– В двенадцать. Понимаете, Ингрид иногда ходит в кино или в
парикмахерскую. Тогда миссис Перри приходит посидеть со мной. Вообще-то она
ужасная женщина.
– Почему? – спросил я.
– Все время гладит меня по голове и говорит: «Дорогая моя
девочка», а поболтать с ней не о чем. Но она приносит мне конфеты.
– Сколько тебе лет, Джералдина?
– Десять и три месяца.
– Ты, кажется, хорошо ведешь умные разговоры, – заметил я.
– Это потому, что я часто разговариваю с папой, – серьезно
сказала Джералдина.
– Значит, в день убийства ты обедала рано?
– Да, чтобы Ингрид смогла вымыть посуду и сразу же уйти.
– А в тот день ты смотрела из окна на прохожих?
– Да, но не все время. Около десяти я решала кроссворд.
– А вдруг ты все-таки видела, как мистер Карри подошел к
дому?
Джералдина покачала головой:
– Нет, не видела. Конечно, это странно.
– Почему? Может быть, он пришел очень рано?
– Он не входил через парадный вход и не звонил в звонок.
Иначе я бы его увидела.
– Возможно, он прошел через сад с другой стороны дома.
– Нет, – возразила Джералдина. – Задний двор граничит с
садами других домов, а людям не нравится, когда лезут через их сад.
– Да, пожалуй, ты права.
– Хотела бы я знать, как выглядел этот мистер Карри, –
сказала девочка.
– Ну, он был уже старый – около шестидесяти лет, гладко
выбритый и в темно-сером костюме.
Джералдина покачала головой.
– Так выглядят многие, – с неодобрением промолвила она.
– Как бы то ни было, – заметил я, – тебе трудно запомнить, в
какой день что происходит, когда ты все время лежишь и смотришь в окно.
– Вовсе нет, – поддалась на провокацию Джералдина. – Я могу
рассказать вам обо всем, что происходило в то утро. Я знаю, когда пришла миссис
Краб и когда она ушла.
– Ты имеешь в виду уборщицу?
– Да. Она бегает боком, как краб. У нее есть маленький
мальчик. Иногда она приводит его с собой, но в тот день его не было. А потом,
около десяти, мисс Пебмарш уходит из дому. Она ходит учить детей в школе для
слепых. Миссис Краб уходит около двенадцати. Иногда она держит в руках сверток
– наверное, уносит масло и сыр, так как мисс Пебмарш ничего не видит. А тот
день я особенно хорошо помню, потому что поссорилась с Ингрид и она перестала
со мной разговаривать. Я учу ее английскому, и она спросила, как по-английски
«до свидания», – Ингрид сказала это по-немецки, auf wiedersehen. Я поняла, так
как была в Швейцарии и слышала, как они прощаются. И еще там говорят «Gruss
Gott»
[35]
. Это очень грубо звучит по-английски.
– Ну так что же ты ответила Ингрид?
Джералдина злорадно засмеялась и долго не могла
остановиться.
– Я взяла и сказала ей, что по-английски это будет «убирайся
к черту». Тогда Ингрид попрощалась так с нашей соседкой, миссис Булстроуд, а та
пришла в бешенство. Ингрид все поняла и очень на меня рассердилась. Мы почти
целый день были в ссоре.
Я терпеливо переносил поток информации.
– Значит, ты в тот день смотрела в бинокль?
Девочка кивнула:
– Да, и мистер Карри не входил через парадную дверь. Думаю,
что он пришел ночью и спрятался на чердаке. Как по-вашему, это возможно?
– Вообще-то возможно, – ответил я, – но не слишком.
– Да, – согласилась Джералдина. – Ведь он бы тогда
проголодался и не смог бы попросить у мисс Пебмарш, чтобы она его накормила,
если он прятался от нее.
– А больше никто не входил в дом? – допытывался я. – Может
быть, какой-то торговец приезжал на машине?
– Бакалейщик приезжает по понедельникам и четвергам, –
отозвалась Джералдина, – а молоко привозят утром в полдевятого.
Ребенок был подлинной энциклопедией!
– Цветную капусту и другие овощи мисс Пебмарш покупает сама,
– продолжала девочка. – Нет, никто не приезжал, кроме фургона из прачечной. Из
новой прачечной, – добавила она.
– Из новой?
– Да, обычно приезжает фургон из прачечной «Южные холмы», а
этот был из прачечной «Снежинка». Никогда раньше его не видела. Должно быть,
эта прачечная только открылась.
Я старался ничем не проявить возросший интерес, так как не
хотел поощрять ее фантазию.
– Этот фургон привез или забрал белье? – спросил я.
– Привез, – ответила Джералдина. – В большой корзине –
гораздо большей, чем обычно.
– И мисс Пебмарш получала белье сама?
– Конечно нет. Ведь она тогда уже ушла.
– А в какое время это было?
– Ровно в час тридцать пять – у меня записано. – Девочка с
гордостью открыла записную книжку и ткнула довольно грязным пальцем в строку:
«1.35. Приезжал фургон из прачечной в дом 19».
– Тебе надо бы работать в Скотленд-Ярде, – улыбнулся я.
– Женщиной-сыщиком? С удовольствием. Только не констеблем.
Женщины в полицейской форме выглядят очень глупо.
– Ты еще не рассказала мне, что случилось, когда приехал
фургон.
– Ничего не случилось. Водитель вышел, открыл дверцу,
вытащил корзину и, шатаясь, пошел к черному ходу. Думаю, он не смог войти, так
как мисс Пебмарш, наверное, заперла дверь. Видимо, он оставил корзину и уехал.
– Как он выглядел?
– Обыкновенно.
– Как я?
– Нет, он был гораздо старше вас, – сказала Джералдина. – Я
плохо его видела, потому что он подъехал оттуда. – Девочка указала направо. –
Он остановился перед домом 19, хотя для этого ему пришлось ехать по правой
стороне. Но на таких улицах это не имеет значения. А потом водитель прошел в
калитку с корзиной в руках. Я могла видеть только его затылок, а выходя, он
чесал лицо, так что я опять его не разглядела. Наверное, ему стало жарко и он
устал, таская корзину.
– А потом он уехал?
– Да. Почему вас это так интересует?
