— Ну а теперь к вдовушке, — объявил он, завел двигатель, задним ходом выкатился со стоянки и направился к Оул-Крик-роуд и старой ферме Хенли.
И вот теперь он сидел в машине неподалеку от дома и понимал, что дольше тянуть некуда. Нехотя выбравшись из пикапа, он двинулся к дому. Эта ферма была ему хорошо знакома: в детстве они с Риком катались на велосипедах вдоль ручья, а потом блуждали в бурьяне в поисках деревьев, которые еще давали плоды. Три лета подряд они продавали у дороги фрукты, похищенные с заброшенной фермы, но много не наторговали: почти у каждой фермы в Кэлберне был свой придорожный лоток с фруктами.
Шагая, Мэтт поглядывал по сторонам и был вынужден признаться, что кто-то за очень краткий срок здорово потрудился здесь. Не удержавшись, он обошел дом со всех сторон, подивился переменам и даже негромко присвистнул. Кому-то порядок на ферме обошелся в кругленькую сумму. Наверное, этот неизвестный предложил двойную, а то и тройную цену, чтобы хозяева компаний сняли бригады с других работ и на день перебросили их сюда.
Тут пахнет не только деньгами, но и властью, мелькнуло у него в голове. Иначе ничего бы из этой затеи не вышло.
Поднявшись по узким ступеням к двери дома, он вскинул руку, чтобы постучать, но дверь открылась от первого прикосновения. Расположение комнат в доме Мэтт хорошо знал: они с Риком открывали окно в кухне и часто играли внутри. А еще Мэтт часто бывал в этом доме один — пока однажды не обнаружил, что сломанную задвижку на оконной раме починили, в раму вставили новое стекло, и внутрь уже не проникнуть. Он сказал матери, что кто-то занимается ремонтом на старой ферме Хенли, но она была занята и выслушала его вполуха.
— Привет! — крикнул Мэтт, шагая через порог. — Есть кто-нибудь дома?
Заглянув в большую гостиную, от неожиданности он вытаращил глаза. Этот дом он привык видеть грязным и запущенным, поэтому чистота, порядок и новая мебель стали для него полной неожиданностью. Более того, мебель ему понравилась. В Кэлберне было принято покупать в местном мебельном магазине «гарнитуры», поэтому чуть ли не во всех домах комнаты заполняла однотипная мебель с одинаковой обивкой.
— Неплохо, — произнес Мэтт вслух и провел ладонью по ситцевой обивке дивана.
И вдруг учуял доносящийся из кухни запах стряпни — божественный аромат, от которого у него дрогнули колени. За последние месяцы Мэтт убедился в том, что, пожив несколько лет вдали от родного города, приобрел странные привычки — к примеру, ему больше не нравилась еда, в названии которой фигурировали слова «готовый обед», например — «Готовый обед с гамбургером» или «Готовый обед с тунцом». Пэтси считала его снобом и, возможно, была права, когда речь заходила о еде.
— А, привет! — сказал Мэтт женщине, вышедшей в гостиную из двери, за которой, как ему было известно, находилась кухня. И вправду хорошенькая, подумалось ему. Незнакомка была миниатюрной и фигуристой, в светлых брюках, теннисных туфлях — самых настоящих, для тенниса, а не громоздких и тяжелых кроссовках, — футболке без надписей и картинок и фартуке поверх нее. Белый фартук пестрел разноцветными фруктовыми пятнами.
— Вы, наверное, мастер, насчет ремонта, — догадалась незнакомка и протянула ему деревянную ложку. — Вы не могли бы снять пробу? Я уже так напробовалась, что не чувствую вкуса.
Мэтту не слишком хотелось пробовать желтоватое желе в ложке, но устоять перед обаятельной хозяйкой дома он не сумел. Впрочем, он не отказал себе в удовольствии бросить на нее взгляд, ясно говоривший, что ему известны подробности ее разговора с Пэтси.
Едва попробовав желе, Мэтт забыл обо всем.
— Что это? — изумился он, отняв у хозяйки дома ложку и по-детски жадно облизывая ее.
— Яблочный джем с имбирем, — сказала она через плечо, возвращаясь в кухню.
Мэтт ринулся за ней по пятам, как щенок на поводке. Вид кухни стал для него очередным потрясением.
— Сама знаю, — откликнулась на его невысказанный вопрос хозяйка, помешивая джем. — Ужасно, правда?
Наконец проморгавшись, Мэтт обвел взглядом кухню. В стенах остались такие развороченные дыры, словно кто-то сдирал с них кухонные шкафы вместе с крепежом. А кухонный стол под ними как будто пилили…
— Бензопилой? — предположил он.
— Да, садовники. — Хозяйка принялась помешивать содержимое другой кастрюли. Все шесть конфорок большой, профессионального вида варочной панели были включены, и на каждой в кастрюле что-то булькало. Подойдя поближе, Мэтт уловил ароматы корицы, гвоздики…
Запах притянул Мэтта, будто персонаж из мультфильма, к самой большой кастрюле.
— Что это вы готовите? — спросил он словно из вежливости, а не потому, что совсем растерялся.
— Слишком много кастрюль, да? — вздохнула хозяйка. — Со мной всегда так. Когда у меня проблемы, я иду стряпать.
— На этот раз большие проблемы или мелкие?
В ближайшей кастрюле варилось что-то густо-красное.
— Большие. Здесь только половина всего, что я сегодня накупила. Забавная штука со мной сегодня случилась: я… — Она вдруг осеклась и вскинула голову. — Извините, я не представилась. Я Бейли Джеймс. — Она вытерла руку о фартук и протянула гостю.
— Мэтью Лонгейкр, — ответил он, пожимая руку и одновременно заглядывая в следующую кастрюлю.
— Хотите есть? — спросила Бейли. — Я приготовила себе ужин, а перекусить так и не собралась. Может, составите мне компанию?
Мэтт с трудом заставил себя оторвать взгляд от кастрюль, мысленно отключил обоняние и уставился на хозяйку. Это что, ловушка? Неужели это Пэтси посоветовала ей приготовить ужин специально для него, чтобы обольстить?
— Смотря, что у вас на ужин, — отозвался он, изо всех сил притворяясь равнодушным.
Благодаря «особому» гамбургеру, недавно съеденному у Рут Энн, это ему удалось.
— Голуби. Я купила их у человека, который живет здесь по соседству.
— У старика Шелби, значит. — Мэтт удивленно раскрыл глаза.
Сварливый старикан выращивал голубей и сбывал их в шикарный ресторан округа Колумбия. Насколько знал Мэтт, жители Кэлберна никогда не готовили голубей и в рот их не брали.
— Да, так он и сказал. Он замечательный и такой вежливый!
— Шелби?! — потрясенно прошептал Мэтт.
За теми, кто вторгался в его владения, старик гонялся с дробовиком.
— Вы любите голубей? Или вы вегетарианец?
— Смотря, что Пэтси кладет в свой рулет, — объяснил Мэтт, и Бейли ответила ему вежливой улыбкой, не понимая, в чем соль шутки. — Да, — наконец подтвердил он. — Голубей я люблю.
«Наверное», — мысленно прибавил он.
— Вот и хорошо, — откликнулась она, направляясь к огромному холодильнику в блестящем корпусе из нержавеющей стали и вытаскивая из него фаянсовую посудину, прикрытую пищевой пленкой. — Сейчас только поджарю печенку, и можно ужинать.
