– Полагаю, вам всегда это удавалось? – осведомился я.
– Не всегда, – честно признался Пуаро. – Нет, не всегда.
Конечно, со временем понимаешь, что все его книги чудовищно однообразны, а
алиби похожи друг на друга, если только вообще не одинаковы. Знаете, mon cher
Koлин, я иногда представляю себе этого Сирила Куэйна сидящим в своей комнате с
трубкой в зубах (каким его всегда воспроизводят на фотографиях), окруженным
справочниками «Эй-би-си», континентальными «Брэдшо»
[20]
, проспектами авиалиний,
всевозможными расписаниями вплоть до океанских лайнеров. Хорошо то, что в его
романах всегда присутствует порядок и метод.
Отложив в сторону мистера Куэйна, Пуаро взял следующую
книгу:
– А вот перед нами Гарри Грегсон, плодовитый автор
триллеров. По-моему, он написал их не менее шестидесяти четырех. Мистер Грегсон
– полная противоположность мистеру Куэйну. Если романы последнего не слишком
богаты событиями, то в книгах Гарри Грегсона их чересчур много, причем
неправдоподобных и путаных. Конечно, таким произведениям нельзя отказать в
увлекательности. Это мелодрамы вперемешку с ужасами. Кровь, трупы, улики,
кошмары нагромождаются в невероятном количестве. Все это не имеет ничего общего
с настоящей жизнью. Как вы бы сказали, это не моя чашка чаю. Фактически мистер
Грегсон вообще не чашка чаю, а скорее один из этих жутких американских
коктейлей, ингредиенты которых крайне подозрительны.
Сделав паузу, чтобы перевести дыхание, Пуаро продолжил
лекцию:
– Теперь перейдем к Америке. – Он взял книгу из левой
стопки. – Например, Флоренс Элкс. Здесь налицо порядок и метод, конечно в
сочетании с обилием ярких событий, но они не бессмысленны, а полны радости
жизни. Флоренс Элкс – смышленая леди, но, как у большинства американских
писателей, в ее книгах слишком много пьют. Как вам известно, mon ami
[21]
, я
знаток вин. Если в романе описывается кларет или бургундское, даже с датой
сбора винограда и указанием срока выдержки, я всегда этим наслаждаюсь. Но
точное количество ржаного виски или бурбона, поглощаемое на каждой странице
сыщиком из американского криминального романа, меня совершенно не интересует.
По-моему, ни в коей мере не влияет на развитие сюжета, выпил ли он пинту или
полпинты виски. Тема выпивки стала в американских детективах навязчивой идеей,
как голова короля Карла для бедного мистера Дика, когда он пробовал писать мемуары.
От нее невозможно отделаться!
– А что вы скажете о «крутой» школе? – спросил я.
Пуаро отмахнулся от «крутой» школы, как от назойливой мухи
или москита:
– Насилие ради насилия! Разве это может заинтересовать? Я
достаточно насмотрелся на насилие в бытность полицейским офицером. С таким же
успехом можно читать учебник по медицине. Tout de meme
[22]
я высоко ставлю
американскую детективную прозу. По-моему, она более изобретательна и богаче
фантазией, чем английская. А по сравнению с французскими авторами у
американских значительно меньше скучных описаний. Возьмем, к примеру, Луизу
О'Мэлли. – Он извлек очередную книгу. – Вот настоящий образец «ученой»
литературы, но как она захватывает читателя! Эти нью-йоркские здания из
коричневого камня – никогда не мог понять, что это за коричневый камень.
Дорогие апартаменты, напыщенные снобы – и за всем этим преступление плетет свои
невидимые нити. Что же – так зачастую и происходит в действительности. Эта
Луиза О'Мэлли не так уж плоха.
Со вздохом Пуаро откинулся на спинку кресла и допил свой
отвар.
– А вот здесь мои старые любимцы. – Он снова потянулся за
книгой и благоговейно прошептал: – «Приключения Шерлока Холмса». Maitre
[23]
!
– Шерлок Холмс? – спросил я.
– Ах, non, non
[24]
, не Шерлок Холмс, а автор – сэр Артур
Конан Дойл. Рассказы о Шерлоке Холмсе изобилуют натяжками, а иногда и ошибками.
Другое дело – их литературные качества, великолепный язык. А доктор Ватсон –
какой изумительный образ! Да, это подлинный триумф! – Пуаро вздохнул и
задумчиво покачал головой. – Се cher
[25]
Гастингс, – промолвил он, следуя
естественному процессу ассоциативного мышления. – Мой друг Гастингс, о котором
я вам так часто рассказывал. Уже давно я не имел от него известий. Какая
абсурдная идея – похоронить себя в Южной Америке, где постоянно устраивают
революции.
– Такое происходит не только в Южной Америке, – заметил я. –
В наши дни революции устраивают по всему миру.
– Только давайте не будем дискутировать об атомной бомбе, –
взмолился Пуаро. – Если она необходима, пускай себе существует, но не надо ее
обсуждать.
– Разумеется. Я пришел поговорить совсем о другом.
– Ага! Вы собираетесь жениться, не так ли? Очень рад, mon
cher!
– Чего ради это взбрело вам в голову, Пуаро? Я и не думал о
женитьбе.
– Но ведь это случается каждый день, – заметил Пуаро.
– Возможно, – резко отозвался я, – но не со мной. А к вам я
пришел рассказать об одной маленькой проблеме, с которой я недавно столкнулся.
Она связана с убийством.
– В самом деле? Маленькая проблема, связанная с убийством? И
вы пришли из-за нее ко мне? Почему?
– Ну~ – Я смутился. – Мне казалось, что это доставит вам
удовольствие.
Пуаро задумчиво посмотрел на меня, с любовью поглаживая усы.
– Хозяин часто играет с собакой, бросая ей мяч, – промолвил
он. – Но и собака способна делать хозяину добро. Убивая крысу или кролика, пес
кладет их к ногам хозяина. И знаете, что он при этом делает? Виляет хвостом.
Я невольно рассмеялся:
– Значит, я виляю хвостом?
– По-моему, да, друг мой.
– Ладно, – согласился я. – Что же скажет хозяин? Захочет
посмотреть на крысу и узнать о ней кое-что?
– Разумеется. Ведь это преступление, не так ли?
– Вся картина выглядит так, будто в ней нет никакого смысла.
– Это невозможно, – заявил Пуаро. – Смысл есть везде и во
всем.
– Вот и постарайтесь его найти. Я не могу. Вообще-то история
не имеет ко мне прямого отношения. Я впутался в нее случайно. Возможно, когда
установят личность убитого, все окажется очень простым.
