— Опусти сюда свой волос и каплю крови. — К колбе прибавилась булавка, которая ничем, кроме размера, не отличалась от обычных.
Выполняя указания, я кое-как вырвал волос, опустил его в колбу и, уколов палец булавкой, выдавил туда же каплю своей крови. После закупорил склянку маленькой деревянной пробочкой. Таким странным способом я внес плату за работу. Оставалось надеяться, что Катя не использует мою кровь и волосы в других целях. Но, как оказалось впоследствии, и того, что она взяла, оказалось более чем достаточно.
— Вот и все, — Катя с довольной улыбкой забрала колбу и торопливо спрятала ее в карман халата. — Теперь моя очередь.
Ведьма положила лоскут от платья Эмми в миску и принялась по очереди доливать туда разные жидкости. Чем больше их становилось, тем сильнее валил из миски дым. Вскоре я уже с трудом различал сидящую напротив женщину. То ли густой туман, окутавший все вокруг, так исказил ее черты, то ли дело было в его действии на мое сознание (запах был странным, и дышать стало тяжело), но мне вдруг показалось, что лицо Кати изменилось и из миловидного стало старым и сморщенным. Пальцы, скользящие над миской, напоминали скрюченные птичьи когти, такими тонкими и узловатыми они выглядели. Чтобы не видеть этого кошмара, я зажмурился.
Когда я пришел в себя, в комнате снова было светло и пахло свежей выпечкой, а от недавнего сеанса магии не осталось и следа. Столик и прочие колдовские принадлежности исчезли, и к Кате вернулся облик молодой энергичной домохозяйки. На ум пришла мысль о ее настоящем возрасте, но я посчитал неуместным спрашивать подобное у женщины, которая, к тому же, являлась ведьмой.
— Вот адрес, — Катя протянула очередную бумажку, вторую за эти несколько дней. — Пирожки как раз готовы. Не хочешь ли чаю? — радушно предложила она.
— Спасибо, — прошептал я, так как голос вдруг изменил мне, — я не голоден.
Кое-как поднявшись на ноги, поблагодарил ее за помощь и побрел прочь из квартиры. Она не пыталась меня остановить, а я не желал задерживаться. Так мы и расстались, вполне довольные друг другом. И хотя единственная вещь, которая досталась мне в память об Амаранте, была безвозвратно потеряна, я рассчитывал, что в ближайшем будущем приобрету гораздо большее — ее саму.
Только на улице я вспомнил о клочке бумаги, который все еще сжимал в кулаке. Разжав непослушные пальцы и расправив лист, прочитал первую строчку: «Санкт-Петербург». Что ж, похоже, предстоит еще одно путешествие.
13
ПИТЕР
На мой взгляд, Питер несравненно лучше загазованной Москвы. Здесь и воздух чище, и люди приветливей, и сам город во много раз прекраснее. Заодно только его возведение Петр I заслужил все те почести, которыми его осыпали благодарные потомки. Многочисленные львы, резные перила, старые фасады создавали в городе атмосферу давно ушедшей старины. Наверное, поэтому его во все века обожали люди творческих профессий и просто влюбленные.
Я ехал туда с легким сердцем и глубокой уверенностью в том, что если где меня и ждет счастье, то это в городе белых ночей и разводных мостов. Мою радость разделял и Дима: у меня уже вошло в привычку сообщать ему о своих передвижениях. Брат был настолько убежден в том, что Эмми непременно будет рада меня видеть, что его глубокая вера передалась и мне. Наверное, поэтому я оказался не готов к тому, что произошло в Питере.
Пребывание в этом городе началось как обычно: я заселился в гостиницу и почти сразу отправился на поиски указанного ведьмой адреса. Каково же было мое удивление, когда такси вместо жилого дома остановилось перед входом в ночной клуб! Похоже, не одни только московские охотники имели свое заведение. Москва хоть и была населена тварями, но все же считалась городом, который контролируют охотники, а вот с Петербургом дела обстояли несколько иначе — его с давних пор облюбовали вампиры, и причина, конечно же, крылась в белых ночах, которые позволяли им хоть изредка видеть некое подобие дневного света. Соотношение обычных людей и кровососущих здесь было примерно три к одному, что несравнимо выше показателей любого другого города. Это одна из основных причин, по которой охотники старались обходить Петербург стороной, слишком уж неравными были силы. Впрочем, и другие представители нечисти предпочитали не показываться в Питере, потому что не могли конкурировать с таким количеством вампиров. Иногда охотники проводили специальные рейды по, так сказать, зачистке территории, но поголовье вампиров неизменно продолжало расти, и с каждым годом их становилось все больше. Ничего удивительного, что в Питере у них имелся собственный развлекательный центр. О том, что этот клуб принадлежал именно вампирам, красноречиво говорило его название: «Blood», что в переводе с английского означает слово, которое имеет самое непосредственное отношение к вампирам: «Кровь». У меня появился неплохой шанс сравнить два заведения: охотников и вампиров.
Первое различие бросилось в глаза уже на входе: доступ в этот клуб был свободным. Оно и понятно: в столице охотники старались оградить себя от посторонних, здесь же, наоборот, приветствовались случайные гости, любой из которых вполне мог сгодиться кому-нибудь на ужин. Думаю, незачем объяснять, почему, заходя в клуб, я чувствовал себя неловко и даже усомнился в правильности собственных действий.
Но уже в зале можно было расслабиться. Оказалось, что и здесь находилось предостаточно посторонних людей — именно людей в полном смысле этого слова. Правда, прически и наряды питерской молодежи выглядели гораздо скромнее, чем у их московских сверстников. Видимо, вампиры и их гости отличались куда более тонким вкусом, чем привыкшие к походным условиям охотники.
В остальном заведения оказались схожи, как и вообще все клубы в мире, Та же громкая музыка, бар с колоссальным выбором напитков, огромные толпы веселящихся и танцующих людей, большинство из которых понятия не имеют, какой опасности они подвергаются, находясь здесь. Конечно, это не относилось к той категории теплокровных посетителей, которая была в курсе происходящего. Ведь есть и такие, кто вопреки здравому смыслу мечтает разделить с вампирами их вечное проклятие. Их можно безошибочно определить по стилю одежды и странному выражению глаз, как будто они знают какую-то очень важную тайну и безумно гордятся этим фактом. Подобных типов охотники ненавидят даже сильнее, чем вампиров. В самом деле, что может быть хуже стремления по собственной воле превратиться в кровопийцу? Это все равно, что мечтать стать маньяком.
Я остановился у входа в огромный зал и, осматривая колоссальный по размерам танцпол, задумался, как отыскать Амаранту в такой толпе. Мне представлялось, что ведьма даст куда более конкретный адрес Эмми. Не могла же она жить прямо в клубе!
Постояв немного на одном месте, я решил, что будет лучше пройтись, вдруг повезет, и я замечу ее среди толпы. Прогуливаясь по залу, удалось выяснить следующее: во-первых, сегодня здесь присутствовало всего четыре группы вампиров, насчитывающих в общей сложности одиннадцать представителей (они не слишком старались замаскировать свою сущность, и я без труда их вычислил), и, во-вторых, ни в одну из них Эмми не входила.
