В половине седьмого я села на корточки в углу,
возле двери, ведущей в класс аэробики, и стала делать вид, будто старательно
протираю стену. На самом деле я просто отдыхала, привалившись к идеально
выкрашенной поверхности. Услыхав шаги, я мигом хватала тряпку и пыталась
изобразить бурную деятельность. К счастью, следующий урок аэробики должен был
начаться лишь в семь, и сюда заглядывало не так много народу. В какой-то момент
я даже начала погружаться в сладкую дрему, но тут послышались тяжелые шаги, и я
вновь принялась шваркать тряпкой по стене.
Мужчина в черной футболке поставил возле двери
чемоданчик и улыбнулся.
– Не старайся, я свой. Укатали Сивку
крутые горки? Еле сидишь.
Я кивнула.
– Устала, сил нет.
– Здесь так, – покачал головой
он, – пока до смерти не доведут, не успокоятся, чистая мясорубка.
Он открыл чемоданчик, вытащил связку болванок
и начал, насвистывая, перебирать их. Я всмотрелась в его бейджик – «Константин.
Ремонтная служба».
– Простите, Костя, а что вы сейчас делать
будете?
– Слесарь я, – пояснил он, –
ключ куда-то от зала задевали, вот примерюсь, подумаю, потом в подвале на
станочке новый выточу. Вечно девки безголовые все теряют. Тренерши! Одно на
уме, как среди посетителей богатого дурака найти и замуж выскочить! Тьфу!
Головы никакой! Кому они нужны! Ну время с ними проведут, в ресторан сводят,
колечко подарят, а женятся все равно на своих!
Я молча слушала его добродушное ворчанье.
Костя принялся засовывать болванки одну за другой в скважину.
– Посмотрите, пожалуйста, – тихо
сказала я, – мыла полы и нашла вот это, может, он и есть от зала аэробики?
Константин взял колечко, повертел ключик и
засмеялся.
– Нет, отдай на рецепшен. И как только
посеяли! Он всего раз в году и нужен.
– Да? – я изобразила
удивление. – Раз в году? Что же он отпирает?
– Шкаф с фильтрами, – пояснил
слесарь, – на первом этаже, сразу за рецепшен, между туалетами.
– С чем?
Миша захлопнул чемодан.
– Ну и любопытная ты. Тут на трубах стоят
фильтры, они спрятаны в шкаф, открывать который нет никакой необходимости,
потому что фильтр промывают раз в году, я это в декабре делаю. Отнеси ключ,
пусть уберут, шалавы.
Позабыв про орудия труда, я бросилась было
вниз, но потом вернулась, вылила из ведра воду, отжала тряпку и, сдерживая
нетерпение, пошла вниз.
Между туалетами не было никакого шкафа. Я
уставилась на стену, выложенную плиткой, потом провела по ней рукой. Может, я
ослышалась? Вероятно, шкаф с фильтрами в подвале. Не теряя времени зря, я
спустилась на минус первый этаж и обнаружила, что там вообще нет туалетов,
пришлось возвращаться и делать вид, что старательно драю стену. Лишь через
десять минут глаза наткнулись на крохотную дырочку, черневшую в одной плитке. У
меня затряслись руки, оглядевшись по сторонам, я всунула палочку в гнездо,
повернула… Без всякого скрипа дверь распахнулась. Это был стенной шкаф, совсем
не маленький, а очень даже большой, вернее, дверца прикрывала нишу с трубами,
между которыми виднелись какие-то никелированные стаканы с кранами. Дверца не
доходила до пола, в стене открылось нечто вроде окна. Я задрала голову: трубы
убегали в потолок. Потом, перегнувшись через стену, посмотрела вниз.
Естественно, трубы проходили в пол, между ними валялся конверт.
Обезумев от радости, я попыталась достать его,
но не дотянулась. Недолго думая, я перекинула ноги через стенку, влезла в узкую
дыру, кое-как нагнулась, схватила добычу, спрятала ее под футболку и… поняла
безвыходность своего положения.
Вылезти назад было невозможно. Крохотное
пространство не позволяло поднять ногу. Тот, кто планировал сей шкаф,
естественно, и не подозревал о том, что сюда залезет человек. Даже моим сорока
девяти килограммам было тесно. Стенка довольно высокая, ее край приходится на
уровне моей груди, подтянуться я не сумею. Что делать? В такой отвратительной
ситуации я не оказывалась ни разу в жизни!
Но, видно, не зря мой папа говорил:
– Никогда не думай, что тебе сейчас
плохо! Пройдет секунда, и ты поймешь, в тот момент было очень даже хорошо,
потому что случится какая-нибудь очередная бяка и станет совсем невмоготу!
Не успела я констатировать, что попала в
безвыходное положение, как раздался стук, дверца шкафа захлопнулась, все вокруг
поглотила тьма. Очевидно, кто-то, выходя из туалета, случайно задел ее.
– Помогите! – завопила я, холодея от
ужаса. – Спасите!!!
Но вокруг стояла тишина. Мне стало плохо.
Слесарь сказал, что в этот шкаф заглядывают лишь раз в году, в декабре. Сейчас
июнь. Представляю, как удивится Константин, обнаружив под Рождество между
фильтрами мой скелет. То-то будут гадать, как он сюда попал! Хорошо хоть
бейджик металлический, по нему сумеют идентифицировать мою личность!
Послышались шлепающие шаги.
– Эй! – завопила я. – Сюда,
скорей.
Стало тихо.
– Ну где же вы? – чуть не зарыдала
я.
– Типа, не понял, – донесся грубый
голос, – кто говорит?
– Я!!!
– А ты где?
– Тут, достаньте меня!
– Ну дела, – протянул бас, –
замуровали!
– Да нет, – заорала я, злясь на
плохо соображающего дядьку, – гляньте, из стены ключик торчит, тоненький,
вроде палочки. Потяните за него, откроется дверца.
– Не видать ни фига, – констатировал
парень.
– Значит, он упал, посмотрите на полу!
– Что за хрень, – гудел
голос, – во, кажется, нашел! Тыкать-то куда?
Глупость невидимого доброго самаритянина стала
меня раздражать.
– Ищи скважину на стене, крохотную…
– Типа, ни хрена, – заявил
избавитель, – ваще!
– Она есть!
– Ну… не видать.
– Пошарь пальцами по стене.
– Во … – сообщил бас, – ну и …
