — Она повернулась к юноше. — Вы говорили, что готовы отвезти меня обратно в Спринг-Лик. Вы не передумали?
Юноша покорно кивнул.
Линнет оперлась о его руку.
— Я знаю, что вы гордый и смелый, но для вас не будет никакой чести, если вас убьет такой белый человек, как этот.
Немного подумав над ее словами, юноша снова кивнул, как бы выражая свое согласие.
Линнет опять обернулась к господину Сквайру и Мунару.
— Так как теперь совершенно очевидно, что я не нуждаюсь в вашей защите, может быть, вы соблаговолите удалиться?
— Линяет, мы не можем оставить вас на попечение какого-то индейца.
— Тогда я предлагаю вам ехать вместе с нами, так как меня повезет Желтая Рука.
— Пожалуйста, Линнет, — сказал господин Сквайр, — вы можете поехать со мной.
Она взглянула на Мунара, который горящими глазами уставился на Желтую Руку.
— Нет, у меня уже есть сопровождающий.
Собираясь, Линнет старательно продолжала занимать позицию между индейцем и Мунаром.
Она ехала за спиной шоуни на его лошади, крепко держась руками за талию юноши и надежно прижимая к своему телу мешок, наполненный шиповником.
Из-за дождя и из-за того, что голова Желтой Руки оказалась гораздо выше ее собственной, Линнет было трудно заговорить с юношей. Не доезжая мили до Спринг-Лик, индеец перевел коня на параллельную тропинку, и Линнет увидела, что господин Сквайр и Мунар еле за ними поспевают. Индейцу же дорога была хорошо известна, и он быстро приладился к неутихающему дождю, который буквально ослеплял двух белых мужчин.
Через несколько минут Желтая Рука и Линнет выехали на возвышенность, не без удовольствия бросив взгляд на смущенных и растерянных мужчин. Линнет прикрыла рот рукой, чтобы не рассмеяться при виде их отчаянных попыток совладать с дождем. Взглянув на Желтую Руку, она заметила, что уголки его рта тоже подрагивают, и то, что могло стать смертельной схваткой, превратилось во вполне безопасное развлечение.
Глава 18
— Боже милостивый, девочка, что же ты натворила, из-за чего поднялся настоящий переполох? — Такими словами Фетна приветствовала вымокшую и дрожащую Линнет. — Здесь побывал Сквайр, распоряжался, орал и ругался так, что малышка разревелась, и мне пришлось долго ее успокаивать. — Фетна с обожанием взглянула на Миранду, которая сидела на стульчике около огня, сосредоточенно наполняла ложку едой, чтобы затем отправить ее в рот.
— Как он? — Линнет направилась к Девону, оставляя позади себя целые лужи воды.
— Да почти так же. По крайней мере от него меньше забот, чем от тебя. Так ты не хочешь рассказать мне, что натворила: будто бы ты сбежала с каким-то индейцем и стала причиной резни в Спринг-Лик?
— Великолепно! Непостижимо, как этим людям удается устраивать шум из-за всяких пустяков!
— Индейцы — не пустяки, и если бы ты прожила здесь с мое, то хорошо знала бы об этом.
— Я знаю. И еще как. Индейцы убили моих родителей. На моих глазах мою мать… — Линнет замолчала. — Однако первым делом мне надо посушиться, — сказала она, расстегивая пуговицы. — Желтая Рука почти мальчик, и он даже согласился помочь мне укладывать шиповник в сумку.
Линнет стояла спиной к Девону, повернувшись к Фетне, и не могла видеть, как он с трудом повернул в их сторону голову. Фетна не могла понять, что заставило его предпринять подобные усилия: упоминание о Желтой Руке или заявление Линнет о том, что она собирается раздеваться. Впервые Фетна увидела его глаза открытыми, и, ощутив, как знакомо напрягся каждый ее мускул, она узнала Слейда Макалистера — такого, каким он запомнился ей, словно за эти двадцать лет в нем не произошло никаких перемен. Только спустя несколько секунд Фетна вспомнила о том, что это был его сын.
