Он ушел, а Бесс закрыла глаза, чтобы помешать им впитывать гибкие сдержанные движения его тела, а затем снова огляделась и поднялась, желая приготовиться к возвращению Ваккари.
После безуспешной попытки расправить смятые складки юбки она нехотя сдалась и принялась приглаживать волосы, подбирая непокорные локоны и надежно закрепляя их шпильками. Бесс загордилась собой, когда выяснилось, что она способна взять в руку блокнот и зашагать навстречу Ваккари, едва он появился в конце террасы.
— Не могли бы вы показать мне планы? — осведомилась она невозмутимым тоном, не позволяя себе такой роскоши, как взгляд на Ваккари в упор, и вместо этого рассматривая одну из статуй. — Планы — вот все, что мне нужно на данном этапе. Подробный осмотр можно произвести, когда отель начнет функционировать.
Удачный ход, похвалила она себя. На редкость удачный. Разумный способ объяснить, что она не желает задерживаться здесь ни на минуту.
Но ответ Ваккари оказался совершенно неожиданным:
— Марк ждет тебя на проводе. Телефон в маленькой гостиной. Пойдем, я покажу дорогу.
* * *
Маленькая гостиная оказалась просторной комнатой с расписным потолком резного дерева. Бесс взяла трубку, уверенная, что Марк просто желает убедиться, что она добралась благополучно и все успела, или же сообщить, какими делами ей предстоит заняться в понедельник в офисе, особенно если сам он будет в отъезде.
Но двух секунд беседы хватило, чтобы кровь отхлынула от лица Бесс, а суставы пальцев руки, судорожно вцепившейся в трубку, побелели под кожей.
— Послушай, по-моему, ты считаешь, что можешь позволить себе потратить на Ваккари всего пару часов. Так вот, об этом можешь забыть, Бесс. — Судя по тону, Марк был недоволен, и Бесс уловила в его голосе явную угрозу, когда он добавил: — Не говоря уже о том, что этот замок станет ценным добавлением к нашему списку, благожелательность этого человека жизненно важна для нас на данном этапе работы. Надо сделать так, чтобы он был полностью готов к сотрудничеству, понятно? Если он пожелает, чтобы ты провела там неделю, рассматривая каждую стену сквозь увеличительное стекло, — немедленно соглашайся. Это приказ.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Бесс была зла. Убийственно зла. Неужели Ваккари получает удовольствие, заставляя ее плясать под его дудку? Догадывается ли он, что с ней
происходит? Может, считает происходящее забавным?
Но кроме того, Бесс злилась на себя — за то, что влипла в такую дурацкую историю.
Она развернулась на плоских каблуках своих благоразумно выбранных для поездки туфель, но в ее словах и тоне не было ничего благоразумного, когда она выпалила:
— Что вы ему наговорили? Неужели вы ни перед чем не останавливаетесь, чтобы добиться своего? А вы понимаете, что ваша выходка может стоить мне работы?
Но едва эти слова вылетели у нее изо рта, как Бесс поняла, что переборщила, и небрежное движение плечами Ваккари и красноречиво разведенные руки стати молчаливым и унизительным подтверждением этому.
— Ты несправедлива ко мне, сага. — Эти слова пролились подобно теплому меду, заставив Бесс передернуться. Глаза Ваккари смеялись. — Я хотел только, чтобы ты отдохнула и собралась с мыслями, вот и все. По-моему, ты была уверена, что должна справляться с делами молниеносно, а мне известно, что Марк желает, чтобы ты не спешила и провела тщательный осмотр. — Ваккари сверкнул неожиданной улыбкой — коварной и неотразимой. — Считай проведенное здесь время рабочим отпуском. И попытайся расслабиться. Ты прекрасно справляешься со своими обязанностями. Когда выяснилось, что ты помощница Джексона, мне захотелось дать тебе медаль. Наша первая деловая встреча подтвердила мои надежды — ты на редкость исполнительна и не боишься работы. Марк пригласил тебя на работу не для того, чтобы ты готовила чай, и потому не станет увольнять за единственное ошибочное мнение.
Но кто виноват в том, что она допустила ошибку? Бесс внутренне кипела. Не кто иной, как он сам!
Он разглядел ее в толпе, мучил, насмехался, льстил и флиртовал, сбивал с толку, вызывал в ней чувства, которые она не желала и не имела права испытывать.
Значит, во всем виноват только он!
А покровительственное мне захотелось дать тебе медаль так ударило по обнаженным нервам, что Бесс выпалила, не задумываясь:
— Я согласилась работать с Марком вовсе не из-за вас, так что не гордитесь! А если вы намерены повторять ваш так называемый совет, — в последнее слово она вложила испепеляющее презрение, — чтобы я порвала с Томом, то поберегите силы, поскольку это не ваше дело, ясно?
Слишком поздно она пожалела о том, что не придержала вовремя язык, потому что Ваккари усмехнулся и скрестил руки на внушительной груди, гортанно пробормотав:
— Заметь, я не упоминал о твоем туповатом женихе. Ты сама упомянула его имя. Над этим нам и предстоит поработать. Вместе. Нам хватит времени, верно? — Его дьявольская улыбка стала шире. — Времени у нас сколько угодно. Но не все сразу. Я не тороплюсь. Ни в чем — понимаешь?
Пока он говорил, его глаза лениво путешествовали по фигуре Бесс, мысленно срывая измятую, непривлекательную одежду. Значение этого взгляда не понял бы разве что мертвец.
Итак, он вознамерился продолжать флирт. Неужели развлекается, видя, как скромная мышка, его будущая родственница, чуть не плачет и слабеет в коленках? Или же собирается сделать еще одну зарубку на память об очередной победе, пока у него еще есть законное, если не моральное право так поступать?
Одной такой мысли хватило, чтобы глубоко внутри Бесс вспыхнул пожар. Она ненавидела Ваккари за власть над ней, которой он обладал, и лихорадочно размышляла: неужели в предстоящие годы он будет улыбаться ей на семейных сборищах, пробуждая воспоминания?..
— Сага, что случилось?
Бесс вынырнула из пучины яростных размышлений только для того, чтобы утонуть в его серебристых глазах. Эти глаза переполняло сочувствие. А может, и сожаление? Как бы там ни было, этого Бесс вынести не могла. Ваккари протянул руку, чтобы коснуться ее лица; но она поспешно отдернула голову и сухо произнесла:
— Я недовольна способом, который вы избрали, чтобы вынудить меня провести здесь больше времени, чем я могу себе позволить. Но не беспокойтесь, это я как-нибудь переживу.
— Рад слышать, — отозвался он и без паузы добавил: — Эти дела, которые были назначены у тебя на уик-энд и которые пришлось отменить, — они связаны с Томом?
— Да.
— И это тревожит тебя? Мешает расслабиться?
— Нет. Это меня не тревожит. — Бесс пришлось признать, что она сказала правду.
Вначале мысли об испорченном уик-энде и вправду волновали ее, мешали спать по ночам. Необходимость объяснять, что она не сможет приехать домой после того, как Том настоятельно просил об этом, отдавалась болью в сердце. Но внезапно Бесс пришло в голову, что Том ни за что не отменил бы встречу с клиентом ради нее, каким бы неприятным ни был клиент или каким бы неудобным ни было время встречи. Бизнес есть бизнес, как любил повторять Том. По крайней мере Бесс избавилась от угрызений совести.
