— Я думаю, что ты прелестна, и ты знаешь это. К тому же
ты занимаешься этим и поэтому неотразима для меня.
— Этим?
— Поркой, мисс Роуан. — Сердце Полы сжалось.
— Как ты узнал это?
— Ты на днях пошутила насчет порки в школе Браемара.
— Но это была всего лишь шутка.
— Конечно, но я не мог не заметить, что ты покраснела,
говоря об этом. И сегодня ты краснела все время, пока мы ехали, особенно когда
я сказал, что порю Хоуп.
— Мистер Лоуренс, я вся возбуждена. Никому раньше не
удавалось выведать мой секрет.
— Я не удивлен. Таких, как мы, кругом не очень много.
Если не считать Рэндом-Пойнта. По неизвестной причине в Рэндом-Пойнте, похоже,
нас много.
Пола с сильно бьющимся сердцем увидела, что он погасил
сигарету. Она не успела опомниться, как он одним резким движением положил ее
себе на колени. Ей и в голову не приходило сопротивляться.
По тому, как она затаила дыхание, Дэвид невольно догадался,
что это первый раз, когда ее как следует положили через мужское колено.
— Теперь инструктору настало время получить
наставления, — сказал он и нанес ей десять или двенадцать сильных ударов
по покрытому льняной юбкой мягкому месту. — Мне не нравятся эти замечания,
какими ты описывала свою фигуру. — Еще десяток ударов достался
Поле. — Я обожаю твою фигуру.
Чтобы доказать это, он шлепал ее несколько минут. Она могла
лишь стонать и извиваться под его безжалостной ладонью.
Он долго шлепал ее через юбку, вспоминая при этом невинные
забавы школьных дней, когда он уговаривал школьниц согласиться на длительную
порку на своих коленях. Школьницы были так поразительно уступчивы.
Затем последовали почти два сдержанных десятилетия общения с
политически озабоченными партнершами, которые все без исключения яростно не
соглашались, чтобы их клали на колено. Периодически бывая в закусочных, он
однажды или дважды сталкивался с женщинами, которые так крепко напились, что им
было все равно, шлепают их или нет, но он не был настолько циничен, чтобы
заниматься этим с кем попало.
Наконец он обнаружил профессиональную садо-мазо Сцену,
которая сама по себе давала ему гарантированный запас девиц для порки. Конечно,
за это удовольствие надо было платить, но тогда это его почти не беспокоило,
настолько сильным было желание отшлепать хорошенькую женщину. К счастью, его
приключения в клубе начались и закончились с Хоуп, самой известной покорной
профессионалкой в Голливуде, с которой он каждую неделю воплощал собственные
фантазии. Этот порок стоил дорого, но приносил такое удовольствие, особенно
после того, как Хоуп влюбилась в него, бросила работу в клубе и стала его
подружкой.
Брак был капризом Дэвида, появившимся за несколько дней до
их отъезда в Массачусетс, когда он все еще представлял школу Браемара чем-то
вроде строгого интерната, где царят викторианские стандарты приличия.
Дэвид обожал Хоуп, а она его. Однако она так привыкла играть
с множеством партнеров, что Дэвид понял — у них будет свободный брак. Поэтому
он решил приспособиться, а это означало, что нельзя упускать такие блестящие
возможности, как эта.
Он задрал на Поле юбку и обнажил шелковую полоску, подвязку
с резинками, трусики и чулки со швами. Дэвид отдал должное круглой попочке Полы
и белым бедрам, погладив их ладонью.
— На этот раз я даже не стану спускать с тебя
трусики, — сказал он, отведя их в сторону, чтобы полюбоваться
покрасневшими ягодицами. От ее блестящей кожи шел ощутимый жар. Он хорошо
помассировал ее, ибо последние двадцать пять минут сильно шлепал по ягодицам.
Цвет кожи был светлым, и она явно не привыкла к порке, а он не хотел оставить
следы на ее коже. Однако его гипнотически тянуло продолжить порку. Похоже, она
была готова лежать на его коленях так долго, как ему того захочется.
Наконец он поставил ее на колени и обнял. Она спрятала лицо,
все еще дрожа от удовольствия.
— Ты простишь меня за то, что я так обошелся с
тобой? — спросил он.
— Прощаю и благодарю тебя. Мне кажется, что я люблю
тебя, — ответила она, крепко обнимая его.
Дэвид стал партнером Полы. Они встречались днем несколько
раз в неделю. Поскольку Хоуп никогда не возвращалась домой раньше четверти
седьмого, он почти не опасался, что его застукают. Однако, хот?? он был
сообразительным, всего предусмотреть не удалось.
Лупе заметила перемену, произошедшую с Дэвидом и Полой, и
постоянное наблюдение принесло ей разочарование и отчаяние. Лупе была возмущена
тем, что мистер Лоуренс, которого она так почитала и страстно желала, мог
попасться в сети такой слащавой уличной девки, как мисс Роуан, носившей жемчуга
и кашемир, когда изящная и молодая Хоуп не только была способна удовлетворить
его любое эротическое желание, но также с радостью приносила домой зарплату,
готовила и убирала! Разъяренная непостоянством своего бывшего идола, Лупе
отправилась к его богине-супруге и выложила всю правду.
Естественно, у Хоуп голова пошла кругом. Разумеется, она
понимала — все это происходит, потому что она играет с Энтони Ньютоном.
Возможно, Дэвид узнал, что она позволяет Хьюго Сэндсу бить себя тростью и
березовыми розгами. Хоуп от неожиданности кусала палец. Мисс Роуан прелестна и
остроумна. И ее кабинет рядом с его кабинетом.
Хоуп безумно ревновала. Как он посмел жениться на ней и уже
спустя два месяца заниматься любовью с другой девушкой?
— У моего мужа начался роман. — Хоуп сообщила
Слоуну в пять часов того же дня. — Можно мне пойти домой и подумать?
— Не следует верить всему, что тебе говорят, —
мягко пожурил ее Слоун, воспользовавшись чистым носовым платком, чтобы стереть
две слезинки, которые катились по щекам Хоуп. — Позволь Дэвиду
объясниться, прежде чем впадать в отчаяние.
— Можно мне взять это?
Она забрала носовой платок, который ей очень пригодился по
пути домой.
Приехав, ей сначала хотелось лишь рухнуть в кресло и
выплакаться. Но, взглянув в зеркало, она поняла, что на сегодня плакать хватит.
Хотя она страшно рассердилась на мужа, ей все же хотелось оставить хорошее
впечатление, когда он вернется домой.
Выбор наряда успокоил ее. В конце концов, она решила надеть
темно-синее хлопчатобумажное платье с фартуком, облегавшее каждый изгиб тела и
обнажавшее значительную часть бедер. Голубые башмаки оставляли беспечно
открытыми ее розовые пятки. Пухлые губы Хоуп чуть тронула розовой помадой.
Как назло, именно в этот день Дэвид опаздывал. Впервые
заметив, что автоответчик мигает, Хоуп включила его. «Привет, милая. Сегодня я
немного задержусь, мне надо написать несколько справок. Если получишь это
сообщение, заедь за мной в школу часов в семь».
